Читать онлайн «Николай Александрович Невский». Страница 66

Что дает науке работа Н. А. Невского? До сих пор мы знали о тангутах только по китайским источникам. Теперь появилась возможность изучать историю и культуру тангутов по их собственным книгам. А это значит, что можно восстановить историю погибшего народа. Находясь рядом со страной древнейшей цивилизации — Китаем, тангуты, выступившие на арену истории лишь в IX веке н. э…» и воспринявшие от китайцев искусство книгопечатания с деревянных досок, широко развернули это дело. «Они выпускали некоторые издания такими огромными тиражами, которые и сегодня мы назвали бы массовыми. Чтобы оценить этот факт должным образом, следует вспомнить, что книгопечатание в Европе появилось только в XV веке. Среди тангутских ксилографов Н. А. Невский обнаружил целый свод законов. У европейских народов в то время были лишь небольшие сборники постановлений и правил. Наконец, тангуты имели свою художественную литературу, в том числе поэзию, некоторые образцы которой Н. А. Невский сумел расшифровать и перевести. Переводы эти также напечатаны в книге „Тангутская филология".

Эти открытия Н. А. Невского ярко свидетельствуют, что по пути культуры и прогресса Могут успешно идти все народы, в их числе небольшие, по существу, недавние кочевники. И не только идти, но достигать высоких вершин в своем культурном развитии. Вместе с тем судьба тангутов — это еще одно предостережение народам против войн, которые наносят столь огромный ущерб человечеству, его великим достижениям».

В апреле 1962 года Н. А. Невскому за выдающиеся заслуги в области науки посмертно присуждено звание Лауреата Ленинской премии. Это привлекло еще большее внимание научной общественности к трудам Невского, о чем и писали многие газеты, как советские, так и зарубежные. При этом не обошлось и без курьезов. Газеты Окинавы поместили сообщение о присуждении Н. А. Невскому Ленинской премии якобы за изучение диалектов о-вов Мияко.

В 1963 году на страницах журнала «Мадо» с большой статьей о Н. А. Невском выступил видный японский специалист по истории тангутов проф. Окадзаки Сэйро. Автор рассказал о жизненном пути Н. А. Невского, подчеркнув, что Невский был чисто русским ученым и гордился этим. Он указал, что биографические заметки о Невском и ранее появлялись в японской печати, назвав статью проф. Янагита Кунио в 11-м томе собрания его сочинений и статью проф. Такахаси Моритака «О Невском» в 12-м томе журнала «Японская этнография». Окадзаки Сэйро первым представил японским читателям подробную библиографию работ, опубликованных Невским в Японии, особо подчеркнув, что из статей тех лет японские ученые высоко оценивают его труды по языку о-вов Рюкю, его заслуги в деле доказательства тесного родства рюкюских языков с японским (так что ошибка окинавских газет не была уж такой случайностью). Окадзаки Сэйро соглашается, что труды Невского по тангутоведению заслуживают особого внимания. Он ссылается на оценку проф. Исихама Дзюнтаро (друга и неоднократного соавтора Невского), по мнению которого еще своей первой работой о тангутских текстах с тибетской транскрипцией Невский «заложил основы фонетики тангутского языка». Окадзаки Сэйро привел библиографию работ Н. А. Невского по тангутоведению, опубликованных в Японии, часть которых оказалась забытой, в частности не вошла в список тру

дов Невского, Опубликованный в двухтомнике «Тангут* екая филология»». Он подробно аннотировал это издание для японского читателя, уделив 'много внимания словарю. «Этот словарь, — писал Окадзаки Сэйро, — является фотографической репродукцией оставшихся черновых записей… Такого рода воспроизведение его записей в том виде, как они есть, без всяких исправлений, возможно, не соответствовало воле покойного. Однако публикация столь важных результатов исследования сама по себе составляет этап в истории тангутоведения». Окадзаки Сэйро, наконец, сообщил ценнейшие сведения о судьбе рукописного наследия и той части архива Невского, которая осталась в 1929 году в Японии. Этот архив поначалу находился у родственников жены Невского, затем они продали его в один из букинистических магазинов Отару, потом архив был куплен Хасэгава Икуо, а от Хасэгава Икуо попал в библиотеку университета Тэнри, где хранится поныне 15.

На публикацию работ Н. А. Невского откликнулись и другие тангутоведы. Профессор Э. Д. Гринстед отметил, что «единственным лицом, которое достигло беглости в чтении туземной (тангутской. — Л. Г., Е. К.) литературы, был великий русский ученый Н. А. Невский» 16. Чешский лингвист проф. Камил Седлачек писал: «Скромный круг работ по тангутоведению, молодой отрасли востоковедения… обогатился чрезвычайно ценной, давно ожидаемой публикацией „Тангутской филологии" в двух томах Н. А. Невского… Самым ценным среди этих работ, вне всякого сомнения, является словарь, охватывающий приблизительно шесть тысяч идеограмм… Этот словарь в настоящее время широко открывает дверь для исследований этого умершего языка Си Ся и его богатых и прекрасных памятников перед учеными, которые в прошлом были вынуждены отказаться от подобных изысканий из-за недостатка материалов по тангутскому языку» 11. Крупнейший француз

15 Окадзаки Сэйро. Жизнь и деятельность Н. А. Невского. — «Мадо». Т. 9, 1963, № 1, с. 4–9, № 2–3, с. 6—12.

16 Е. Grinstead. Tangut fragments in the British Museum. — «The British Museum Quoterly*. Vol. XXV, 1962, № 3–4, c. 85.

,7Kamil Sedlacek. Zur Frage der Etymologie der Tan-guten Partikeln. — «Central Asiatic Journal*. Vol. Ill, il962, № 4–5, C. 460.

ский китаевед Поль Демьевиль, лично встречавшийся С Н. А. Невским в Японии, на страницах журнала «Тун бао» опубликовал рецензию на «Тангутскую филологию». Отметив, что в расшифровке тангутской письменности и языка «Невский сыграл роль самого первого плана», он заключает: «Будем благодарны востоковедам Ленинграда, пробудившим ото сна работу, которая и через двадцать лет, по определению биографа Н. А. Невского, „не потеряла своей научной новизны и свежести" и которая составляет вклад первого порядка в дальневосточную лингвистику» 18.

Таковы были первые отклики мировой научной общественности на появление трудов Н. А. Невского.

Писали о Н. А. Невском и позднее. Как «о великом русском ученом» писал о нем проф. Э. Д. Гринстед в своей книге «Анализ тангутской письменности»19. В сентябре 1971 года в трех номерах окинавской газеты «Рюкю симпо» (21, 22, 23 сентября) появились статьи о Невском японской журналистки Танака Канако, которая писала о своих путешествиях «По следам Н. А. Невского». На о-вах Мияко она, в частности, застала еще в живых одного из информаторов Невского, местного учителя. Новые данные о Невском были опубликованы японским этнографом проф. Като Кюдзо в его книге «На перекрестках путей Евразии». Профессором Като написана также большая монография о Невском 20. В 1971 году проф. Ока Macao, знавший Невского еще со времен его жизни в Японии, опубликовал книгу «Луна и бессмертие» — сборник ранних работ Невского по этнографии Японии, печатавшихся некогда в японских журналах, с автобиографическими сведениями о нем и публикацией ряда архивных материалов, подготовленных проф. Като21. Н. А. Невский и до сих пор очень популярен в научных кругах Японии. Он стоит в ряду тех редких востоковедов, работы которых широко признаны в стране изучения как важный вклад в национальную науку.