Читать онлайн «Огонь! Об оружии и боеприпасах». Страница 22

…Предположим, у нас есть всего один детонатор, но кроме него — взрывчатка, по консистенции напоминающая пластилин, причем скорость ее детонации очень стабильна. Попробуем сначала одновременно «развести» детонацию только в две точки. Сначала просверлим в нужных местах два отверстия. Далее, взяв циркуль и, поочередно помещая его ногу в отверстия, произвольным, но одинаковым радиусом сделаем две засечки. Процарапаем или отфрезеруем (но на небольшую, меньшую, чем толщина разводки глубину) две прямые канавки, ведущие от отверстий к точке пересечения засечек. Плотно набьем и канавки и отверстия взрывчатым «пластилином», а в точке пересечения канавок установим наш единственный детонатор. Когда он сработает, детонация пробежит по канавкам абсолютно равные расстояния, а, поскольку скорость ее высокостабильна — в один и тот же момент времени достигнет отверстий. В отверстия также забит взрывчатый «пластилин», в отличие от канавок, находящийся в контакте с основным зарядом, поэтому его детонация «заведет» и основной заряд — одновременно и в двух требуемых точках.

Для инициирования в трех точках задача усложнится. Вспоминаем планиметрию (правда, у нас поверхность не плоская, а сферическая, но — пойдем на такое упрощение): через три точки можно провести окружность одного-единственного радиуса (в центр ее и поместим детонатор), делать засечки произвольным радиусом уже нельзя. Для четырех точек — следующая ступень усложнения: одну из них (лучше — ближайшую к детонатору) придется соединять с детонатором не прямой, а ломаной канавкой, чтобы обеспечить равное с остальными тремя время пробега детонации.

А если точек — несколько десятков, да еще они должны равномерно покрывать всю сферическую поверхность заряда?

Такая задача для сферической поверхности решается с применением методов геометрии Римана. Элемент разводки выглядит как на рис. 3.8, и не на всяком станке, даже — с числовым программным управлением, его можно изготовить.

Рис. 3.8. Элемент детонационной разводки

Все же, на разводку помещали не один, а несколько детонаторов в специальных розетках (рис. 3.9).

Рис. 3.9. Детали боевого блока: носовая часть и розетки электродетонаторов

Оставалось доделать всякую ерунду: установить крышку, подключить кабели, ведущие к детонаторам… Впрочем, что значит — «ерунду»? Операции при сборке «авиационной автоматики» были только одной категории — «ответственные»! Выполнялись они «тройкой». Один громко, с внятной артикуляцией, зачитывал пункт инструкции: «Затянуть гайку, позиция…, ключом, позиция…, с моментом…». Второй повторял услышанное, брал поименованные в соответствующих позициях инструкции гайку и ключ, снабженный измерителем момента, «затягивал». Третий контролировал правильность зачитывания, повторения, соответствие «позиций» и показания измерителя момента. Потом все трое расписывались в соответствующей графе за проведенную операцию (одну из многих тысяч подобных) и каждый знал: в случае чего — «следствие, протокол, отпечатки пальцев…» Таинство производило сильное впечатление на тех, кому пришлось быть его свидетелями, в том числе — и на С. Королева, который позже внедрил аналогичный порядок и в космической отрасли.

Рис. 3.10. На полноразмерном макете малогабаритной МБР «Миджетмен» (не производившейся серийно) хорошо видна конструкция головного зазора ее моноблочной боевой части

…Но вот, во исполнение поступившего с самого «верха» приказа, ракета доставила боевой блок к цели и он «со страшной силой» ударился о землю. Пока удар не превратил блок в подобие жидкости, датчики давления, расположенные в головной части изображенной на рис. 3.7 фиолетовым цветом и хорошо видной на макете рис. 3.10 трубы подают сигнал на подрыв. Выбор головного зазора летящим боевым блоком занимает несколько сот микросекунд и этого вполне хватает, чтобы одновременно сработали от мощного импульса высокого напряжения все детонаторы, огоньки детонации с постоянной скоростью (около 8 км/с) разбежались по канавкам, а пройдя их — нырнули в отверстия и одновременно во множестве точек подорвали заряд (рис. 3.11 а). Далее следует направленный внутрь взрыв (рис. 3.11 в), который сдавливает сборку давлением более миллиона атмосфер. Поверхность сборки уменьшается, в плутонии почти исчезает внутренняя полость (рис. 3.11 г), а плотность его — увеличивается, причем очень быстро — за десяток микросекунд сжимаемая сборка «проскакивает» критическое состояние на тепловых нейтронах и становится существенно сверхкритичной на нейтронах быстрых.

Рис. 3.11. Анимация: перевод сборки в сверхкритическое состояние при имплозии

…Не знаю, как решит читатель, по-моему — кинограмма рис. 3.11 выглядит довольно живописно. Но, как говаривал товарищ Семплеяров[21]: «Разоблачение совершенно необходимо. Без этого ваши блестящие номера оставят тягостное впечатление. Зрительская масса требует объяснения!».

«Зрительская масса» наверняка догадалась, что сфотографирован не взрыв настоящего ядерного заряда. Но на кинограмме — вообще не взрыв, а анимация. Вместо взрывчатого вещества использован оранжевый порошок бихромата аммония (с его помощью детям часто демонстрируют «вулкан»), «Плутоний» сделан из подкрашенного черной тушью поролона, а «замедлитель» — из термореактивного кембрика, сжимающегося при нагревании. Начало реакции разложения бихромата инициировано при подключении тока к нихромовой проволоке, взятой из «сгоревшего» паяльника и обернутой вокруг полоски целлулоида, которая уложена по внешней поверхности «заряда». В отличие от детонации взрывчатки, реакция в бихромате идет медленно и можно рассмотреть (и сфотографировать самой обычной, даже «телефонной», камерой), как фронт реакции «сходится» к сборке. Существенная некорректность модели в том, что «плутониевая» сборка становится «сверхкритичной» при сжатии ее нагреваемым кембриком, а не «взрывчаткой».

…Ну, а в настоящей сборке, через период, определяемый ничтожным временем незначительного замедления быстрых нейтронов, каждый из нового, более многочисленного их поколения добавляет производимым им делением энергию в более чем две сотни МэВ в и без того распираемое чудовищным давлением вещество сборки. В масштабах происходивших явлений, прочность даже самых лучших легированных сталей столь мизерна, что никому и в голову не приходит учитывать ее при расчетах динамики взрыва. Единственное, что не дает разлететься сборке — инерция: чтобы расширить плутониевый шар за десяток наносекунд всего на сантиметр, требуется придать веществу ускорение в десятки триллионов раз превышающее ускорение земного притяжения, а такое вовсе непросто. В конце концов, вещество все же разлетается, прекращается деление, но не интересные события: энергия перераспределяется между тяжелыми, ионизованными осколками разделившихся ядер, другими испущенными при делении заряженными частицами, а также электрически нейтральными гамма квантами и нейтронами. Энергия продуктов реакций — порядка десятков и даже сотен МэВ, но только гамма кванты больших энергий и нейтроны имеют шансы избежать взаимодействия с веществом, из которого была сделана сборка и покинуть место, где начинает зарождаться огненный шар ядерного взрыва. Заряженные же частицы быстро теряют энергию в актах столкновений и ионизаций. При этом испускается излучение, правда, уже не «жесткое» ядерное, а более «мягкое», с энергией на три порядка меньшей, но все же более чем достаточной, чтобы «выбить» у атомов электроны — не только с внешних оболочек, но и вообще все. Мешанина из «голых» ядер, «ободранных» с них электронов и излучения с плотностью в граммы на кубический сантиметр[22] — все то, что мгновение назад было зарядом — приходит в некое подобие равновесия. В совсем «молодом» огненном шаре устанавливается температура порядка десятков миллионов градусов. Если шар захватывает сталь, в ней (именно в ней, а не вокруг нее) поднимается ветер[23].