Читать онлайн «Возвращение короля». Страница 40

Наконец солнце скрылось за Миндоллуином, оставляя на небе огромное зарево, так что на вершины гор пал кровавый отблеск. Казалось, что Река горит, а трава стала бурой.

С заходом солнца кончилась великая битва за Минас Тирит; ни один враг не остался в живых на полях Пеленнора. Здесь остались убитые, а те, кто бежал, почти все погибли от ран или утонули в алой пене вод Великой Реки. В Моргул и в Мордор добрались единицы, а до Харата дошла только легенда о страшной мести и великой мощи оскорбленного Гондора.

Арагорн, Эомер и Имрахил вместе возвращались к городским воротам. Они были настолько утомлены, что уже не могли ни радоваться, ни горевать. Все трое вышли из боя без единой царапины, так их сохранило счастье, неуязвимое оружие и крепость рук. Мало кто смел без страха глянуть им в глаза, когда они пылали гневом в разгаре битвы. Но многие воины полегли на поле славы или получили тяжелые раны.

Форлонг был зарублен орчьими топорами; Дулин из долины Мортонда и брат его Деруфин были растоптаны насмерть, когда повели своих лучников в ближнюю атаку на мамунов, целясь гигантским зверям в глаза; не вернется в родной Пиннат Гелин Хирлан Красивый; не придет в свой дом Гримбольд. Погиб суровый Следопыт Халбард из далекого северного края. Немало полегло воинов, прославленных и безымянных, военачальников и солдат.

Ибо это была великая битва, о которой еще не успели сложить легенду; через много лет барды Рохана так споют о событиях под Мундуром:

Когда жуткая Тень отступила от Ворот, Гэндальф остался недвижим посреди площади. А Пипин, наоборот, моментально ожил, будто упало тяжкое бремя с его плеч, выпрямился, услышал звуки рогов и страшно обрадовался. С тех пор всю жизнь, даже когда постарел, он не мог слышать дальний голос рога без того, чтобы слезы не навернулись на глаза. Тут он вспомнил, зачем спешил к Гэндальфу, вышел из укрытия и успел подбежать к магу как раз когда тот, очнувшись, что-то шептал Серосвету на ухо, готовясь уехать.

— Гэндальф! Гэндальф! — закричал Пипин, и Серосвет замер на месте.

— Ты что тут делаешь? — спросил Гэндальф. — Насколько мне известно, по законам Города тем, кто носит черно-серебряные цвета, нельзя покидать Башню без разрешения Правителя.

— Он разрешил, — ответил Пипин. — Он меня выгнал, Гэндальф! Мне страшно. Там, наверху, происходят ужасные вещи. Денэтор, по-моему, сошел с ума. Я боюсь, что он убьет себя и убьет Фарамира тоже. Ты не мог бы что-нибудь сделать?

Гэндальф смотрел вперед, в зияющий пролом Ворот; от поля уже слышался нарастающий гул битвы. Маг сжал кулаки.

— Я должен идти туда, где идет сражение, — сказал он. — Черный Всадник свободно кружит над полем, он один может принести нам гибель. У меня ни на что нет времени.

— Но там Фарамир! — закричал Пипин. — Живой! Они сожгут его живым, если их никто не остановит!

— Сожгут живым? — повторил Гэндальф. — О чем ты говоришь? Объясни быстро!

— Денэтор пошел в Дом Мертвых и забрал с собой Фарамира. Говорит, что и так все сгорим, потому не хочет ждать; приказал сложить костер и собирается на нем сгореть вместе с Фарамиром. Послал слуг за деревом и маслом. Я сказал Берегонду, но боюсь, что он не посмеет бросить пост, потому что стоит у ворот Цитадели. И потом, что может Берегонд?..

Пипин на одном дыхании выпалил свое сообщение, а в заключение умоляюще протянул руки к Гэндальфу и тронул его колени дрожащими пальцами:

— Неужели ты не спасешь Фарамира?

— Может быть, мог бы спасти, — ответил Гэндальф. — Но боюсь, что тогда погибнут другие… Хорошо, я пойду с тобой, раз кроме меня никто Фарамиру не поможет. Грядут события жестокие и печальные. Яд Врага проникает в самое сердце города. И в этом ужасном деле я вижу его волю.

Приняв решение, маг сразу начал действовать. Поднял Пипина, подсадил на коня, приказал Серосвету поворачивать в город. Камни мостовых звенели под копытами жеребца, когда он летел вверх по улицам, а с поля доносился все более громкий шум боя. Отовсюду бежали очнувшиеся от тупой растерянности люди, хватались за оружие и повторяли друг другу:

— Рохирримы пришли!

Военачальники выкрикивали приказы, отряды строились и подтягивались вниз, к воротам. По дороге Гэндальфу встретился князь Имрахил, который спросил его:

— Ты куда, Мифрандир? Рохирримы уже на полях Пеленнора и сражаются. Надо собрать воедино все силы.

— Знаю, сейчас все руки нужны, — ответил Гэндальф. — Поспеши. Я вернусь на поле, как только смогу. Но сейчас у меня к Денэтору дело, которое не ждет. Прими пока командование за Наместника.

Они поскакали дальше, и чем ближе подъезжали к Цитадели, тем сильнее ветер овевал им щеки и тем заметнее светлела южная половина неба. Однако это не прибавило им надежды, ибо не знали они, что застанут наверху, и не придут ли туда слишком поздно.

— Тьма расходится, — сказал Гэндальф, — но город еще во мраке.

У ворот Цитадели охраны не было.

— Значит, Берегонд ушел, — немного утешился хоббит.

Они обогнули Башню и помчались к Запретной Двери. Она была распахнута, убитый привратник лежал у порога, ключей при нем не было.

— Работа Врага, — сказал Гэндальф. — Его ничто так не радует, как братоубийство и раздор, посеянный в верных сердцах, перестающих понимать свой долг. — Он сошел с коня, приказал Серосвету идти в конюшню. — Мы оба с тобой, друг, давно должны быть на поле Боя, — сказал он жеребцу, — но меня задерживают дела. Как только я тебя кликну — спеши!

Маг и хоббит прошли в Дверь и поспешили по крутой тропе вниз. Светало; огромные статуи по сторонам проплывали мимо серыми видениями.