Читать онлайн «Повседневная жизнь «русского» Китая». Страница 8

Громкие для России имена…

Сначала население Харбина составляли в основном русские железнодорожники — рабочие, служащие. Затем сюда, в новый город, потянулись русские купцы, предприниматели, которых влекли в Маньчжурию не только богатые природные ресурсы, но и возможность развивать свое производство с помощью строящейся железной дороги. Так в Харбине появились лесопилки, затем угольные шахты, пункты торговли мехом…

Вскоре китайская деревушка, ставшая русским поселением, превратилась в процветающий пограничный город с естественным для подобного статуса смешением обычаев, культур, с развитыми производствами, учебными заведениями. Сюда из России стали приезжать люди самых различных профессий. Они основывали в Харбине не только фабрики и заводы, но и гимназии, университеты, институты, различные образовательные курсы. Причем, надо заметить, образование эти институты и даже курсы давали превосходное — вернувшиеся в 1950-х годах на Родину русские зарекомендовали себя высококлассными специалистами!

Ехали в Харбин и артисты императорских театров, благодаря которым были открыты харбинский Театр оперы и балета, Театр Железнодорожного собрания, Театр Коммерческого собрания и другие.

«Каждый день с самого рождения мои пути пересекались с китайцами, — вспоминает Ксения Волкова. — Мы, русские, всегда жили рядом с ними. Китайцы нуждались в нас так же, как и мы в них. С детства я привыкла к ним и считала, раз я живу в Китае, значит, он такой же мой, как и для китайца его страна. Я ела китайскую еду, играла с китайскими девочками, не чувствуя разницы, кто я и кто моя черноглазая подружка. Мои родители снимали квартиру у китайского домовладельца, и когда порой отец не мог вовремя уплатить за жилье, хозяин не требовал шиты, знал: рано или поздно ему принесут деньги. Родители поддерживали хорошие взаимоотношения с соседями-китайцами, и мы были частью этой страны с ее укладом и бытом».

Очень важное признание! Политика делила людей, разводя их в разные стороны, жизнь русской колонии была обособленной и закрытой, но существовал целый слой русского населения в Китае, который воспринимал себя «частью этой страны», сохраняя, тем не менее, собственный уклад и быт, но не противопоставляя эти уклад и быт исконно китайскому. Эти люди пытались выстроить некую модель общества, которая вряд ли возможна в принципе, но на протяжении долгого времени им все же удавалось это делать, не провозглашая новых принципов жизнеустройства, не размахивая стягами. Ксения Волкова родилась в Китае и прожила здесь до 1954 года. Для нее эта земля осталась на нею жизнь родной, несмотря на лишения, трудности, с которыми пришлось столкнуться. Но на Родину родителей тянуло невероятно.

Почему? — Бог ведает. Наверное, зов крови. Зов великих традиций и прекрасного, могучего языка…

В восемнадцатом году, спасаясь от революции, ее предки бежали в Китай. Но вот появилась возможность вернуться на родину, и Ксения Волкова отправилась покорять целину. Ее прощание с Китаем произошло на той же станции Отпор, через которую когда-то перебирались сюда ее родители.

История свершила круг…

До 1917 года эти земли не знали понятия «эмиграция» — в Китае жили командированные царским правительством сотрудники КВЖД и группа русских, оказавшихся в Маньчжурии по самым разным причинам, как «мистер Шампански», как разветвленная семья выходцев из средней полосы России Бородиных, как золотоискатель Николай Гурбатов…

Или как Иван Яковлевич Чурин, известный предприниматель, имя которого помнят в Китае до сей поры. В 1867 году иркутский купец Иван Чурин основал собственный торговый дом в Приамурье, а одновременно с закладкой Харбина возникла в строящемся городе фирма, которая потом открыла свои филиалы в крупных городах по всей линии КВЖД.

В ведении Чурина были не только известные магазины, но и фабрики, заводы, на которых производились и развешивались табак, чай, колбасы, лаки и краски, пиво, водка, уксус, мыло, парфюмерия. Под торговой маркой Ивана Чурина выделывались кожи, шилась мужская и женская одежда, изготовлялись шляпы. Все это продавалось в Харбине в трех больших универсальных магазинах.

«В 1917–1922 гг. фирма «Чурин» дала работу на своих многочисленных предприятиях сотням русских беженцев, спасая от голода и обеспечивая их семьи, — пишет Г. В. Мелихов. — Основной контингент служащих фирмы неизменно составляли выходцы из Российской империи… С первых же лет своей работы в Маньчжурии Чурин стал эталоном торгового дела, своего рода символом делового авторитета, честности, порядочности, высокого качества предлагаемых товаров… Фирма заслужила авторитет и своим исключительным вниманием к обслуживанию покупателей».

В центральном универмаге, находившемся на углу Большого проспекта и Новоторговой улицы, витрины были всегда оформлены ярко, призывно. Поблизости стояли скамеечки, на которых в теплое время года старые харбинцы любили отдыхать и беседовать. К философским размышлениям о жизни располагало и то, что неподалеку были два русских кладбища: справа по Большому проспекту Старое, а в самом его конце — Новое. Поэтому ходило по Харбину выражение «унести за Чурина»…

Арсений Несмелое посвятил старикам-харбинцам стихотворение «Построечники»:

В самые разные времена фирма «Чурин» сохраняла свою высочайшую репутацию: работать в магазинах было престижно, оплата была высокой. Никогда и никто не мог упрекнуть продавцов в небрежности или грубости…