Читать онлайн «Льюис Кэрролл». Страница 13

Вскоре после переезда в Крофт-на-Тисе жизнь Чарлза изменилась: пора было подумать о школе.

Перемены в положении мистера Доджсона давали ему возможность поразмыслить о будущем своих детей. Как всегда тщательно всё обдумав, он решил приобрести для дочерей страховые полисы, которые обеспечили бы им безбедное существование, когда его не станет, а сыновьям — дать образование, которое позволило бы им поступить в университет и получить достойную профессию. Для этого следовало выбрать для сыновей хорошие школы (девочки в те годы, как правило, получали домашнее образование).

Старшего сына пора было посылать учиться. Конечно, отец сам мог подготовить Чарлза к университету не хуже любых учителей, но мальчику были необходимы школьный опыт, общение с наставниками и учениками, навыки самостоятельной жизни вне дома. Такой опыт он мог получить только в школе-интернате — недаром в Англии издавна существуют традиции отсылать детей в такие школы. Решено было отправить Чарлза в Ричмонд, в школу мистера Тейта, считавшуюся одной из лучших.

Репутация школы была связана с именем мистера Джеймса Тейта 1-го, который занял место ее директора еще в 1796 году. Автор серьезных исследований по классическим дисциплинам, он был известен также как педагог, сумевший привить своим ученикам любовь к знаниям и навести порядок в школе. В 1833 году он стал каноником собора Святого Павла, а школу передал сыну, Джеймсу Тейту 2-му, унаследовавшему его блестящую образованность, а также любовь и понимание детей. Правда, он был человеком мягким и, в отличие от отца, не обладал организаторским талантом, так что репутация школы несколько пострадала. В ней уже не было прежней суровой дисциплины, зато царила добрая, почти домашняя атмосфера, которая надолго запомнилась ученикам.

В журнале мистера Тейта, директора школы в Ричмонде, сохранилась запись о том, что Чарлз поступил в школу 1 августа 1844 года. Вскоре после поступления Чарлз отправил письмо своим старшим сестрам Франсис и Элизабет — они были ему ближе других детей, и не только по возрасту; к тому же он торопился сообщить им, а через них и всей семье, как он устроился на новом месте. Следы этой торопливости ясно видны в письме, которое приводится без изменений.

«5 августа 18 [44]

Мои дорогие Фанни и Мэми.

Надеюсь, все вы здоровы, а также милые близнецы, пожалуй из всех мальчиков больше других мне нравятся Гарри Остин и все Тейты каковых всего 7 не считая маленькой девочки которая в первый день обедала с нами вместе, но больше не приходила, и еще мне нравится Эдмунд Тремлет, Уильям и Эдвард Свайр, Тремлет очень шустрый мальчуган лет 7, самый младший в школе, и еще мне нравятся Кэмп и Моули. Еще я познакомился с Бертрамом, Гарри и Диком Уилсонами, и с двумя Робинсонами, я вам всё про них расскажу, когда приеду домой. Мальчики сыграли со мной два таких фокуса — сначала предложили поиграть в “Короля башмачников” и спросили, не хочу ли я быть королем, на что я согласился. Тогда они усадили меня на землю, уселись вокруг и велели мне сказать “За работу!” что я и сделал, они же тотчас принялись пинать и лупить меня со всех сторон. Потом предложили сыграть в “Питера, рыжего льва”, сделали отметку на надгробии (мы играли на кладбище), и один из них подошел к нему с закрытыми глазами и попытался коснуться отметки; потом вышел вперед самый маленький из них и очень близко подвел их к отметке, за ним пошли еще и другие; наконец настала моя очередь; они велели мне как следует зажмуриться и в ту же минуту мой палец попал кому-то в рот, он видно стоял перед надгробьем с разинутым ртом. 2 ночи я спал один а всё остальное время с Недом Свайром. Мальчики больше надо мной не шутят. Я только провинился (скажите маме) тем, что опоздал к обеду пришел после того, как прочли молитву. В воскресенье утром мы пошли в церковь и сидели на длинной скамье с мистером Филдингом, церковь куда мы ходили стоит рядом с домом мистера Тейта, днем мы в церковь не ходим, но мистер Тейт прочел мальчикам размышление о 5-й заповеди.[17] Вечером мы опять пошли в церковь. Рара хотел, чтобы я сообщил, какие тексты были выбраны для проповедей, скажите ему пожалуйста что утром я не слышал да и из проповеди не слышал почти ни слова, а вечером — 1 Коринф. 1:23.[18] По-моему это была прощальная проповедь, но я не уверен. Миссис Тейт посмотрела мои вещи и оставила в чемодане немало того, что мне не понадобится. У меня 3 неполадки с одеждой и остальным. 1) Я не могу найти свою зубную щетку. Так что 3 или 4 дня я не чистил зубы, 2) я не могу найти свои промокашки и 3) у меня нет рожка для ботинок. Игры здесь в основном такие: футбол, борьба, чехарда и драка. Простите скверный почерк.

Вновь прибывших мальчиков распределили по разным «домам» (Houses); во главе каждого из них стоял наставник (Master), который внимательно следил не только за успехами учеников, но и за их поведением и развитием. Чарлзу повезло: он попал в «дом» самого мистера Тейта, где царила теплая домашняя атмосфера. Немалую роль здесь играла и миссис Тейт, следившая за здоровьем и гардеробом воспитанников.

Довольно скоро Чарлз освоился в школе. В первые дни испытав на себе розыгрыши, обычные среди школяров того времени, он, как вспоминали родные, стал защитником слабых и даже подчас пускал в ход кулаки, так что обидчики стали его опасаться. Впрочем, в школе мистера Тейта была доброжелательная обстановка, и дело ограничилось розыгрышами, описанными в приведенном письме. Попавшие в «дом» Тейта мальчики обедали за одним столом с его семьей. Этим, кстати сказать, объясняется и упоминание в письме Чарлза о девочке (очевидно, это была дочь директора), обедавшей с ними в первый день. Школа была мужской, и девочки ни в классах, ни в «домах» не появлялись. Чарлз очень привязался к своему «доброму старому учителю»[19] (так он называл его в письмах домой) и на всю жизнь сохранил самые лучшие воспоминания о нем. Тот, в свою очередь, высоко оценил способности необычного ученика. Об этом свидетельствует первый же отзыв мистера Тейта, посланный родителям Чарлза: «Располагая достаточными возможностями сделать на основании личных наблюдений выводы о характере и способностях вашего сына, я не колеблясь высказываю свое мнение: наряду с прочими превосходными врожденными данными он обладает весьма редкой одаренностью, близкой к гениальности (an uncommon share of genius). Веселый и добрый в обращении, находчивый и остроумный в беседе, он проявляет не по годам развитые способности к познанию, меж тем как ум его столь ясен и чужд любой неточности, что он не успокаивается до тех пор, пока не найдет самого верного решения для того, что представляется ему запутанным. Он только что великолепно отвечал на экзамене по математике, неоднократно демонстрируя ту приверженность точному знанию, которая для него столь естественна».