Читать онлайн «Полное собрание сочинений. Том 27. Август 1915 — июнь 1916». Страница 35

Эпоха капиталистического империализма является эпохой созревшего и перезревшего капитализма, стоящего накануне своего крушения, назревшего настолько, чтоб уступить место социализму. Период 1789–1871 гг. был эпохой прогрессивного капитализма, тогда когда в порядке дня истории стояло низвержение феодализма, абсолютизма, освобождение от чужеземного ига. На этой почве, и только на ней, была допустима «защита отечества», т. е. защита против угнетения. Это понятие можно было бы применить и теперь к войне против империалистических великих держав, но было бы абсурдом применять его к войне между империалистическими великими державами, к войне, в которой дело идет о том, кто сумеет больше разграбить Балканские страны, Малую Азию и т. д. Поэтому нечего удивляться, что «социалисты», признающие «защиту отечества» в этой данной войне, обходят Базельский манифест, как вор то место, где он украл. Ведь манифест доказывает, что они – социал-шовинисты, т. е. социалисты на словах, шовинисты на деле, которые помогают «своей» буржуазии грабить чужие страны, порабощать другие нации. Это и есть существенное в понятии «шовинизма», что защищают «свое» отечество даже тогда, когда его действия направлены к порабощению чужих отечеств.

Из признания войны войной за национальное освобождение вытекает одна тактика, из признания ее империалистской – другая. Манифест ясно указывает на эту другую тактику. Война «вызовет экономический и политический кризис», который надо «использовать»: не для смягчения кризиса, не для защиты отечества, а, наоборот, для «встряски» масс, для «ускорения падения господства капитала». Нельзя ускорить то, для чего еще не созрели исторические условия. Манифест признавал, что социальная революция возможна, что ее предпосылки созрели, что она придет именно в связи с войной: «господствующие классы» боятся «пролетарской революции», заявляет манифест, ссылаясь на пример Парижской Коммуны и революции 1905 г. в России, т. е. на примеры массовых стачек, гражданской войны. Это – ложь, когда утверждают, подобно Каутскому, что отношение социализма к этой войне не было выяснено. Вопрос этот не только обсуждался, но и был решен в Базеле, где была принята тактика революционно-пролетарской массовой борьбы.

Является возмутительным лицемерием, когда совершенно, или в наиболее существенных частях, обходят Базельский манифест и вместо того цитируют речи вождей или резолюции отдельных партий, которые, во-первых, говорились до Базеля, во-вторых, не были решениями партий всего мира, в-третьих, относились к различным возможным войнам, только не к этой данной войне. Суть дела в том, что эпоха национальных войн между европейскими большими державами сменилась эпохой империалистических войн между ними, и что Базельский манифест впервые должен был официально признать этот факт.

Ошибкой было бы думать, что Базельский манифест пустая декламация, казенная фраза, несерьезная угроза. Так хотели бы поставить вопрос те, кого этот манифест изобличает. Но это неправда. Манифест есть лишь результат большой пропагандистской работы всей эпохи II Интернационала, лишь сводка всего, что социалисты бросали в массы в сотнях тысяч своих речей, статей и воззваний на всех языках. Он только повторяет то, что писал, например, Жюль Гед в 1899 г., когда он бичевал министериализм социалистов на случай войны: он говорил о войне, вызванной «капиталистическими пиратами» («Engarde!», стр. 175); только то, что писал Каутский в 1909 г. в «Пути к власти», где он признавал окончание «мирной» эпохи и начало эпохи войн и революций. Представлять Базельский манифест в виде фразы или ошибки, это значит считать фразой или ошибкой всю социалистическую работу за последние 25 лет. Противоречие между манифестом и его неприменением потому так и невыносимо для оппортунистов и каутскианцев, что оно вскрывает глубочайшее противоречие в работе II Интернационала. Относительно «мирный» характер периода 1871 до 1914 г. давал питание оппортунизму сначала как настроению, потом как направлению и, наконец, как группе или слою рабочей бюрократии и мелкобуржуазных попутчиков. Эти элементы могли подчинять рабочее движение лишь таким образом, что они на словах признавали революционные цели и революционную тактику. Они могли завоевать доверие масс только путем клятвенных уверений, будто вся «мирная» работа является лишь подготовкой к пролетарской революции. Это противоречие было нарывом, который когда-нибудь должен был лопнуть, и он лопнул. Весь вопрос состоит в том, надо ли пытаться, как это делают Каутский и Ко, снова вогнать этот гной в организм во имя «единения» (с гноем) – или же, чтобы помочь полному оздоровлению организма рабочего движения, надо как можно скорее и тщательнее удалить этот гной, несмотря на временную острую боль, причиняемую этим процессом.

Предательство социализма со стороны тех, которые голосовали за военные кредиты, вступали в министерство и защищали идею обороны отечества в 1914–1915 гг., очевидно. Отрицать этот факт могут только лицемеры. Необходимо его объяснить.

Было бы нелепо рассматривать весь вопрос как вопрос о личностях. Какое это имеет касательство к оппортунизму, если такие люди, как Плеханов и Гед и т. д.? – спрашивал Каутский («Neue Zeit», 28 мая 1915 г.). Какое это имеет касательство к оппортунизму, если Каутский и т. д.? – отвечал Аксельрод от имени оппортунистов четверного согласия («Die Krise der Sozialdemokratie»[43], Цюрих, 1915 г., стр. 21). Все это комедия. Чтобы объяснить кризис всего движения, необходимо рассмотреть, во-первых, экономическое значение данной политики, во-вторых, идеи, лежащие в ее основании, и, в-третьих, ее связь с историей направлений в социализме.

В чем состоит экономическая сущность оборончества во время войны 1914–1915 гг.? Буржуазия всех крупных держав ведет войну в целях раздела и эксплуатации мира, в целях угнетения народов. Небольшому кругу рабочей бюрократии, рабочей аристократии и мелкобуржуазных попутчиков могут перепасть кое-какие крохи от крупных прибылей буржуазии. Классовая подоплека социал-шовинизма и оппортунизма одна и та же: союз небольшого слоя привилегированных рабочих со «своей» национальной буржуазией против масс рабочего класса, союз лакеев буржуазии с нею самой против эксплуатируемого ею класса.

Политическое содержание оппортунизма и социал-шовинизма одно и то же: сотрудничество классов, отказ от диктатуры пролетариата, отказ от революционных действий, безоговорочное признание буржуазной законности, недоверие к пролетариату, доверие к буржуазии. Социал-шовинизм – прямое продолжение и завершение английской либеральной рабочей политики, мильеранизма и бернштейнианства.