Читать онлайн «Мифы Великой Отечественной — 1-2 (военно-исторический сборник)». Страница 53

Ширина этих полос допускала сначала введение в бой только трех дивизий (73, 46 и 22-й пехотных дивизий) 54-го армейского корпуса, в то время как 30-й армейский корпус мог вступить в бой только тогда, когда будет занято некоторое пространство южнее перешейков».

В действительности при наступлении большими силами на узком фронте Манштейн использовал несколько иной прием: три из шести дивизий атаковали советские позиции, другие три двигались во втором эшелоне, поддерживая наступающих своей артиллерией. Через день или два состав атакующих менялся — первые три дивизии выводились во второй эшелон, а в бой бросались три свежие. Позднее, в 1945 г., такую же тактику постоянной замены атакующих дивизий отдохнувшими дивизиями второго эшелона советские войска будут использовать в Берлинской операции…

В первый же день немцы захватили Красноперекопск и подошли к Ишуню, но дальше продвинуться не смогли. Одновременно были нанесены мощные бомбовые удары по передовым советским позициям и железнодорожному узлу Джанкой в тылу. 19 октября 170-я пехотная дивизия, усиленная штурмовыми орудиями StuG. III и «подпираемая» сзади 46-й дивизией, прорвалась к устью реки Чатырлаку Каркинитского залива, обходя Ишунь с запада. Над 106, 157 и 271-й стрелковыми дивизиями нависла угроза окружения. Однако контратакой 172-й моторизованной и 48-й кавалерийской дивизий при поддержке 5-го танкового полка противник был отброшен назад.

После этого наступление немцев замедлилось. Имея превосходство в артиллерии и сильную авиационную поддержку, они были вынуждены буквально прогрызать оборону советских войск, продвигаясь на один-два километра в день. К 22 октября Манштейну удалось занять Ишунь, выйдя всем правым флангом армии к реке Чатырлак, но попытки переправиться через ее заболоченное русло вновь были отбиты советскими контратаками.

Тем временем 22 октября директивой Ставки командующим войсками в Крыму вместо В. И. Кузнецова был назначен вице-адмирал Г. И. Левченко — то есть руководство операциями передавалось флоту. С одной стороны, это было разумной мерой, с другой — управление войсками на какое-то время оказалось нарушенным вследствие смены штабов. Возможно, в сложившейся обстановке действительно стоило передать командование П. И. Батову, командиру 9-го стрелкового корпуса и заместителю Кузнецова.

Тем временем 22 октября на перешеек вышла 2-я кавалерийская дивизия Приморской армии, 23 октября вступила в бой 95-я стрелковая дивизия, на следующий день — 25-я дивизия. К 25 октября на Ишуньские позиции наконец-то подошли их тыловые части. Казалось, вот-вот ситуацию удастся переломить. Однако контратака свежих дивизий, начатая 24 октября, успеха не имела по причине слабой артиллерийской поддержки. Одной из причин неудач генерал Батов и последующие историки считают отказ командования 51-й армии снять с позиций на Сиваше 276-ю стрелковую дивизию — забывая, что против нее находились количественно превосходящие силы румынского горного корпуса и совсем оголять этот участок было нельзя. Кстати, именно через Чонгар советские войска вновь ворвались в Крым осенью 1943 г…

Наступил критический момент сражения. Немецкие войска были остановлены перед Воинкой, они понесли серьезные потери и уже выдохлись — но фактически преодолели перешеек на всю его глубину. Оборона 9-го стрелкового корпуса опасно выгнулась дугой на юг, грозя лопнуть в любой момент. Однако как пишет Манштейн:

«25 октября казалось, что наступательный порыв войск совершенно иссяк. Командир одной из лучших дивизий уже дважды докладывал, что силы его полков на исходе. Это был час, который, пожалуй, всегда бывает в подобных сражениях, час, когда решается судьба всей операции».

Но именно в этот момент Манштейн получил подкрепление — в состав 11-й армии был передан свежий 42-й армейский корпус (132-я и 24-я пехотные дивизии). А ведь немецкий армейский корпус был не просто суммой двух дивизий — в его состав входили сильная артиллерийская группировка и многочисленные корпусные части. Словом, на чашу весов с немецкой стороны была брошена тяжелая гиря.

Чтобы оттенить свой успех на перешейках, Манштейн пишет, что 42-й корпус прибыл в состав его армии уже в ходе «боев за полуостров» — не указывая, однако, конкретной даты. На самом деле наступление корпуса началось 26 октября. Главный удар наносился через реку Чатырлак, где не удалось прорваться ни 19-го, ни в последующие дни. На этот раз появление свежих немецких дивизий сыграло решающую роль — 27 октября фронт по Чатырлаку был прорван.

28 октября Военный совет войск Крыма приказал частям 51-й и Приморской армий отходить на юг, на промежуточные рубежи в глубине полуострова по линии Советский, Новоцарицыно, Саки. Однако выполнить этот приказ уже не удалось: началось отступление, и связь частей с командованием была уже нарушена. В то же время германские войска, вырвавшись на равнинные просторы Крыма, оказались в своей стихии маневренной войны.

Официально подвижных частей в 11-й армии не было, однако еще 29 июля 1941 г. в составе 3-й румынской армии было создано «моторизованное соединение Раду Корне» — два мотокавалерийских полка, два моторизованных артдивизиона и ряд более мелких подвижных частей. Дополнив его собранными из разных дивизий подвижными разведывательными, саперными и артиллерийскими подразделениями и поставив под немецкое командование, Манштейн создал моторизованную бригаду Циглера — соединение, по численности соответствующее примерно 2/3 немецкой моторизованной дивизии. Находившиеся в ее составе штурмовые орудия 190-го дивизиона, а также легкие румынские танки R-1 и R-2 впоследствии послужили основой легенды о «сотне немецких танков», наступавших на Севастополь.

Именно бригада Циглера, двигавшаяся в авангарде 54-го армейского корпуса, должна была быстрым броском достигнуть Севастополя и ворваться в крепость до подхода сюда отступающих советских дивизий. Обогнав отступающие войска, противник уже 30 октября занял Симферополь, важнейший узел железных и шоссейных дорог, 31-го — Альму, а 1 ноября — Эффендикой и Качу, выйдя с севера к внешнему рубежу обороны Севастополя.

Советские войска отступали по двум расходящимся направлениям. 51-я армия в составе 106, 156, 157, 276-й дивизий, преследуемая 42-м армейским корпусом, отходила на Керченский полуостров. Горловину полуострова в районе Феодосии должна была прикрывать формировавшаяся здесь 320-я (4-я Крымская) стрелковая дивизия. С начала сентября она успела отрыть противотанковый ров между Азовским и Черным морями, построить некоторое количество дотов и дзотов, однако была совершенно не готова к выполнению боевых задач. Точно так же оказалась небоеспособной и 321-я (1-я Крымская) дивизия в Евпатории, следы которой теряются вообще.