Читать онлайн «Гиммлер. Инквизитор в пенсне». Страница 79

В своем радиообращении от 18 октября 1944 года Гиммлер говорил не только о создании фольксштурма. Он полунамеками сообщал о предстоящем возникновении еще одной организации: «Если враг захватит наши области, то в них вспыхнет волна немецкого сопротивления. Подобно оборотням презирающие смерть добровольцы будут постоянно вредить неприятелю, разрушая его коммуникации и систему снабжения».

Одна из самых главных проблем возникновения национал-социалистического партизанского движения состояла в том, что создание отрядов было поручено СС, причем тем управлениям, которые никак не были связаны с Ваффен-СС. Более того, «вервольфы» оказались независимыми не только от СД, но даже и от РСХА (Главного управления имперской безопасности). Подобное положение вещей сразу же стало причиной некой напряженности, которая возникла между нацистскими партизанами и эсэсовскими разведчиками. Неудивительно, что Эрнст Кальтенбруннер и Вальтер Шелленберг сделали все возможное, чтобы нейтрализовать эту затею. Контроль над «Вервольфом» получили эсэсовские структуры, выполнявшие чисто полицейские функции. Тот факт, что Гиммлер начал формировать «Вервольф» в сердце Германии под контролем собственных полицейских, еще раз указывал на предназначение «вервольфов» как инструмента акций террора и запугивания.

19 сентября 1944 года руководить формированием отрядов «вервольфов» Гиммлер поручил обергруппенфюреру СС Гансу Прюцману, который был наделен особыми полномочиями. Этот эсэсовский офицер был классическим представителем «новой аристократии». Его отличал острый ум и широкий кругозор. Но эти качества меркли на фоне его непомерного тщеславия и недостаточного внимания к порученным ему делам. На первых стадиях создания партизанского движения он весьма легкомысленно хвастался, что «его организация» кардинально поменяет военное положение Германии. Уже один этот факт говорил о том, что он слабо представлял, с чем ему придется столкнуться. Опыт, накопленный Прюцманом на оккупированной Украине, а также хорошее знание Восточной Пруссии, откуда он был родом, предопределили решение Гиммлера. После того как немцы были изгнаны с территории СССР, а сам Прюцман остался не у дел, рейхсфюрер решил поручить ему создание «Вервольфа». При этом, сохраняя свой полицейский пост в Кенигсберге, он освобождался от каких-либо других поручений и заданий. Строительство партизанского движения из состава СС началось с создания так называемого Бюро Прюцмана, которое располагалось в предместьях Берлина.

Еще одной особенностью зарождавшегося партизанского движения являлось то, что ему отводились функции простых диверсионных групп, которые должны были действовать в пограничных областях Германии. Любой намек на то, что регулярные воинские части не могли защитить границы рейха, мог быть расценен национал-социалистическим руководством как «пораженческие настроения». В итоге сфера деятельности групп «вервольфов» из состава СС ограничивалась некоторыми приграничными территориями, которые могли «случайно» занять вражеские части, имевшие значительный численный перевес. Подобная идеологическая установка не имела ничего общего с реальной картиной боевых действий. В итоге идеология не позволила эсэсовскому руководству подготовиться к 1945 году, когда советские и союзнические войска вступили на территорию Германии.

Задуманные верхушкой СС партизанские части должны были действовать в рамках узких заданий, которые полностью соответствовали концепции Клаузевица — ведение рельсовой войны, планомерные диверсии, обрыв линий связи. Национал-социалистические лидеры наивно надеялись, что подобные меры позволят задержать наступление Красной Армии и союзнических войск. «Вервольфы» должны были также заниматься политическим и экономическим саботажем, совершать убийства антифашистских активистов, распространять пропагандистские материалы, собирать сведения о передвижении вражеских войск, призывать местное население оказывать пассивное сопротивление оккупантам (хотя в последние дни войны «вервольфы» все меньше и меньше были связаны с местными жителями). В одной из статей, опубликованных в газете «Фёлькише беобахтер», действия «вервольфов» сравнивались с «волчьими стаями», группами немецких подводных лодок, которые охотились за конвоями союзников. Как свидетельствуют трофейные документы, попавшие в руки Красной Армии, в конце войны национал-социалистическое руководство несколько пересмотрело свое отношение к партизанскому движению. Теперь «вервольфы» рассматривались как ядро будущего широкого движения сопротивления, в которое должны были вступать не только местные жители, но и военнослужащие из разбитых и окруженных частей вермахта.

В основу учебных курсов для «вервольфов» (как ни парадоксально это прозвучит) был положен перевод советского «Руководства для партизана», написанного в начале войны. В Германии эта книга вышла под названием «Советы вервольфу». В ходе этого скоротечного инструктажа будущие «вервольфы» изучали методы саботажа, азбуку Морзе, способы беспроволочной передачи информации, технологии убийств. К этим специфическим «дисциплинам» добавлялись усиленные тренировки, повышение выносливости. Женщины, завербованные в «Вервольф», проходили специальное обучение, чтобы действовать в качестве разведчиц. Им рекомендовалось устраиваться в оккупационные органы власти в качестве секретарш или обслуживающего персонала. Каждый будущий «вервольф» лишался всех персональных документов. Его личность фактически стирали. Это должно было помешать их идентификации контрразведкой союзников в случае провала. Этот шаг имел еще и психологическую сторону — человек как бы лишался личности, а став частью тайной организации, он жил только во имя выполнения своей цели. Собственно «вервольфами» рекруты становились после того, как подписывали бумагу, которая больше напоминала клятву. В ней рекрут просил принять его в «Вервольф». Он соглашался с тем, что любые его проступки карались смертью. В качестве таковых могли быть и попытка дезертировать, и сдача в плен противнику, и т. д. Интересен тот факт, что второй стороной, подписавшей бумаги, являлся рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. То есть «вервольфы» присягали не на верность итлеру, но непосредственно организации, давая «обет» национальному сопротивлению.

Бесчисленные трудности при вербовке и подготовке «вервольфов» были вызваны отсутствием у «Вервольфа» устойчивой бюрократической основы. К концу войны стало очевидно, что эта организация не могла эффективно действовать, не имея определенного патронажа какой-либо военной или военизированной организации. Только в этом случае «Вервольф» мог получить необходимые ресурсы, за которые в последние годы войны в Германии шла ожесточенная бюрократическая война. Гиммлер, весьма преуспевший в аппаратных боях, сразу же обратил внимание на это обстоятельство. В ноябре 1944 года рейхсфюрер СС проводил совещание с руководством РСХА, в ходе которого предложил передать «Вервольф» под контроль Скорцени. По мнению Гиммлера это сохранило бы контроль СС над «вервольфами». Прюцману, присутствовавшему при этом, оставалось только полагаться на судьбу. Скорцени вежливо отклонил предложение своего шефа, сославшись на то, что у него и без того хватало работы. В действительности «диверсант № 1» отказался по причине того, что не считал «Вервольф» эффективным инструментом. На практике же «вервольфы» были активно вовлечены в деятельность по запугиванию населения и убийству политически неугодных деятелей. В октябре 1944 года Гиммлер подписал декрет, в котором любым чиновникам, оказавшимся на оккупированной территории, под страхом смерти запрещалось сотрудничать с противником. Хотя в этом декрете немецким чиновникам предписывалось выполнение своих обязанностей, в частности помощь немецкому населению. Вслед за этим декретом последовал приказ об уничтожении всех предателей, «решившихся на сотрудничество с врагом».