Читать онлайн «Эйзенхауэр». Страница 4

Мы стремились рассказать о Дуайте Эйзенхауэре прежде всего на основании первоисточников — документов Архива Библиотеки Эйзенхауэра, а также рассекреченного архива Федерального бюро расследований, рукописных отделов Библиотеки Конгресса, Нью-Йоркской публичной библиотеки, библиотеки Колумбийского университета с привлечением документальных публикаций и воспоминаний и с учетом имеющейся литературы.

От всего сердца благодарим администрацию и сотрудников архивов и библиотек, в которых нам довелось работать, за разрешение использовать их богатейшие фонды, включая фонды фотографий, за помощь в обнаружении и трактовке материалов и дружеское участие. Мы признательны нашим коллегам и друзьям за поддержку, советы, наконец, за благоприятный творческий климат, влияние которого невозможно переоценить.

Будущий всемирно известный военный и политический деятель родился 14 октября 1890 года в штате Техас. Долгое время между двумя городками штата шел спор — Денисон и Тайлер претендовали на право называться его «малой родиной». Проблема заключалась в том, что у Эйзенхауэра не было свидетельства о рождении — то ли рассеянные чиновники заштатного городка при крещении позабыли его выписать, то ли оно было потеряно родителями или самим Дуайтом. Вопрос, где же именно родился Эйзенхауэр, возник во время Второй мировой войны, когда его имя прогремело на весь мир и жители городка Денисон страстно захотели получить подтверждение своей версии.

Именно тогда директор местной школы Дженни Джексон обратилась с письмом к генералу, в котором спрашивала, действительно ли он принадлежит к фамилии Эйзенхауэров, которые жили в этом городе и покинули его, когда самый младший член семейства Джон Дуайт был еще крошечным. Вместо того чтобы прямо ответить школьной деятельнице, генерал связал ее со своей матерью Идой Элизабет, которая подтвердила, что в 1890 году родила сына Джона Дуайта именно в этом городе, указав точное место — дом на углу улиц Лэймар и Дэй.

Весьма активная Дженни Джексон тотчас организовала кампанию по сбору средств, и вскоре двухэтажный дом был куплен, а затем передан на попечение городских властей. Последние не проявляли столь завидной активности, и более десятка лет дом пустовал. Лишь когда Эйзенхауэр стал президентом, власти занялись памятным местом, и в 1955 году там был открыт мемориальный музей{26}.

Однако активные жители Тайлера вступили в спор с родными генерала. Им удалось обнаружить в архивах таможенную декларацию, заполненную Эйзенхауэром 27 сентября 1924 года на острове Эллис в бухте Нью-Йорка, являвшемся своего рода въездными воротами для всех, прибывавших в США морским путем. Возвращавшийся из зоны Панамского канала 34-летний майор написал в документе, что родился именно в Тайлере{27}.

Долгие споры увенчались признанием Денисона местом рождения президента, и в этом качестве город был назван во всех энциклопедиях, справочниках, а затем вошел в литературу об Эйзенхауэре. Так и осталось неизвестным, почему возникла злосчастная запись в декларации; скорее всего, это произошло потому, что Эйзенхауэр сам толком не знал, где именно родился. Любопытно, что во время переписи населения в 1930 году на вопрос о месте рождения Эйзенхауэр дал ответ: «Техас»{28}. Сам он, видимо, не раз вспоминал о долгой битве между городками и даже иронически отозвался о ней в воспоминаниях{29}.

Еще в детстве Эйзенхауэра возникло и продолжало существовать на протяжении ряда лет еще одно недоразумение: каково его «главное» имя — Дуайт или Дэвид? Дело в том, что при рождении его назвали Дэвид Дуайт. Но на имя Дэвид откликался и отец. Поэтому вначале в семье, затем в школе и армии и, наконец, во всём мире за ним закрепилось второе имя Дуайт. Однако еще в детстве родные и друзья придумали сокращенное имя, которое никак не было связано с полным — мальчика стали называть Айк, и это прозвище навсегда закрепилось за школьником, курсантом, офицером, генералом, президентом.

Предки Дуайта по отцовской линии происходили из Германии, о чем свидетельствовала фамилия[1]. В 1944 году нацистская пресса даже стала куражиться по поводу того, что на пост главнокомандующего объединенными силами противника был назначен немец{30}. Впрочем, почти сразу редакторам заткнули рот: геббельсовское ведомство считало позорным факт какого-либо, даже давнего, родства одного из главных противников Германии с арийской расой. К тому же предки Эйзенхауэра были пацифистами и именно по этой причине когда-то покинули Германию. Так что немецкие корни нацистской пропаганде надо было тщательно скрывать, а не афишировать.

Сам же Дуайт, зная — правда в самых общих чертах — свою родословную, ничуть ее не стыдился.

Предки его принадлежали к религиозной секте меннонитов — по имени основателя секты голландца Менно Симонса, жившего в первой половине XVI века. Приверженцы этого учения проповедовали непротивление в такой степени, что вообще отказывались брать в руки оружие. Пацифизм меннонитов приходил в противоречие с интересами государств, где они проживали. Основной формой протеста против попыток привлечь их к воинской службе являлась эмиграция. Крупная эмигрантская волна пришлась на середину XVI века; вторая волна, прокатившаяся примерно через столетие, захватила и Эйзенхауэров (в те времена Айзенхауэров): во время Тридцатилетней войны они переселились вначале в Швейцарию, а спустя почти век, в 1741 году, — в Северную Америку.

Первым представителем рода, чье имя сохранилось в семейной традиции, был как раз инициатор переселения за океан Ганс Николь. Он с женой, тремя сыновьями и братом погрузил свое скромное имущество на парусник «Европа», которому предстояло двигаться из Роттердама в Филадельфию не менее месяца. Семейство, выдержав это нелегкое испытание, поселилось сначала в графстве Ланкастер под Филадельфией, а затем перебралось в селение Элизабетвилль, недалеко от Харрисбурга, столицы Пенсильвании. Эйзенхауэры занимались сельским хозяйством и вели в соответствии с мизерными доходами самый скромный образ жизни. Они сравнительно быстро ассимилировались в Америке и полностью отказались от немецкого языка.

Семейная традиция сохранила имя только Ганса Николя. О других Эйзенхауэрах первого поколения, жившего на американской земле, ничего не известно. Более или менее достоверные сведения имеются о деде Дуайта Джекобе Эйзенхауэре (1826–1906), который в Элизабетвилле пользовался настолько большим уважением, что местная община меннонитов «Речные братья» (большинство их проживали на речном берегу) единодушно объявила его своим старостой. Будучи трудолюбивым и бережливым до скупости, Джекоб смог построить двухэтажный дом, в котором не только обитала его семья, но и проводились религиозные собрания.