Читать онлайн «Преподобные Лонгин и Христофор Коряжемские и их жизнеописание». Страница 7

После отобрания в 1764 году большей части монастырских владений доходы монастыря уменьшились, братии в 1773 году было: настоятель игумен Маркелл, казначей, 4 иеромонаха, два иеродьякона, три монаха, один подьячий и 8 штатных служителей. Положение монастыря ухудшилось, особенно, когда при учреждении винных откупов близ Коряжемского монастыря в деревне Песчанке разрешена была в 1788 году подвижная винная выставка — для продажи вина в праздничные торговые дни и во время ярмарок. Откупщики дозволяли себе злоупотреблять правом торговли; штатные служители монастырские из крестьян и иные из братии монастыря соблазнялись близостью винной выставки и «часто обращались» в ней, упуская монастырские работы. Жалобы и просьбы игумена Платона об устранении сего соблазна не имели успеха; для водворения дисциплины в монастыре были употребляемы суровые меры, от Духовной Консистории было разрешено игумену штрафовать замеченных в пьянстве лиц из братии, как бывало в XVI и XVII веках, цепью на сутки, на три дня и на неделю.[5]

Насколько ненадежна была в это время братия монастыря, видно из одного представления игумена Платона в Вологодскую Духовную Консисторию, когда этот игумен в 1796 г. 14 марта был назначен присутствующим в Сольвычегодское Духовное Правление, на место Введенского игумена Феофила; игумен Платон писал в 1798 году, что если ему отбыть для решения дел из монастыря в Духовное Правление, то не только ризницы, но и самого монастыря поверить некому; по неимению монашествующих и бельцов в монастыре некому, кроме игумена, отправлять служения; хотя и числились в монастыре монах и белец, но они весьма больны; по этим причинам было разрешено игумену на время его отсутствия в Правление приглашать для присмотра за монастырем священника от ближайшей церкви. Несмотря на неблагоприятные условия, игумен Платон успел сделать немало для монастыря. За оградою монастыря был им выстроен конюшенный дом, ремонтирована была соборная церковь, начаты постойкою каменные кельи с оградою.

Последующие частые перемены настоятелей много мешали правильной монастырской жизни: после Платона был игуменом Герман (1798–1799) — только год, потом престарелый Корнилий, человек старый и болезненный; на второй год своего настоятельства он просился на покой в Спасоприлуцкий монастырь, но получил в епископской резолюции ответ на просьбу: «Как игуменских заслуг немного, то и о увольнении его от должности с пенсией представление чинить сумнительно; дать ему знать, что ежели он увольнения желает непременно, то сие иначе последовать не может, как помещением его на иеромонашескую вакансию». В феврале 1802 года он умер в монастыре, и некоторое время игумена в монастыре не было никакого. При последующем игумене Варлааме братия монастырская состояла большею частью из посылаемых за проступки на иеромонашеские, иеродьяконские и монашеские вакансии лиц белого духовенства. В те времена был обычай — вызывать по очереди в епархиальный город Вологду настоятелей монастырей для служения в кафедральном соборе в высокоторжественные дни и для участия в крестных ходах, которых было в Вологде до епископа Евгения (Болховитинова) очень много. Например, игумен Варлаам в 1803 году был назначен для участия в Вологодском крестном ходе 6 августа, бывшем от прежней церкви св. Николая чудотворца, «что на извести», к церкви Преображенской, «что на болоте». Но оказалось, что если игумен уедет из монастыря, то в монастыре некому будет служить, так как иеромонахов не было (казначей был лишен за проступки клобука, камилавки и рясы, прочие лица — штрафованные); в виду таких обстоятельств игумен был освобожден от назначения. От монастыря его потом отвлекали получаемые им различные поручения: в г. Яренск — для освидетельствования соборной ризницы и в уезд Сольвычегодский — ревизовать церкви. Следующий игумен Арсений (из настоятелей Корнильева монастыря) с июля 1807 года управлял монастырем до зимы 1818 года. При нем монастырская жизнь текла не лучше; однажды казначей с братией без ведома игумена написали одному иеромонаху отпуск и даже приложили к нему казенную монастырскую печать. За разные проступки игумен Арсений был лишен управления монастырем и послан в 1812 году в Введенский Сольвычегодский монастырь, архимандрит которого Герман временно и заведовал Коряжемским; наконец, в 1819 году игумен Арсений с запрещением священнослужения отдан был под строгий надзор настоятеля Семигородной пустыни Кадниковского уезда. Только при преемнике Арсения — Гаврииле — Коряжемский монастырь стал поправляться, но ненадолго.

С 1819 года, до конца 1823 года Коряжемским монастырем управлял иеромонах (потом игумен) Гавриил, бывший до этого строителем Устюжского Знамено-Филипповского монастыря. Он испросил у Епархиального Начальства согласие на назначение в казначеи Коряжемского монастыря известного ему послушника Знамено-Филипповского монастыря — Виктора Базилевского, который потом постригся в монашество с именем Вениамина. Вместе они принялись за внешнее благоустроение монастыря; внутреннее же благоустройство трудно было утвердить при отсутствии общежительных порядков и при раздаче денег на руки каждому брату.

При этом настоятеле был продан не приносивший доходов монастырю земельный участок в г. Сольвычегодске, приобретенный в 1806 году игуменом Варлаамом. На нем ранее было монастырское подворье, ко времени Гавриила уже сгоревшее. Над св. вратами с 1654 года в монастыре существовала деревянная церковь во имя Происхождения Честных Древ Животворящего Креста Господня; к XIX веку она стояла без пения и, будучи ветха, угрожала падением. Игумену Гавриилу разрешено было, «приняв иконостас и св. Престол, хранить в приличном месте, а церковь и ворота разобрать, употребить на топление церковных печей, потом построить каменные приличные ворота без церкви». Обе церкви монастырские и келии требовали ремонта; настоятель монастыря получил разрешение на трехлетний сбор подаяний для этой цели. Относительно же братии монастырской, после рапорта игумена о том, что «братия в 1819 году препровождала жизнь слабо», было епархиальным начальством рекомендовано настоятелю — «стараться исправлять невоздержных приличными средствами», а так как иные лица из братии употребляли выдаваемые им деньги на «питие горячих напитков», то предписано игумену, чтобы он «никому по рукам денег не давал, но завел по указу Св. Синода 1775 года общее содержание, т. е. доставлял бы братии приличную трапезу и одеяние». Своим усердным и хорошим управлением игумен Гавриил стяжал справедливую признательность епархиального начальства и был за заслуги возведен в 1821 году 30 августа на степень игумена. В Сольвычегодском Духовном Правлении он назначен был присутствующим с правом старшинства пред благочинными Гавриилом Кубеницким и Андреем Громовым. Недовольные этим, благочинные, свидетельствовавшие в 1823 году монастырскую ризницу, подали на игумена какую-то жалобу, но епископ, вняв рапорту Гавриила, нашел игумена невинным и отметил его благонравным, воздержным и кротким.