Читать онлайн «Синие шинели». Страница 24

— Такое смелое заявление, — рассказывает Мария Матвеевна, — пришлось, прямо скажу, некоторым присутствующим не по вкусу. Со мной рядом стояла Надька Смирнова, вдова-богачка. Муж ее воевал сотником у колчаковцев. Надьке кто-то в память о покойном мужике его колчаковскую фуражку привез. Так она ее в первом углу горницы повесила и как на икону молилась. С тех пор лютую злобу затаила, самогонку каждый день лакает, своих батрачек кнутом сечет. Так вот, когда милиционер рассказывал о себе, как, сражаясь в рядах красноармейцев, беспощадно саблей рубал колчаковцев, Надька Смирнова от злости не выдержала и заорала: «Будь ты проклят!»

Проклятиями встретила Николая Дикопольского в станице Долонь не только вдова убитого сотника-колчаковца, но и другие богатеи. Тем более, что вскоре от слов он перешел к конкретным делам по упрочению Советской власти в станице.

Прежде всего он создал и оформил в станице партийную ячейку. Коммунисты единогласно избрали его секретарем. Затем помог молодежи организовать комсомольскую ячейку. Комсомольцы единогласно избрали его своим вожаком.

Вокруг партийной и комсомольской ячеек начал сколачиваться надежный и верный актив из казаков — бедняков и середняков, а вскоре Николай Васильевич Дикопольский созвал и общий сход всех станичников. На повестку дня его вынес самый злободневный в то время вопрос: об организации комбеда и товарищества по совместной обработке земли.

До сих пор многие старожилы Долони помнят этот сход.

— А где землицу для своего товарищества возьмешь? — спрашивал в упор Евстигнеев.

— Лишек заберем и у тебя, — смело отвечал Дикопольский.

— А на чем пахать будете — баб в плуги запрягете, что ли? — орал на сходке старший Шумилов.

— Твои табуны дончаков придется сократить, — спокойно отвечал ему Дикопольский.

— Советская власть, новая экономическая политика не позволят вам насильничать, — в один голос гудели братья Пахомовы.

Но сход абсолютным большинством постановил создать комбед, начать организацию товарищества по совместной обработке земли. Беднота вереницей потянулась к столу, за которым Николай Дикопольский составлял список желающих добровольно записаться в первый коллектив…

Второе серьезное столкновение Николая Дикопольского с кулаками произошло, когда волисполком принял решение собрать с Евстигнеева, Шумилова и других богачей повышенное обложение. Тут Дикопольский выступал уже в роли милиционера, потому что такие, как Смирнова, братья Пахомовы орали на всю станицу:

— Не дадим ни копейки. Пусть попробуют силой взять!

С такими у милиционера Дикопольского свой разговор был. Вызывал их в Совет, говорил резонно:

— Берем деньги не к себе в карман, а на постройку моста, на ремонт дороги, на проводку в станицу телеграфа.

— Так это же мои деньги — хочу дам, хочу нет, — перебивал младший Пахомов. — Мы пот проливали, зарабатывали копейку и — вот те на, отдай ни за понюх табаку!

— Пот проливали на вас батраки. Вот на их благо и будут пущены эти деньги, — повелительно заключил Дикопольский и установил точный срок, когда надо внести деньги в кассу исполкома.

И вносили.

Особенно настойчиво и горячо действовал большевик Николай Дикопольский в ликвидации змеиного гнезда антисоветчиков, которое свил в церкви поп. Батюшка не только в проповедях предавал анафеме большевиков, но и сколотил вокруг себя хулиганскую шайку и с ее помощью пытался поджечь здание волисполкома, запугать некоторых комбедовцев. Однако милиционер Дикопольский был начеку. Хулиганы были пойманы на месте преступления и с головой выдали попа. Состоялся суд, который превратился в собрание всех станичников. И это собрание решило:

«Колокола с церкви снять, иконы выбросить и сделать в церкви народный дом. Заведующим народным домом на общественных началах поставить Николая Дикопольского».

Нет, не ошиблись долонцы, назначив заведующим клубом балтийского моряка. Скоро бывшая церковь стала настоящим культурным центром в станице. Здесь почти ежедневно собиралось много людей, чтобы послушать интересные лекции на антирелигиозные темы, о международном и внутреннем положении; из Семипалатинска стали наведываться артисты с концертами и спектаклями, оживилась клубная работа в селе.

Сам Николай был замечательный танцор. Поэтому молодежь часто устраивала вечера танцев и песни; впервые в истории Долони был создан драмкружок из самодеятельных артистов, открылся ликбез для неграмотных и вечерняя начальная школа.

— Бывало, — вспоминает Мария Матвеевна, — соберемся в нашем нардоме, разойдемся в танцах да плясках, а Николай вдруг гармонисту команду: «Хватит, браток, «Барыню» жарить. Так всю жизнь проплясать можно. Надо, друзья, и за учебу браться. Памятуйте: ученье — свет, а неученье — тьма». И мы учились — читали книги, писали. На стене висела большая черная доска, на ней задачи решали. Николай был строгим и требовательным учителем.

…Шел к концу 1925 год. Уборочная страда в Долони была дружная. Станичники, даже бедняки, собрали неплохой урожай хлеба. Но на государственные заготовительные пункты его из Долони поступило очень мало.

Тогда, согласно решению волисполкома, милиционер разнес по домам Ильи Шумилова, Петра и Романа Пахомовых, братьев Таганашевых и других богатеев извещения на увеличенную сдачу хлеба государству.

— Нет у нас лишнего хлеба, — от имени всех кулаков заявил Евстигнеев и даже демонстративно открывал крышки пустых ларей.

Дикопольский точно знал, что кулаки решили саботировать хлебосдачу, спрятали пшеницу в тайники.

— Найдем — хуже будет, — предупредил Евстигнеева милиционер.

Предупредил и задумался над тем, как найти кулацкие тайники с хлебом. Стал строить планы этого поиска.

В конце декабря в соответствии с Конституцией и Положением о выборах в Советы Долонский волисполком создал избирательную комиссию. Председателем ее был избран Николай Дикопольский. На одном из своих первых заседаний избирательная комиссия постановила: лишить кулаков права участия в выборах; списки лишенцев были вывешены на видных местах.

…Коротки зимние дни, да долги ночи. Спит станица в ночной мгле, да не вся: ярко горит керосиновая десятилинейная лампа в окне волисполкома, что стоит напротив нардома, пробиваются лучи света лампы-молнии меж ставнями пятистенного дома Надьки Смирновой. В волисполкоме Николай Дикопольский со своими товарищами обсуждает важный вопрос: как организованно провести избирательную кампанию. А в доме Надьки кулаки ядовито шепчутся, как сорвать выборы.