Читать онлайн «Гениальные аферы». Страница 26

Так как это может дать значительную прибыль и увеличить доходы от чеканки монет, я пришел к решению, что все золото, субсидированное англичанами и пока не превращенное в монеты, должно быть использовано в соответствии с этим способом на монетном дворе в Берлине. Все должно оставаться в моей собственности, чтобы никакие евреи-монетчики не имели с этим ничего общего и не могли отчеканить ни одной монеты из оставшегося английского золота». Как видно из этого письма, просвещенный абсолютный самодержец опять оказался в плену алхимических идей.

А вот отрывок из воспоминаний Бенджамина Фейтеля Эфраима, помогающий составить представление об аферах Фридриха Великого: «Король решил произвести уменьшение содержания драгоценного металла в монетах. То, как он хотел это сделать, было неправильным. Он не хотел ничего слышать о том, что содержание металла в монете не может быть совершенно произвольным. Для того чтобы разубедить его в этом, я привел пример с разменной монетой. Мне хватило мужества признаться в том, что я не внял его приказу, но, Бог свидетель, я всегда следовал правилу, что из всех циркулирующих монет не больше десятой части должно приходиться на разменные монеты.

Чеканку ущербных монет король обосновывал следующими соображениями: для того чтобы не допустить подъема промышленности в Польше, необходимо привести в негодность основной измеритель, оценивающий и воплощающий в себе все предметы, – польские деньги.

С одной стороны, я не рискнул говорить ему о несправедливости этих действий, так как он бы наверняка ответил: „Смотри-ка, еврей, а разыгрывает из себя честного человека“; с другой стороны, они вполне совпадали с моими интересами. В результате я должен был на фальшивые польские деньги закупать в Польше овощи и зерно».

Бенджамин Фейтель Эфраим завершает портрет Фридриха Великого, не единственного монарха-фальшивомонетчика, словами: «Привязанность большого человека чеканить в уменьшенном виде чужие монеты восходит еще к Семилетней войне. Эта страсть не покидала его, так как тем самым король находил не только необходимые для ведения войн средства, но и скрытым образом взимал контрибуцию со своих соседей».

Нередко между фальшивомонетчиками и теми, кто занимается подделкой монет, ставят знак равенства. Однако многие криминалисты и нумизматы выражают несогласие с подобным весьма распространенным мнением. Фальшивые монеты изготавливались высокопоставленными или рядовыми мошенниками во времена монетного хозяйства, причем чеканщики прибегали к уменьшению содержания в них драгоценных металлов или облегчению их веса, так что установленной стоимости такие монеты соответствовали лишь по внешнему виду, на самом же деле они стоили гораздо дешевле. Тем самым фальшивомонетчики наносили ощутимый ущерб как государству в целом, так и простым его гражданам, у которых в обращении находились такие монеты.

Подделывать же деньги стали гораздо позже, когда люди начали коллекционировать монеты разных стран и эпох. По свидетельству биографа римских императоров Светония, жившего где-то в начале I века н. э., одним из первых нумизматов в истории был император Август (63 год до н. э. – 14 год н. э.), любивший в дни торжеств одаривать своих друзей старыми монетами.

Плиний (23–79 годы) в своей «Истории» сообщает о том, что фальшивые монеты пользовались большой популярностью у римских патрициев, которые за один фальшивый денарий готовы были выложить несколько настоящих. Возможно, такое положение дел побудило римских фальшивомонетчиков расширить свое производство.

Особенно выгодна была подделка монет в эпоху Ренессанса, когда в кругах высшей знати распространилась мода на коллекционирование монет и оборудование специальных монетных кабинетов. Особенным спросом у нумизматов пользовались античные монеты. Коллекционерами монет были такие известные личности, как Микеланджело Буонарроти, Джорджио Вазари, императоры Максимилиан I и Карл V, Римский Папа Пий IV, король Испании Филипп II, Екатерина Медичи, Антуан и Иоанна Наварские, а также архиепископы Кёльна и Майнца.

В дневнике голландского художника и историка Губрехта Гольция (1526–1583 годы) упоминается около 950 монетных кабинетов, которые ему довелось посетить. Именно Гольций, являющийся автором трехтомного труда «Памятники римской и греческой античности, заключенные в старинных монетах», стал одним из основоположников нумизматики как вспомогательной исторической науки. Доподлинно известно, что к тому времени в Риме насчитывалась 71 крупная коллекция монет, в Неаполе – 47, в Париже и Аугсбурге – по 28, в Венеции – 25, в Брюсселе – 23 и в Антверпене – 22 коллекции.

Поскольку античные монеты представляли огромную редкость, многие искусные гравировщики занялись изготовлением их копий, что обещало им немалые доходы. Среди зачинателей этого прибыльного дела следует назвать Витторе Камелио (1460–1537 годы), Джованни Кавино (1500–1570 годы) и Алессандро Бассиано. Нумизматы не относят их к фальшивомонетчикам, так как работы этих мастеров являются настоящими произведениями искусства и мало чем отличаются от оригиналов. Кроме того, эти гравировщики создавали многочисленные «авторские» медали.

Античные монеты, изготовленные в мастерских Камелио, Кавино и Бассиано, позднее стали известны как падуанские. Они считаются подлинными медалями эпохи Возрождения.

Однако вернемся к предмету нашего интереса и выясним наконец, кем же был «пекарь античности» и почему его так называли. Под этим странным прозвищем скрывается вполне реальный человек, надворный советник оживленного промышленного города Оффенбаха Карл Беккер, который вошел в историю как самый крупный фальшивомонетчик всех времен и народов. Фамилия его действительно переводится на русский язык как «пекарь». Среди его почитателей был сам Гёте. Кем же был этот загадочный человек?

Карл Вильгельм Беккер родился 28 июня 1772 года в семье члена городского совета и виноторговца Иоганна Вильгельма Беккера в старинном городе Шпейере, где находился и монетный двор. Отец старался дать сыну прекрасное образование с тем, чтобы тот продолжил семейное дело. Однако молодой человек строил собственные планы на будущее. Карл мечтал стать скульптором или заняться художественным промыслом. Но отец послал его на обучение к одному виноторговцу в Бордо. Именно с этого времени Беккер и увлекся изучением старых монет и начал делать их зарисовки. Кроме того, он получил некоторые навыки в искусстве гравировки, что и определило его дальнейшую судьбу.

В 1795 году во Франкфурте Карл открыл собственную винную торговлю. Однако спустя три года он забросил это дело и, переехав в Мангейм, организовал торговлю сукном, но и это занятие, так же как и предыдущее, не принесло ему ожидаемого коммерческого успеха. В результате в 1803 году Беккер окончательно оставил торговлю и обратился к художественному промыслу. По утверждению биографа Беккера М. Пиндера, это были работы по золоту.