Читать онлайн «Полное собрание сочинений. Том 9. За порогом весны». Страница 40

Ну а сам велосипед как-нибудь изменился? В принципе нет – это все те же два колеса. Но, прокатившись по Мадисону, мы убедились: велосипед очень легок в ходу, и вес его был едва ли не вдвое меньше привычного. Нам показали: складной велосипед (четыре минуты – и он в чемодане), велосипед со ступенчатой передачей и очень высоким удобным рулем, с небольшими колесами – для пожилых.

«Велосипед – это здоровье!» Не прислушаться ли к этим словам?

На столе ваза с фруктами: румяные яблоки, виноград, янтарные груши… Дары земли? Нет. Изделия из пластмассы. Не следует также доверять связкам лука и перца на чистенькой кухне – тоже пластмасса и тоже для украшения. Букет гладиолусов, роза в склянке с водой – пластмасса! Полевые ромашки, васильки с колоском ржи – пластмасса! Постепенно к этому так привыкаешь, что даже живой одуванчик возле дороги принимаешь за изделие рук человеческих…

Пластмасса – изобретение американское. И не такое уж давнее. Рождением чуда считают 1868 год, когда производство бильярдных шаров росло, а поголовье африканских слонов катастрофически уменьшалось. (Слонов стреляли исключительно ради бивней, из которых точили шары). Всякий кризис рождает поиск. А всякому поиску случай идет навстречу. Нью-йоркский печатник Джон Хайятт, искавший вещество, способное заменить слоновую кость, опрокинул случайно склянку, в которой держал раствор для покрытия ран и ссадин. Раствор застыл твердой лепешкой. Печатник стал добавлять в раствор разные вещества. И когда дело дошло до камфоры, остатки слонов можно было считать спасенными. Новый синтетический материал вполне заменил слоновую кость. Но, кроме бильярдных шаров, из него стали делать воротнички, оправы к очкам, зубные протезы, пуговицы, игрушки и кинопленку. Материал, получивший название целлулоид, был началом века пластмассы. Мы не выясняли: есть ли в Америке памятник Джону Хайятту? Его резонно было бы отливать не из бронзы.

Деревья из пластмассы (Лос-Анджелес) призваны украшать улицу.

Трудно сказать, куда сегодня не идет вездесущий и многоликий материал под названием «пластик». Детская соска и костюм для хождения по Луне – таков диапазон. А химики все колдуют. Искусственная кожа, искусственная икра, искусственное молоко (недавно получено из картофельной ботвы), искусственный снег для катания на лыжах, новогодняя елочка из пластмассы, яблоки и цветы… Чудеса! Но почему-то грустно от этих чудес. Краски живой природы многие видят лишь на экране. Пение птиц – в записях на пластинке. Зелень лужайки заменяет трава искусственная… В Калифорнии мы любовались таким лужком. Рабочий мотеля чистил его пылесосом и подновлял какой-то жидкостью из распылителя. Там же, в Калифорнии, газеты вели жаркий спор: хорошо или плохо поступили власти в Лос-Анджелесе, высадив вдоль дороги пластиковые деревья и пластиковые цветы?

Мы проезжали Лос-Анджелес и завернули взглянуть на садовое новшество. Нам объяснили: это на Джефферсон-аллее. Нашли аллею. Нашли и «посадки»… Траву между двумя полосами широкой дороги изображали мелкие камешки, скрепленные синтетическим клеем и покрытые масляной краской. Деревца по конструкции походили на пальмы. За пальмами был цветник. В первый день высадки шоферы, возможно, и любовались сочностью красок. Теперь же все покрывала маслянистая пыль… Очень тоскливо было на этой «озелененной трассе». «Самое грустное, – писала одна из газет, – состоит в том, что большинство наших граждан сказали: какая разница, меньше ухода, дешевле…»

Не следует думать, что в Америке нет живой зелени. Напротив, зеленый цвет нетронутых плугом пастбищ, обширных лесов, национальных парков, лугов и полей остается в памяти и производит сильное впечатление. Не надо думать, что вся Америка глотает слюни, глядя на виноград и яблоки из пластмассы. Яблоки из пластмассы, искусственные цветы, трава на лужке у мотеля, механический человек из пластика, махающий флажком на дороге, – это рационализм Америки: «тек дешевле, удобней». И все же надо иметь в виду: зеленый мир огромной страны подтачивает промышленная индустрия. Землю безжалостно поедают дороги. Красивейшие места захламляются свалками. Вода отравляется. Воздух местами непроницаем для лучей солнца. В чрезмерно заселенных местах зеленый росток становится дорогим удовольствием. И вот появляется индустрия, дающая эрзацы взамен Природы. И Америка ей не противится: «какая разница, дешевле, меньше ухода»…

Подсолнухи из пластмассы – украшение для жилья.

Подсолнух!.. Проезжая по Калифорнии, мы видели полосы желтого цвета, уходившие за горизонт, – цвели подсолнухи. Поля походили на поля под Воронежем. Мы сломили один цветок… Точно такой же, как дома! Пчела впилась в бархатистую середину, желтые лепестки были теплыми от жары. И запах тот же. И посеян подсолнух в Калифорнии с той же целью, что и у нас в Черноземье, – ради масла.

Подсолнух – уроженец Америки. Был он просто красивым цветком. Цветком и был привезен подсолнух в Европу. Большой, красивый и необычный цветок! Его сажали на клумбах и в палисадниках. И могли бы забыть постепенно, мода – капризная штука. Но не забыли. В селе Алексеевка Воронежской губернии дотошный крестьянин Бокарев, приглядываясь к диковинному цветку, «искал от него пользу в хозяйстве». Он сушил мясистые лепестки, отжимал сок из стеблей, пробовал курить сушеные листья, жевал мягкую сердцевину шляпки. Наконец, из созревших корзинок вылущил мелкие семена… Кричал ли пытливый крестьянин: «Эврика!» – неизвестно. Известно: в 1830 году Бокарев понял: подсолнечник может дать масло… Несложный отбор, селекция, риск засеять «цветами» крестьянский надел… Все оправдалось! Цветок давал хорошее масло и много. И потому быстро был признан. Черноземье и Украина стали засевать подсолнечником большие площади, появились кустарные маслобойни, а потом и заводы для битья масла…

Это редкий случай, когда точно известны место и время рождения культурного растения. А также известен и «крестный отец» новорожденного… В Америку, к себе на родину, подсолнух вернулся уже не цветком, а культурным растением.

Упомянем, кстати, Америка дала миру: картофель, табак, помидоры, хурму, кукурузу. Старый Свет, в свою очередь, подарил континенту: яблоки, апельсины, кофе.

Зверь этот всем, конечно, знаком. Живет в воде. Строит плотины… Несчастье бобра – хорошая прочная шуба. И потому бобры исчезали. Повсюду. И в Америке, и в Европе. У нас бобры в начале этого века сохранились лишь кое-где. Пожалуй, лучшим для них убежищем оказалась речка на воронежских землях, в бору под Усманью. Бобр быстро освоил пространства, ему заповеданные, и с помощью человека довольно быстро расселился по лесистым речкам Европы и Азии. В Америке история драгоценного грызуна похожа на нашу. Но тут избиение зверя началось позже. И охранные меры не запоздали – в Канаде и в западных штатах Америки бобры еще многочисленны.