Читать онлайн «Очерки Петербургской мифологии, или Мы и городской фольклор». Страница 45

В октябре 1917 года, сразу после штурма Зимнего дворца, во избежание неконтролируемых искушений возле безрукой нагой богини, как и в далеком начале XVIII века, был поставлен вооруженный матрос. Если верить фольклору, время от времени он выкрикивал: «Кто руки обломал? Ноги повыдергиваю!» Но мы забежали вперед. Вернемся в начало XVIII столетия.

Одной из важнейших причин, побудивших Петра I незамедлительно приступить к военной реформе, было полное отсутствие в русской армии Московского государства регулярной и систематизированной военной подготовки. Отсюда пугающее преобладание среди командиров и военачальников выходцев из других государств и питомцев других, порою враждебных, армий. Даже несмотря на личную преданность абсолютного большинства наемных офицеров своей новой родине и общеевропейскую традицию того времени, которая поощряла волонтерскую службу в иностранных войсках, введение института военной подготовки офицеров стало насущной необходимостью. Армии требовались национальные кадры.

Так в России появилось новое французское слово – кадет. Этим словом, означающим в буквальном переводе «младший», в дореволюционной России назывались воспитанники привилегированных закрытых средних военно-учебных заведений – кадетских корпусов. В Петербурге находились Первый, Второй, Павловский, Константиновский, Николаевский и два Александровских (один в самом городе и один в Царском Селе) кадетских корпуса. Как правило, кадетами становились дворянские дети, которые через семь лет учебы выпускались из корпусов офицерами армии.

Кадеты носили форму, которая в разных корпусах отличалась цветом погон, петлиц и околышков фуражек. Так, например, у воспитанников Второго кадетского корпуса, который находился на набережной реки Ждановки, то есть у самой воды, они были синими. По цвету воды и цвету морских гигантов их называли «китами». Обязательным элементом кадетской формы был штык, который будущие офицеры носили на поясе. В городе воспитанников военных училищ дразнили: «Кадет на палочку надет». Иногда эта дразнилка приобретала рифмованный вид:

Чаще всего дразнилки содержали в себе шуточные характеристики, свойственные тем или другим кадетским корпусам. Так, василеостровские кадеты Горного, Сухопутного и Морского корпусов обменивались друг с другом соответственными веселыми кличками: «морские-воровские», «горные-задорные», «сухопутные-беспутные».

Почетными опекунами Кадетских корпусов обычно были самые высокородные особы, вплоть до членов императорской семьи. В круг их забот входило не только обучение будущих командиров армии, но и нравственное воспитание кадетов. Иногда методы воспитания принимали самые анекдотические формы. Со временем рассказы о них превращались в кадетские легенды и предания. Например, когда Павел I приобрел для своей фаворитки дом на набережной Невы, то будто бы даже издал указ о том, чтобы воспитанники кадетских корпусов, проходя мимо, по команде отворачивали от этого здания головы.

Старейшим военно-учебным заведением для подготовки офицеров военно-морского флота был основанный еще Петром I в 1701 году в Москве Морской корпус. За свою более чем 300-летнюю историю училище несколько раз меняло название. В 1715 году оно было преобразовано в Морскую академию, затем, при императрице Елизавете Петровне стало называться Морским шляхетским корпусом, а с 1802 года – Морским кадетским корпусом. В советское время корпус стал называться Высшим военно-морским училищем имени М.В. Фрунзе. В настоящее время он вновь стал Морским корпусом. Но как бы оно ни называлось, его воспитанники считают, что самое достойное название для их училища – «Старейшее»:

В начале XVIII века на месте современного училища стояли дома Остермана и Барятинского. Затем оба дома были пожалованы графу Б.Х. Миниху, который перестроил их в собственный дворец, богато декорированный лепкой и скульптурой. В 1796–1798 годах дворец Миниха был в очередной раз перестроен по проекту архитектора П.И. Волкова для размещения в нем кадетского училища.

В училище есть так называемый Компасный зал, паркетный пол которого изображает компасную картушку со всеми мельчайшими подробностями, выложенную из ценных пород дерева. Компасный зал издавна знаменит своими традициями. Одна из них – давняя и ныне отменена. Согласно этой традиции, на картушку ставили наказанных кадетов. Рассказывают, что в некоторые дни весь круг до отказа заполнялся провинившимися воспитанниками. В местном фольклоре это называлось «стоять на компасе». Затем появилась и с некоторых пор свято соблюдается другая традиция. Теперь ходить непосредственно через картушку могут только адмиралы. Остальные офицеры должны аккуратно обходить изображение, старательно прижимаясь к стенкам зала.

Имя своего боевого покровителя Михаила Васильевича Фрунзе училище получило в 1926 году. Вероятно, тогда же появились и обиходное название училища – «Фрунзенка», и прозвище его курсантов и выпускников – «фрунзаки». Причем прозвище, что бывает не так часто с местным фольклором, вышло далеко за пределы не только училища, но и всего Петербурга. «Фрунзаками» называют всех офицеров российского флота, когда бы то ни было закончивших Высшее военно-морское училище им. М.В. Фрунзе.

С 1827 по 1842 год директором Морского кадетского корпуса был его выпускник, известный мореплаватель, адмирал Иван Федорович Крузенштерн. В 1873 году на набережной Невы, напротив входа в училище ему был установлен памятник, выполненный по модели скульптора И.Н. Шредера. Была в этом замечательном монументе одна курьезная особенность, подмеченная в свое время фольклором и сразу же ставшая известной всему Петербургу. Если смотреть на памятник, медленно обходя его вокруг, то в какой-то момент начинаешь поражаться сходству щеголеватого морского офицера с античным сатиром во время разнузданных сатурналий. Это ощущение эротичности возникало в связи с торчащей рукоятью офицерского кортика, укрепленного под определенным углом к бедру адмирала. Бытует легенда, будто бы этот образ скульптор создал в отместку за то, что Крузенштерн наставил ему рога. На самом деле скульптору Шредеру было всего 11 лет, когда великий мореплаватель ушел из жизни.

Легенда оказалась настолько живучей, что городские власти через 100 лет после установки памятника не удержались и в рамках борьбы с сексом, которого, как известно, в стране победившего социализма просто не могло быть, изменили положение злосчастного кортика и расположили его строго вдоль бедра морехода, не вызывая никаких дурных ассоциаций. Блюстители нравственности попытались этим высокоморальным актом убить и второго зайца. Прервалась давняя традиция, раздражавшая руководство. Теперь в ночь перед выпуском будущие офицеры из Высшего военно-морского училища имени М.В. Фрунзе перестали до блеска начищать пастой ГОИ личное оружие адмирала. Во многом это утратило смысл.