Читать онлайн «Монархи-долгожители». Страница 46

Однако на этот призыв императора никто не откликнулся. Это означало одно – конец старого режима, олицетворением которого он был. София Баварская и жена императора Фердинанда I понимали, что настало время для осуществления их тайных планов по передаче власти в стране. Новый председатель совета министров, князь Феликс Шварценберг, и императрица Мария Анна стали уговаривать колеблющегося императора отречься от престола. Тот сначала упорствовал, ссылаясь на милость Божью, сделавшую его монархом и не допускавшую отречения, но потом согласился.

Акт отречения и передачи власти Францу Иосифу состоялся в императорской резиденции в Оломоуце 2 декабря 1848 года. На церемонии присутствовали Гибнер, Шварценберг, Виндишгрец, знавшие о том, что там произойдет заранее, военная знать, каноники оломоуцкого капитула, аристократия и все великие князья и княгини Габсбургского рода. Непосвященный в происходящее брат Франца Иосифа Максимилиан спросил Гибнера, что, собственно, происходит. Но на этот вопрос ответил сам Фердинанд, зачитав заранее приготовленное заявление об отречении от престола в пользу старшего племянника. Затем Шварценберг ознакомил присутствующих с тремя постановлениями, которые закрепляли акт отречения Фердинанда, признание Франца Иосифа совершеннолетним и отказ Франца Карла от своих прав на престол в пользу сына. Так ушел с политической сцены один из самых малозаметных австрийских императоров, стоявший у кормила власти около 13 лет. Несмотря на то что он был, как говорили современники, «человеком весьма незначительного духа» и слыл слабоумным, окружавшие нередко поражались его весьма умно сформулированным высказываниям, а в народе его называли Добрым. Благословляя своего племянника на правление империей, Фердинанд сказал: «Благослови тебя Бог, только будь молодцом, и Бог тебя не оставит. Я рад, что так случилось». Эти слова были «последними честными словами старой Австрии». После церемонии передачи власти бывший император Австрии Фердинанд I вместе с женой Марией Анной тихо и незаметно отбыли в Прагу.

Францу Иосифу I было всего 18 лет, и его молодость должна была стать залогом новых надежд на стабилизацию положения в стране. К концу 1848 года революционные страсти здесь немного улеглись: в Вене было почти спокойно, затихли восстания в Чехии и Галиции. Единственными очагами волнений оставались Италия и Венгрия. Несмотря на победу Элянича над венграми под Веной, те еще больше сплотились и даже провозгласили Венгерскую республику. Это стало прямым вызовом империи Габсбургов. Однако решением этой и других политических проблем вместо молодого императора пока занимались более опытные политики – Шварценберг и Виндишгрец. Суть их борьбы с национальными выступлениями оставалась прежней: натравливание венгров на итальянцев, а хорватов на венгров.

Венгрия доставляла Габсбургам немало хлопот. Считая себя независимой нацией, венгры не желали признавать Франца Иосифа своим королем до тех пор, пока он не был коронован венгерским митрополитом в Пеште. Молодой император принес присягу и поклялся уважать законы венгерского королевства. Он убеждал венгров в том, что стремится объединить все народы монархии в единое государство. Но те не хотели считать себя частью чужой империи и вскоре вновь выступили на борьбу за независимость своего государства. Венгерское восстание 1849 года стало одним из самых кровопролитных в истории мировых войн и революций.

По совету Шварценберга австрийский император отправился в Варшаву на встречу с российским царем. Целью этой поездки было не столько установление более близких отношений с могучим восточным соседом, сколько попытка убедить российского монарха в необходимости оказания Австрии помощи в борьбе с Венгрией. Николай I, опасавшийся того, что венгерская революция может перекинуться на территорию Польши, входившей в состав России, дал согласие на отправку в восставшую страну своих войск. И вскоре 106-тысячная российская армия под командованием князя Паскевича через Галицию вошла в Венгрию. Для охраны порядка им были оставлены две дивизии в Галиции и на Буковине, которым противостоял польский легион под командованием Высоцкого. 14 мая 1849 года, когда российские войска вошли во Львов, австрийские власти устроили им пышный прием.

С приходом армии Паскевича в Венгрию положение восставших там стало критическим. Очень скоро объединенные австро-российские войска разбили венгерскую повстанческую армию, в результате чего венгерскому диктатору Кошуту и польскому революционеру Бему пришлось бежать в Турцию. 13 августа того же года силы генерала повстанческой армии Гербея были разбиты у местечка Вилягош. В Венгрии началась жестокая расправа над восставшими. Особенно отличился в зверствах подчиненный Радецкого, австрийский генерал Гайнава, получивший прозвище Гиена из Бресции. Каратели расправлялись не только с сельскими жителями, но и с рабочими, представителями среднего класса. За поддержку сепаратистов досталось и верхушке венгерского общества. Командиров и вожаков повстанческих отрядов вешали и расстреливали. В числе казненных оказался даже венгерский премьер-министр Людовик Батияни, главный представитель легендарного венгерского рода. Его вдова и сын поклялись, что никогда не признают Франца Иосифа своим правителем. Еще долгие годы после этих кровавых событий австрийские тюрьмы были наполнены тысячами политических заключенных. Так с помощью русских штыков Венгрия снова отказалась «прикованной» к Австрии.

Трудно утверждать, насколько Франц Иосиф был причастен к этим ужасным событиям. Некоторые историки указывают на то, что он лично подписывал приговоры о казнях сотен повстанцев. А когда его попросили помиловать Людовика Батияни, император якобы цинично ответил: «Я подтверждаю своим императорским словом, что каждый австрийский подданный, без оглядки на то, кем бы он ни был, должен быть равным перед законом». Возможно, что, подписывая смертные приговоры, девятнадцатилетний монарх не всегда мог возражать своим ближайшим советникам, являвшимся настоящими диктаторами страны. А может быть, ему действительно была безразлична судьба тех простых людей, которые не падали перед ним ниц. Ведь в его честолюбивом, монархическом представлении все они заслуживали наказания. Так или иначе, но в то время, как в Венгрии лилась кровь тысяч невинных людей, в императорском замке в Будапеште и в венском Бурге один великолепный бал сменял другой.

Начало правления Франца Иосифа ознаменовалось жестоким подавлением венгерского восстания. Количество виселиц росло как на дрожжах. И тут стоит вспомнить об одном интересном факте, предшествовавшем появлению будущего императору на свет. Оказывается, при рождении он получил неприглядное прозвище Дитя виселицы. Возникло оно при следующих обстоятельствах. На поздних сроках беременности у его матери Софии случались приступы истерии. Во время одного из таких приступов она, рыдая, выплеснула своему мужу Францу Карлу в лицо кофе, а затем заявила, что сможет родить счастливого ребенка лишь в том случае, если будет помилован какой-нибудь преступник, осужденный на смерть. И был найден убийца и помилован благодаря минутному капризу беременной женщины. В память об этом наследник Габсбургов и получил в народе свое прозвище. Но после этой странной истории сердце Софии настолько ожесточилось, что она, по сути, стала злым духом своего сына. Проявив один раз милосердие к закоренелому убийце, она ни разу не нашла его в своем сердце по отношению к людям, осужденным за стремление к свободе и независимости своих государств. Поэтому, когда великая княгиня София отправлялась на прогулки по улицам Вены или Будапешта, толпа выкрикивала ей вслед имена замученных австрийцами венгерских патриотов.