Читать онлайн «Имам Шамиль». Страница 59

Отдельные помещения были отведены для содержания высокопоставленных пленников и заложников.

Все комнаты имели камины, двери, выходившие на общую галерею, и небольшие окна. Стекла имелись лишь в окнах Шамиля и его жен, остальные были закрыты промасленной бумагой.

Мебель заменяли полки вдоль стен, на которых хранилась домашняя утварь, одежда и постельные принадлежности. Полы были покрыты войлочными паласами и домоткаными коврами. У дверей в галерее стояли большие кувшины с водой, черпаки и тазы для умывания. В дальнем левом углу двора находилась конюшня.

Справа от входа был выстроен просторный кабинет, где Шамиль принимал гостей. Он же служил местом для высоких собраний, суда и канцелярией. С кабинетом сообщалась кунацкая — нечто вроде гостиницы для приезжих. Рядом размещалось и двухэтажное здание казны Имамата, где хранились деньги и драгоценности.

Все эти постройки охватывала еще одна стена, замыкавшаяся караульным помещением, рядом с которым находился и арсенал с различным вооружением и амуницией.

Позади резиденции Шамиля располагался квартал с домами мюридов. Перед резиденцией находились государственные учреждения и дома телохранителей имама. А слева — мечеть с высоким минаретом. При мечети была школа-медресе. Перед мечетью располагался базар. Вокруг было еще несколько кварталов с домами мюридов. Позади мечети стояли дома руководителей государства и главных мюридов — мудиров. Были в столице и тюремные помещения с ямами.

Справа от столицы, по течению реки, был устроен пороховой завод, мельницу и 24 огромные ступы которого приводили в движение воды Хулхулу. Таким образом производилось до 200 пудов пороха в год. Там же находились пороховые погреба и мастерские оружейников. Рядом раскинулось поселение горцев.

С другой стороны столицы, рядом с древним курганом, располагалась «русская слобода» с церковью для православных, костелом для поляков-католиков и молитвенным домом раскольничьей общины. Со временем здесь образовалась целая деревня с избами, где жили беглые солдаты.

Там же был устроен «пушечный двор», где отливались орудия и ядра. Зачастую большие трофейные медные пушки превращались в несколько легких горных. При нехватке металла в дело употреблялись тазы, кувшины и прочая медная утварь. Ядра отливались из тех же трофейных чугунных пушек. Делались ядра и из камней. Были здесь и другие мастерские ремесленников, изготовлявших различные военные принадлежности. Мастеровые получали от Шамиля хорошее жалованье.

Принявшие ислам солдаты или перебежчики могли жениться на горянках, остальные устраивали быт по своему желанию и добывали себе жен в набегах.

Понимая, что жизнь без развлечений превратит Ведено в подобие монастыря, Шамиль учредил соревнования в борьбе, стрельбе, метании камня, прыжках и других видах горских состязаний. Главным же зрелищем были скачки, к которым горцы питали врожденную склонность. Призы лучшим джигитам Шамиль установил из собственных средств. Победители получали десять, пять или три рубля серебром, а если победителем становился мюрид — то ему полагался бык. Кроме природного пристрастия, Шамиль видел в скачках средство побуждения горцев к более тщательному уходу за лошадьми.

В окрестностях Ведено регулярно проводились учения, испытания новых орудий и снарядов.

Победа над Воронцовым принесла Шамилю громкую славу. О несокрушимом вожде горцев заговорили в Европе и на Востоке.

Но горечь потери любимой жены, многие годы делившей с ним победы и поражения, затмила радость триумфа. Патимат оставила ему троих сыновей и двух дочерей. Сыновья уже подросли. Старший все еще находился в заложниках у царя. А две дочери — 4-летняя Написат и Патимат, которой еще не было и года,— нуждались в заботе и попечении.

Шуайнат, едва свыкшаяся с беспокойной горской жизнью, с трудом управлялась в доме Шамиля. К тому же она была единственной женой, которой позволялось навещать Шамиля на театрах военных действий. Укутанную в чадру и платки Шуайнат везли под сильным конвоем, охраняя пуще имамской казны. По прибытии на место для нее разбивали особый шатер и давали знать Шамилю.

Но все понимали, что с уходом Патимат дом лишился, как говорят горцы, опорного столба. Начали поговаривать о том, что имаму следует жениться еще раз. Что домом должна заниматься настоящая горянка.

Когда в новой столице поселился шейх Джамалуддин Казикумухский с семьей, Шамиль обратил внимание на дочь своего наставника Загидат. Ей тогда только исполнилось 16 лет, но это была девушка замечательная во многих отношениях. От отца она унаследовала ум и проницательность, благородный облик, была необычайно образованна, читала наизусть Коран и могла соперничать с учеными-алимами в знании богословских наук.

Шейх согласился отдать дочь за Шамиля. Шуайнат не возражала. Кроме прочего этот брак стал благом и в политическом смысле: женой аварца Шамиля стала лачка, да к тому же наследница семьи Пророка. Многонациональность Имамата укреплялась кровно и духовно. Скромная свадьба состоялась в середине 1846 года.

Молодая жена оказалась к тому же весьма сметливой и расторопной в житейских делах. Вскоре в ее руках оказались все ключи дома, а быт обрел размеренность и твердые правила.

Шуайнат с радостью уступила ей право называться старшей женой, хотя Загидат была намного ее моложе. Себя Шуайнат не без оснований считала любимой женой Шамиля, и это положение было ей несравненно дороже права руководить хозяйством большого имамского дома.

Шамиль прилагал усилия для привлечения в Имамат горцев Западного Кавказа. Уже не раз являлись к нему посланцы от адыгов, балкарцев и ингушей, заверяя, что с появлением отрядов Шамиля население поголовно восстанет и перейдет на его сторону. Даже некоторые князья, недовольные царскими порядками, согласны были принять шариат и влиться со своими людьми в государство Шамиля.

Западный Кавказ, вплоть до Черного моря, был охвачен волнениями: народы восставали против выселения их с родных мест, выходили из подчинения своим дворянам и требовали полного равенства по примеру Имамата. В ответ бывшие владельцы просили царские власти вернуть чернь в прежнее состояние. Подавление одного восстания приводило к уже повсеместным волнениям с изгнанием дворян и конфискацией их собственности.

16 апреля 1846 года во главе почти 20-тысячного отряда Шамиль двинулся в Кабарду. Используя благоприятную ситуацию, он намеревался поднять на совместную борьбу Западный Кавказ и перерезать Военно-Грузинскую дорогу.