Читать онлайн «Сын Чернобога». Страница 45

– Тебе моей поруки мало? – вперил гневный взор в боярина Воислав Рерик.

Однако Карислав княжьего гнева не убоялся, он чувствовал за собой поддержку воевод. Да и дело решалось нешуточное, здесь нельзя было рубить с плеча. Этак любой полезет в князья, оттирая плечами куда более родовитых людей. Нет слов, воевода Олегаст – муж достойный, отличавшийся и на поле брани, и в совете, но для соправителя великого князя самой богатой из славянских земель этого маловато будет.

– Пусть докажет свою избранность, – поддержал Карислава молодой боярин Велемудр. – А решать просто так, далее со слов кудесника и великого князя, тяжко и старейшинам, и простолюдинам.

– Покажи, – строго приказал воеводу Олегу кудесник Осташ.

Бояре Карислав и Велемудр даже с места приподнялись, чтобы лучше видеть, воеводы вытянули шеи. Любопытный Лихарь, которого за стол пустили только из уважения к отцу, едва не опрокинул свой кубок на колени соседу, а увидеть ничего толком не смог. Ну, разве что странное пятно на груди воеводы Олега, похожее на трилистник.

– Трувер Меровингов, – хрипло сказал воевода Фрелав, обладающий острым зрением.

О трувере Меровингов слышали все, многие видели его на груди князя Воислава, но никому и в голову не приходило, что безродный воевода Олег носит точно такой же знак на своем теле. Если верить волхвам, то такую отметину ставит на теле избранных сам бог Род во славу своих божественных сыновей. Бывают труверы – в честь Белобога, бывают в честь Чернобога, но чем они друг от друга отличаются, знают только кудесники. Если учесть, что за спиной великого князя Рерика стоит сейчас первый ближник Белеса, то с большой долей уверенности можно предположить, какому богу служит воевода Олегаст.

– Ну, коли Род сказал свое слово, то нам, бояре, остается сказать «люб!» вслед за великим князем, – развел руками Карислав. – За здоровье князя Олегаста, и да будет он твердым защитником правды славянских богов.

Каган-бек Вениамин хорошо понимал, что предпринятый им поход в верховья Волги таит в себе серьезную опасность. Так далеко на север хазары еще не проникали. До сих пор сфера влияния каганов ограничивалась землями вятичей и булгар Племена мери и муромы никогда дани Итилю не платили, а их вожди наотрез отказывались от покровительства высокомерных беков.

Положение изменилось с приходом в земли приильменских словен варягов во главе с Рериком. Великий князь Воислав, захватив Ростов и Муром, вышел к границам Вятского княжества, чем ввел в соблазн тамошних старейшин, хорошо помнивших о своем родстве с венедами южной Балтии. Появилась реальная угроза возникновения на границах Хазарии мощного союза племен, куда кроме ильменских словен и кривичей вошли бы вятичи и радимичи. А это означало бы, что торговые пути, ведущие из Хазарии в Северную Европу, попадали под их контроль.

К сожалению, каган-бек Ицхак Жучин, дед Вениамина, не сумел предотвратить опасность, хотя и правильно оценил ее. Причиной тому были слишком тесные отношения славянских и скифских беков со своими сородичами, живущими на северных землях. Именно славяне и скифы, принявшие иудаизм, но не забывшие родной язык и обычаи, стали серьезным препятствием расширению влияния Итиля на северных землях. Недалек уже был тот час, когда приазовские и кубанские славяне, объединившись с тюркскими и кавказскими ганами, продиктовали бы свою волю рахдонитам.

К счастью, рабби Иегуда и его соратники вовремя заметили опасность, что и позволило Вениамину принять упреждающие меры. Каган Ханука, этот выродок с нечистой кровью, вокруг которого и кучковались заговорщики, был устранен руками истинных сефардов, положивших конец бесчинствам варваров в Итиле.

Устранив угрозу в сердце каганата, Вениамин решил, что пришла пора свести счеты с варягами, бесчинствующими на речных путях. В этом его поддержали и ученые рабби во главе с уважаемым Иегудой, и беки из старых сефардских родов, сумевших сохранить чистоту крови даже в окружении представителей племен, чуждых богу Яхве.

Именно чистота крови отныне должна стать мерилом знатности итильских беков, иначе сефарды просто растворятся среди враждебных им гоев. Странно, что далеко не глупый дед Вениамина каган-бек Ицхак этого не понимал и не только не пресекал, но и всячески поощрял браки между сефардами и хазарскими ганами из тюрков, скифов и славян. Какое счастье, что у Ицхака все-таки хватило ума призвать из Византии носителей истинной веры. Именно эти подвижники и стали вдохновителями похода на север, который возглавил каган-бек Вениамин, ныне единоличный правитель Хазарии, сделавший когда-то всевластного кагана просто забавной куклой, которая успокаивала чернь.

Каган-бек Вениамин ехал по чужой земле в сопровождении свиты из беков и в окружении исламских гвардейцев, закованных в стальные доспехи. Хазарские ганы, по преимуществу тюрки, во главе своих дружин пылили следом. Печенежские и угорские наездники, не обремененные защитным снаряжением, составляли авангард. Их вождям были заплачены большие деньги и обещана изрядная доля в захваченной добыче, а в случае поражения их ждала неминуемая смерть.

Каган-бек Вениамин решил возродить почти забытый закон кагана Обадии, грозивший казнью всем, кто дрогнет на поле битвы. Это должно было поднять боевой дух не только печенегов и угров, но и хазарских ганов, недовольных переменами в Итиле, которые ныне косо посматривали на беков.

Всего же войско Вениамина насчитывало тридцать тысяч человек. Сила вполне достаточная, чтобы пройтись огнем и мечом по землям приильменских словен и навсегда отбить у варягов охоту вмешиваться в дела каганата.

Беком правого крыла Вениамин назначил уважаемого Песаха, близкого к рабби Иегуде человека, для которого не было тайн в воинском деле. Песах служил еще византийскому императору Михаилу и одержал для него немало побед. Беком левого крыла стал уважаемый Моше, жаждущий превзойти воинской славой героев древности. Исламскую гвардию каган-бек оставил под своей рукой.

Именно этим людям, закованным в сталь, предстояло в случае нужды истребить бегущих и нанести решающий удар по варягам Воислава Рерика. Гвардейцы составляли треть войска Вениамина, и их доблесть, не раз проверенная в битвах, не оставляла сомнений в том, что и в этот раз они выполнят свой долг до конца.

– Дозорные обнаружили варягов у стен Мурома, – доложил подскакавший бек Борух, назначенный Вениамином присматривать за печенегами.

Каган-бек поморщился от досады. Конечно, местные ганы вряд ли могли оказать серьезную поддержку хазарскому войску, но в предстоящей битве сгодились бы и ржавые мечи.