Читать онлайн «Змей подколодный». Страница 61

Но зато свидетель всё видел, а это не так уж мало, ведь верно?

Детектив в действии(и результаты расследования показывают, что старые враги являются коллегами, за музыку надо платить печеньем, а желтуха никоим образом не влияет на качество крови)1

Никита Делик выбрал себе профессию ещё в раннем детстве.

С детством ему повезло — иначе, чем Андрею, но Никита считал, что повезло очень. Хронический бронхит, не позволив посещать садик, вынудил сидеть дома, дожидаясь прихода родителей с работы. Живущих поблизости бабушек не имелось, а двоюродные братья-сёстры и прочие родственники одиночеству мешали редко. Дабы обезопасить оставляемое без присмотра дитя, мама выключала из сети все электроприборы, а из телевизора даже вытаскивала предохранитель. В компенсацию за телевизор Никиту заваливали игрушками и конструкторами. Но игрушки и конструкторы информации о внешнем мире не давали; пришлось осваивать азбуку. В четырёхлетнем возрасте Никита читал уже бегло и быстро благодаря не столько высокому интеллекту, сколько скуке долгих часов в запертой на три замка квартире.

К восьми годам он перечитал огромное количество детской литературы и перешёл на взрослые книжки. Книжек в доме было много — необозримые горы папиной космической фантастики, мамины романы (не любовные — мама была выпускницей филфака) и практически все выпущенные в семидесятых годах собрания сочинений классиков (дедово наследство). К фантастике Никита отнёсся с пренебрежением, Кортасар и Сэлинджер его заворожили, но остались за гранью понимания, а первым из классиков попался Конан Дойль. Это был знак судьбы, определивший профессиональные склонности крохотного поклонника Шерлока Холмса раз и навсегда.

Никита Делик собирался стать сыщиком: не адвокатом, не следователем — именно сыщиком, причём частным. Увлекали его не кровавые убийства и не романтика профессии, а сам процесс расследования; он тщательно изучал все добытые пособия по криминалистике — и учебные, и художественные. Классическим детективом (с ненужными на Никитин взгляд отклонениями) воспринял "Братьев Карамазовых" Достоевского, рукоплескал комиссару Мэгре и Эрасту Фандорину. Не были обойдены вниманием Чейз и Макбейн, Маринина и Кивинов, да и все детективщики без исключений — кого ни назови.

Но только открыв для себя жанр магического детектива, Никита понял, для чего он создан. Магия поднимала возможности и сыщика, и преступника на необозримые высоты; Никите явилась Мечта — великая и безнадёжная.

На исходе восьмого класса ему дали почитать Макса Фрая. Фрай поверг будущего сыщика в бешеный восторг и невыразимую тоску. Два месяца летних каникул Никита самозабвенно играл сам с собою в Тайный Сыск.

Август застал его в образе сэра Кофы: закутавшись в воображаемый плащ-невидимку, Никита преследовал по дороге в хлебный ларёк подозрительного типа. Тип помахивал тросточкой и одет был как депутат — это в жару-то! Великий Магистр Ордена Жёлтой Совы, не меньше, и замышлял, конечно, дурное. Катаклизмы, долженствующие разрушить город, к примеру. Выдумывая катаклизмы, Никита увлёкся так, что некоторое время шёл за типом, не замечая отсутствия домов вокруг и асфальта под шлёпками. Сам сыщик, впрочем, тоже не был замечен — не то чтобы из-за выдающихся способностей (хотя способности как раз имели место), а просто в голову не пришло.

И преследователь, и преследуемый опомнились одновременно. Тип встал столбом и обернулся аккурат, когда сыщик, остановившись тоже и позабыв о конспирации, с великим удивлением обозревал окрестности, почёсывая исколотые высокой травой голые ноги. В окрестностях обнаружился лес, а на тропинке стоял, склонивши набок голову и опёршись на тросточку… ну, может, и не магистр…

— А вы из какого Ордена? — восхищённо спросил Никита. Сэр Шелтон, отродясь в подобных организациях не состоявший, испытал не меньшее восхищение увязавшимся за ним веснушчатым чудом. Никак не выказав восторги внешне, он сделал чуду поистине роскошный подарок — доставил его в гимназию.

Выяснив, что ни о каких Орденах (а тем более о поступлении на работу в Тайный Сыск) и речи не идёт, Никита, отдадим должное, не был сильно разочарован. В силу развернувшихся перспектив Мечта его могла теперь реализоваться в действительности. Правда, несколькими годами позже… Но и Шерлок Холмс стал великим детективом не в пелёнках! Так что Никита Делик был счастливым человеком — настолько счастливым, что, в отличие от многих сокурсников, к гимназии не имел ни малейших претензий. Напротив! Благодарность его не имела границ; а подружившись с Андреем Карцевым, Никита получил возможность проверить свои розыскные таланты в деле, и это было более чем великолепно! Поначалу.

При ближайшем рассмотрении дело оказалось опасным и явно не по плечу: несмотря на свои четырнадцать лет, Никита вполне реально оценивал ситуацию. Но идти на попятную он не собирался.

Он просто не мог остаться в стороне — ни с профессиональной, ни с личной точки зрения. Проблемы Андрея Карцева несомненно пахли криминалом. Это раз, как говорил Эраст Фандорин. И Андрей Карцев был Никите другом — очень хорошим другом! Это было — два.

А третьим (стыдно признаться, но, наверное, самым главным) было то, что нашему сыщику наконец-то подвернулось настоящее расследование.

Дело именовалось "Операцией "Чёрный Дракон", не почему-нибудь, а так, из красоты звучания, и сведений о деле Никита собрал достаточно — выше крыши, можно сказать. Неладное он почуял, узнав, что Андрей и Ольга земляки: небывалое для гимназии совпадение. Да и вели они оба себя более чем странно, особенно Андрей, который первые дни не на чудеса реагировал, раскрывши рот, а со тщанием разглядывал братьев-гимназистов — словно кого-то искал. А за красивым личиком и немереным гонором Ольги пряталось напряжение — сильнейшее и постоянное! Явно напугана — но чем? Чего можно бояться здесь, в окружении магов?..

Конечно, странного народа в гимназии хватало — о, сколько угодно! Но странности гимназистов были, так сказать, интровертивные, внутренние, ни с чем не связанные, вполне подобающие будущим магам. И, к сожалению, ни в коем случае не криминальные.

Никита был недурным психологом, соображал очень быстро, наблюдательность имел фантастическую, а чутьё — так просто собачье.