Читать онлайн «Служили мы в штабе армейском». Страница 6

...Как только наступило утро, морозная дымка, до этого стелившаяся и над полем, и у леса, начала таять. А вскоре из-за вершин сосен и берез показался багровый край солнца. Оно всходило у нас в тылу, и его лучи были направлены в сторону противника, конечно ослепляя его. И это было на руку нашим артиллеристам.

Было по-зимнему морозно и тихо. Снег под лучами солнца искрился, переливаясь всеми цветами радуги. Невольно подумалось: уж не страшный ли это сон - война? Вот проснешься и увидишь, что вокруг тебя царят мир и гармония.

Но вот, возвращая к действительности, послышался голос старшего лейтенанта Павлова. Он громко командовал по телефону:

- Командирам батарей вести наблюдение за целями, быть готовыми к открытию огня! О новых огневых точках докладывать мне немедленно!

Вскоре на КП начали поступать первые доклады. По ним можно было легко понять, что за ночь обстановка не изменилась.

- Навести орудия по целям! - отдал очередное распоряжение Павлов. - На каждый огневой взвод - цель! - И, подождав, пока поступят доклады о готовности, резко скомандовал: - Огонь!

Сорокапятки дружно ударили по вражеским огневым точкам. Дым и снег на какое-то время заволокли цели. Но когда легкий ветерок отнес все это в сторону, прогремели новые залпы орудий. И снова полыхнули между березками огневые взрывы. Точно! Теперь орудия дивизиона перешли на беглый огонь. На снег падали и падали раскаленные гильзы, и он, шипя, таял на наших глазах. Все вокруг наполнилось запахом пороховой гари.

Старший лейтенант Павлов не отрывал от глаз бинокль, следя за результатами стрельбы дивизиона. Он, кажется, был доволен, потому что вскоре подал команду на прекращение огня и добавил?

- Орудия на запасные позиции!

Прикрываясь кустарником, артиллеристы быстро перекатили пушки на запасные позиции. И сделали это как раз вовремя, потому что по прежнему расположению дивизиона фашисты очень скоро открыли плотный минометный огонь. Но поздно. Наши артиллеристы были уже вне опасности. Более того, во время минометного обстрела они сумели засечь расположение нескольких вражеских батарей и потом точным огнем уничтожили их уже с запасных позиций.

Но, повторяю, таких примеров эффективного действия нашей артиллерии (да и только ли ее?) в тот период, к сожалению, было еще мало. Больше было ошибок и недочетов. И именно они стали предметом специального разбора в штабе армии и на Военном совете, результатом чего явилась директива, в которой подверглись принципиальной критике все недочеты в руководстве частями и соединениями, намечались пути их устранения.

Вспоминая те тяжелые январские дни, мой другой сослуживец Иван Харичев во всех подробностях рассказал мне о том заседании Военного совета. На него были приглашены многие ведущие работники политотдела и штаба армии. С докладом перед собравшимися выступил начштаарма генерал-майор И. М. Токарев. Сразу же отметив, что итоги январских боев 1942 года для нашей армии весьма неутешительны, что мы понесли в них большие и ничем не оправданные потери, Иван Михайлович тут же перешел к анализу причин, которые привели к подобному положению. А они были следующие. Командиры некоторых частей и дивизий в период ведения боевых действий проявили явное колебание, растерянность и не сумели вовремя закрепить и развить успех тех передовых подразделений, которые на первом этапе нашего наступления на какое-то время даже вклинились в оборону противника, захватили плацдармы.

- Скажите, - спрашивал далее И. М. Токарев приглашенного на Военный совет полковника А. Д. Витошкина, - может ли успешно воевать дивизия, если ее наступление не поддерживается огнем артиллерии? Молчите? Я вас понимаю. Ведь ваши артиллеристы пускали снаряды, как говорится, в белый свет. А почему? Да потому, что находились слишком далеко от боевых порядков пехоты. А теперь у меня вопрос к вам, - обратился начальник штаба армии уже к другому участнику заседания.  - Как, скажите, вы использовали в бою лыжные подразделения? Могу помочь ответить. Вы посылали их в лобовые атаки. И успеха, конечно, не добились. А нужно было направлять эти маневренные подразделения в обход опорных пунктов врага, обеспечивать их проникновение в тылы, чтобы они там сеяли панику, нарушали управление - словом, дезорганизовывали противника. Да и саперов тоже иногда не по назначению применяли. Для чего, собственно, было посылать их в бой как пехоту? Ведь потом, когда понадобилось минировать дороги, ремонтировать мосты, ставить инженерные заграждения, саперов-то и не хватило. - И, уже обращаясь ко веем присутствующим, закончил: - Нередко к тому же штабы да и командиры частей забывали ставить разведке конкретные задачи на выявление всей системы обороны противника...

Таким образом, Военный совет на том заседании сделал довольно подробный разбор минувших боев. А в директиве, вскоре разосланной в войска, потребовал от командиров и политработников всех степеней решительно устранить вскрытые недостатки.

* * *

Во время январских боев все же некоторый успех наметился в полосе наступления 2-й ударной армии. Здесь оперативная группа под командованием генерал-майора И. Т. Коровникова (в нее входили 4-я гвардейская, 259, 267 и 111-я стрелковые дивизии, а также несколько частей из 52-й армии) прорвала вражескую оборону, форсировала реку Волхов в районе Селищенский Поселок, Шевелево и заняла ряд населенных пунктов на западном берегу. А к 21 января части 2-й ударной армии на участке Спасская Полисть, Мясной Бор достигли и второй оборонительной позиции противника, проходившей вдоль железной и шоссейной дорог, ведущих от Чудово к Новгороду.

В связи с этим командование Волховского фронта назначило 59-й армии новую полосу наступления. И хотя общая цель операции для нее и оставалась прежней - разгром чудовской группировки противника, - направление главного удара все же менялось. Он проходил теперь севернее Спасской Полисти.

Ближайшей задачей армии теперь стало овладение рубежом Соснийская Пристань, Муравей, Приютино, (иск.) Спасская Полисть. В дальнейшем, охватывая Чудово с запада, ее части и соединения должны были выйти на рубеж реки Кересть и тем самым отрезать пути отступления для чудовской группировки противника на Любань. Вот почему с этого периода операция и стала носить наименование Любанской.

Как же осуществлялась эта операция на практике?

Получив задачу о смещении полосы наступления на юг (фактически теперь почти в затылок 2-й ударной армии, расширившей свой плацдарм на западном берегу реки Волхов), командующий и штаб нашей армии 23 января издали приказ о перегруппировке войск. В нем было указано, что 59-я армия, передав свой участок 4-й армии, перегруппирует свои силы для дальнейших действий на новом направлении. Мы принимаем от 2-й ударной 92-ю и 377-ю стрелковые дивизии, 25-ю и 53-ю стрелковые бригады. В свою очередь от нас в 4-ю армию передаются 288-я и 376-я стрелковые дивизии.