Читать онлайн «Душа разведчика под фраком дипломата». Страница 6

Потом было заказано еще несколько винтовок, переделанных но системе Снайдера, но уже другого калибра и под иные патроны.

Винтовку под патрон Шепарда поручили испытать поручику Драшковскому, еще одну винтовку, но уже под патрон Потте — стрелковому батальону лейб-гвардии Его Величества.

В июне 1866 года оружейная комиссия сделала заключение, что ружья Снайдера в том виде, в каком они были предоставлены, не могут быть признаны удовлетворительными. Казалось, на этом поставлена точка. Однако в спор специалистов-оружейников вновь вмешался генерал Новицкий. Он представил рапорт, в котором сообщал, что английский комитет провел большие испытания в Вульвиче. Из 50 стрелковых систем были выделены лучшие. Среди них системы Грина, Джослина, Вилсона, Вестлей Ричардса, Строма и уже хорошо известная нам система Снайдера. И все-таки в окончательном варианте комитет остановился на системе Снайдера и рекомендовал се для переделки 200 тысяч ружей. Правда, теперь эта система вновь была усовершенствована и разработана под новый металлический патрон. Более того, Новицкий сообщал, что решение комитета уже переведено в практическую плоскость: несколько тысяч новых винтовок проходят испытания в войсках.

Рапорт военного агента Новицкого заставил оружейную комиссию возвратиться к обсуждению системы Снайдера. Однако в России к тому времени полным ходом шла переделка ружей по системе Карля, и уже возвращаться к Снайдеру и приспосабливать к нему русские оружейные заводы было бы слишком разорительным.

Что же касается генерала Новицкого, то он докладывал и о других винтовках системы Шасспо, Пиободи, Бокла.

Знали в русской оружейной комиссии и о конкурсе, объявленном английским комитетом на изготовление однозарядных и магазинных винтовок. В ходе конкурса были испытаны 94 оружейных системы. Лучшими признаны винтовки Ремингтона, Генри, Бартона, Фосбери, Мартини и другие. Все они хорошо были изучены российскими оружейниками.

Полковник Петр Альбединский, посланный в Париж, тоже действовал весьма эффективно. Достаточно сказать, что донесение, в котором аргументированно и весьма профессионально проводился разбор испытаний новых ружей и пуль, которые прошли во Франции, заставили рассмотреть этот вопрос на заседании Оружейного комитета России. Основываясь на выводах военного агента Петра Альбединского, комитет принял судьбоносное для русской армии решение: поставить на вооружение нарезные винтовки вместо гладкоствольных, с облегченными патроном и пулей.

Контрразведка докладывала, что Альбединский «сумел ловко расспрашивать об организации армии, о проходивших изменениях в огнестрельном оружии».

Доподлинно известно, что Петру Павловичу удалось завербовать очень ценного агента. Им был не кто иной, как личный ординарец французского императора. Он-то и передал российскому военному агенту чертежи нарезного оружия 12-го калибра, а также результаты его испытаний.

Достойным последователем полковника Петра Альбединского стал генерал-майор Петр Витгенштейн. Он был выходцем из древнего княжеского рода Витгенштейнов. Первый офицерский чин Петр Львович получил в 1851 году.

Будучи военным агентом в Париже, он внимательно следил за развитием военной техники и оружия. В 1862 году Витгенштейн направил в Россию рапорт о переделке во Франции дульнозарядных ружей в казнозарядные по системе Антуана Альфонса Шасспо. Он сообщал, что артиллерийский комитет Франции тщательно собирает сведения обо всех исследованиях этой ружейной системы, проводимых в других странах, а также сам проводит испытания. Так в Венсенской стрелковой школе прошли стрельбы, в ходе которых система Шасспо была признана лучшей. По итогам этих стрельб французы приняли решение продолжить испытание системы в войсковых условиях.

Через два года Петр Витгенштейн сообщил, что система Шасспо с кансольным воспламенителем почти окончательно избрана для переделки старых ружей.

Однако между специалистами вновь разгорелись споры. Достаточно авторитетный французский генерал Бурбака выступал за введение казпозарядных систем, но не консольного воспламенения. Его поддерживал военный агент Франции в Пруссии Toннep.

И тем не менее в 1865 году Петр Витгенштейн окончательно сообщил, что после испытаний двадцати пяти систем оружия на вооружение французской армии все-таки была принята игольчатая система Шасспо.

В донесениях нашего военного агента в Париже речь, разумеется, шла не только о названном оружии. Он подробно докладывал и о винтовке Якоба Снайдера, об опытах по переделке старых французских винтовок по этой системе.

Не менее успешно вели разведработу и другие военные агенты — полковник барон фон Торнау в Вене, гвардейской артиллерии штабс-капитан Франкини в Константинополе и прибывший несколько позже в Неаполь полковник Гасфорд.

Так, в 1867 году барон Торнау прислал в Петербург рапорт о заказах австрийским артиллерийским ведомством ружей системы Венцеля и Верндля. Первая система применялась для переделки старых ружей, вторая использовалась при изготовлении нового вооружения. Самому изобретателю Верндлю было заказано изготовление нескольких тысяч винтовок.

К завершению 1868 года военное руководство Австрии желало иметь более полумиллиона казнозарядных винтовок, сто тысяч из которых — новой системы Верндля. Однако наш военный агент оценивал возможность австрийских оружейных заводов скромнее и считал, что к назначенному сроку они поставят в армию не более четырехсот тысяч винтовок.

Кроме европейских государств — Англии, Франции, Австрии, Швейцарии, Голландии, которые вели активное переоснащение своих армий, Россию весьма волновало состояние вооружения се ближайшего соседа — Турции.

Военный агент в Константинополе Виктор Франкини был артиллеристом, выпускником Михайловского артиллерийского училища, и потому оружие любил, изучал и хорошо знал. С таким же уважением он относился и к оружию противника. Поэтому, не ожидая особых напоминаний из Петербурга, уже в первый год своего пребывания в командировке он добыл материал о винтовке системы офицера бельгийской службы Терссена и передал его в Россию.

Оружейная комиссия подвергла испытаниям ружье Терссена вместе с другими винтовками Альбини, Крика, Баранова.

В 1867 году Франкини сообщил, что турецкое руководство после долгих размышлений для переделки старых винтовок приняло-таки систему Снайдера и заключило контракт с литтихской фабрикой па переделку тридцати тысяч ружей.

Однако туркам и этого показалось мало. Они закупили еще 4500 карабинов, переделанных в казнозарядные по системе Снайдера.