Читать онлайн «Эра Адмирала Фишера. Политическая биография реформатора британского флота». Страница 38

В условиях существования довольно широкой оппозиции и сильного противодействия с ее стороны решающее значение для Фишера приобретали отношения с морским министром. Морской министр был ключевой фигурой в британском Адмиралтействе. Он отвечал перед парламентом и правительством за все решения или действия, предпринятые военным флотом. Его ответственность была полной и единоличной, поскольку все высшие военные чины Адмиралтейства — четыре морских лорда — подчинялись ему. Даже Фишер, которому была предоставлена гораздо большая независимость, всякий раз должен был заручаться поддержкой и одобрением морского министра для всех своих решений, будь то долговременная политика или незначительная сиюминутная проблема.

За всю историю существования должности морского министра известны только четыре случая, когда ее занимали военные. Все прецеденты относятся к XVIII столетию. Последним военным моряком, занимавшим этот пост в эпоху наполеоновских войн первых лет XIX века, был адмирал лорд Бархэм. С тех пор морскими министрами становились только гражданские политики. Традиция была настолько сильна, что все попытки Фишера добиться в 1915–1917 гг. чрезвычайных полномочий и сосредоточить в своих руках одновременно власть морского министра и первого морского лорда окончились провалом.

Выше уже упоминалось о том, что с октября 1904 г. были произведены некоторые изменения в распределении обязанностей военных экспертов Адмиралтейства. Первый морской лорд — высший военный чин Адмиралтейства — нес полную ответственность за боеготовность флота и являлся главным военным советником морского министра. Второй морской лорд отвечал за комплектование и подготовку экипажей кораблей флота. В ведении третьего морского лорда (главного инспектора флота) находились конструирование и строительство военных кораблей. Четвертый морской лорд занимался вопросами транспортной службы и снабжения. Так называемый гражданский лорд отвечал за береговые сооружения и медицинское обеспечение. И, наконец, имелись еще финансовый и парламентский секретари Адмиралтейства, которые одновременно являлись членами парламента. В ведении первого были финансовые вопросы и надзор за расходованием военно-морского бюджета. Парламентский секретарь занимался общими организационными вопросами, входящей и исходящей корреспонденцией и одновременно являлся экспертом по процедуре заседаний и прецедентам.

Вплоть до министерства Спенсера (1892–1895 гг.) в год всеобщих выборов и смены кабинета вместе с морским министром военные эксперты Адмиралтейства также должны были выходить в отставку, а точнее возвращаться в действующий флот. В середине 90-х гг. этот порядок был сочтен нецелесообразным. В дальнейшем с отставкой правительственного кабинета менялись только гражданские чиновники Адмиралтейства. Для младших морских лордов срок пребывания в Адмиралтействе был определен в 3 года, затем они уходили в плавсостав и их сменяли другие офицеры.

Несмотря на некоторую громоздкость и архаичность, британская система военно-морской администрации в целом функционировала довольно эффективно. Многое в успешной работе Адмиралтейства зависело от личности первого морского лорда и от того, как сложатся его отношения с морским министром. На рубеже веков в британском Адмиралтействе тандем морской министр — первый морской лорд, как правило, подбирался весьма удачно. По складу характера они хорошо дополняли друг друга, что служило залогом успеха для взаимопонимания и выработки единой позиции по всем вопросам. По мнению Артура Мардера, успешнее всего работала пара Реджинальд Маккенна — Джон Фишер в 1908–1910 гг[236]. Когда же, принцип совместимости нарушался, это приводило к негативным последствиям. Причем неудачные комбинации дважды имели место именно в годы первой мировой войны: Черчилль — Фишер в 1914–1915 гг. и Бальфур — Джексон в 1915–1916 гг. Успешной работы не получилось из-за того, что в обоих случаях военный моряк и политик оказались слишком похожими по складу характера. И Фишер и Черчилль обладали слишком сильным стремлением к единоличному лидерству и избытком энергии, что привело к частым столкновениям на службе, хотя в неофициальной обстановке они ладили прекрасно. Джексон и Бальфур на службе обходились без конфликтов, но в данном случае и адмиралу и политику не хватало решимости, что привело во время войны к недопустимой пассивности военного флота и сковывало инициативу подчиненных.

Что касается Фишера, то в 1904–1910 гг. ему пришлось иметь дело с четырьмя морскими министрами в такой последовательности: Селборн (октябрь 1900 — февраль 1905), Каудор (февраль — декабрь 1905), Туидмаут (декабрь 1905 — апрель 1908), Маккенна (апрель 1908 — октябрь 1911).

Пожалуй, наиболее сложные отношения у Фишера были с лордом Селборном. Морской министр не мог простить Фишеру участия в комиссии Эшера, и ему всегда не нравилось, что адмирал портит отношения с военными. Не ясно также, насколько глубоко Селборн был посвящен в планы Фишера по реорганизации флота. Тем не менее, 11 мая 1904 г. Селборн направил послание премьер-министру, в котором, в частности, говорилось: "Срок пребывания Уолтера Керра на посту первого морского лорда истекает в конце октября. Согласны ли Вы, с моим намерением рекомендовать кандидатуру Фишера королю на эту должность?" Три дня спустя Селборн сообщил Фишеру, что король одобрил его назначение[237].

После прихода Фишера в Адмиралтейство в качестве первого морского лорда его отношения с Селборном не всегда оставались гладкими. Селборну было трудно противостоять доводам напористого адмирала. "Пришел Селборн и был настолько сердечен, что я счел момент благоприятным для броска и имел огромный успех. Ему пришлось проглотить все без остатка, причем я четко объяснил, что, принимая это целиком, он подписывается под тем, что он — осел, поскольку не сделал, этого раньше! Я усадил его в кресло в своем кабинете и битых два часа с четвертью тряс кулаком у него перед носом без перерыва! Затем он прочитал 120 страниц текста и с ним случился коллапс!"[238].

Впрочем, морской министр оказался достаточно мудрым, чтобы не противодействовать Фишеру, и в большинстве случаев предоставлял адмиралу полную свободу рук. Немецкий военно-морской атташе капитан 1-го ранга фон Керпер отмечал, что Селборн полностью подпал под влияние Фишера и "не глядя подписывает все его проекты"[239]. Впоследствии Фишер всегда вспоминал Селборна с большой теплотой. "Он, будучи морским министром, совершил необычный поступок, прибыв на Мальту для встречи со мной, когда я командовал Средиземноморским флотом (в то время бурская война поставила Англию в критическое положение). И хотя в Адмиралтействе был большой раздор, он выбрал меня после трех лет командования на пост второго морского лорда и позволил мне внедрить систему образования, не изменив в проекте ни одной запятой. Более того, он великодушно отпустил меня из Адмиралтейства, сделав комендантом Портсмута, чтобы я мог проследить за проведением системы в жизнь. Многие полагали, что этот шаг означает конец морской карьеры, да я и сам тогда так думал, но через год я стал первым морским лордом, и ни один морской министр не оказывал более теплой поддержки своему главному советнику, чем та, которую Селборн оказывал мне"[240].