Читать онлайн «На пути к перелому». Страница 55

Исключительно большая роль в решении боевых задач обороны принадлежала артиллерии, возглавляемой талантливым организатором массированного огня генералом И. К. Рыжи, а по линии береговой артиллерии - генералом П. А. Моргуновым. Полевая и береговая артиллерия являлась основной ударно-огневой силой, которой располагали севастопольцы, и часто в бою решала главную задачу. Деятельность генералов И. К. Рыжи и П. А. Моргунова трудно переоценить.

Очень велика была роль политотдела армии, возглавляемого замечательным человеком и высокоподготовленным политическим работником бригадным комиссаром Леонидом Порфирьевичем Бочаровым.

В обеспечении высокого морального и боевого духа, в воспитании непреклонной воли воинов к борьбе в самых тяжелых условиях этому руководителю и подчиненным ему начальникам политотделов соединений принадлежит большая заслуга. Бочаров умел своевременно разглядеть ближайшие перспективы событий и правильно определить главнейшие конкретные задачи коммунистов и всех воинов.

* * *

1 июля меня уже не было в Севастополе, поэтому ход борьбы. здесь в последние дни обороны будет излагаться на основе многочисленных рассказов непосредственных участников этих боев, с которыми мне пришлось позже встречаться.

Утренний рассвет 1 июля тяжелым камнем лег на душу каждого из оставшихся на кусочке севастопольской земли. В этот день встретились все командиры и комиссары частей. Было принято решение немедленно собрать разрозненные группы и организовать борьбу.

Образовались группы воинов из остатков 345, 95, 172-й дивизий, 138-й, 79-й бригад, 7-й и 8-й бригад морской пехоты, во главе которых теперь были полковники И. Ф. Хомич, Д. И. Пискунов, майор И. П. Дацко, комиссары полков В. В. Прохоров, П. С. Коновалов и другие под общим командованием генерал-майора Петра Георгиевича Новикова.

В этот же день П. Г. Новиков отдал следующий приказ: "Наше положение серьезно ухудшилось. Немцы находятся в непосредственной близости от берега и исключают возможность подхода наших кораблей. Надо контратакой отбросить врага".

По команде "Все на переднюю линию в последний бой!" бойцы и командиры ринулись на врага. Но что могла сделать горстка людей, вооруженных лишь винтовками! Смельчаки попали под такой плотный и губительный огонь, что атака сразу же захлебнулась.

Враг стремился скорее кончить с Севастополем. Гитлеровцы подвергли интенсивному артиллерийскому обстрелу сосредоточившихся на мысе Херсонес и прибрежной кромке земли защитников города. Затем пошли вперед танки и пехота. И советские воины отважно вступили в единоборство с этой грозной силой врага.

Бои были неимоверно тяжелыми. Только в районе 35-й батареи за день было отбито более десяти атак. Борьба продолжалась и днем и ночью. В ночных контратаках наши воины часто выбивали противника с боевых позиций, обращали фашистов в бегство.

В одном из боев в районе 35-й батареи погиб мужественный комиссар дивизиона 134-го гаубичного артиллерийского полка 172-й стрелковой дивизии Иван Федорович Фатичев. Он был дважды ранен до этого, но с поля боя не уходил и до последнего дыхания продолжал истреблять врага.

А в ночь с 1 на 2 июля были вторично тяжело ранены, обожжены и контужены начальник политотдела 172-й дивизии Георгий Андреевич Шафранский и секретарь дивизионной партийной комиссии Михаил Романович Нейгер. Сколько раз они сплачивали, подчиняли своей воле моряков и красноармейцев и вели их в атаку! Теперь их схватили фашисты. Нейгер тут же был убит, а Шафранского потом расстреляли в тюрьме.

Очень важно отметить, что партийно-политическая работа не прекращалась и теперь - в самые последние часы борьбы. Командиры, политработники и коммунисты из числа матросов и красноармейцев, обращаясь ко всем, призывали продолжать борьбу, не даваться врагу до последнего дыхания. И это находило у людей живой отклик.

* * *

2 июля в окопчиках вблизи херсонесского аэродрома оборонялась группа воинов 172-й дивизии, и в их числе капитаны Н. Ф. Постой, Д. В. Халамендык, М. А. Макаренко, лейтенант В. Р. Куцинский. На них шли танки и автоматчики, их обстреливали минометы и пулеметы, но воины не сдавались, отразили несколько атак и уничтожили десятки гитлеровцев. Это был последний их бой. Все, кроме Д. В. Халамендыка, погибли здесь смертью героев.

На ночь измотанные боями и бессонницей люди собирались в группы, а на рассвете все снова занимали позиции для обороны. Приказов на это отдавать не нужно было. Но у воинов совсем не оставалось боеприпасов. Они собирали патроны и гранаты у раненых и убитых на поле боя. А противник наступал. Он овладел бухтами Стрелецкая и Омега и вплотную приблизился к позициям 35-й батареи. 2 июля орудия этой батареи были взорваны. Болели раны у каждого артиллериста, но неизмеримо сильнее болели души за такой исход. И люди самоотверженно дрались, не теряя надежды на прибытие кораблей.

Но вот израсходованы последние гранаты и патроны. Сопротивляться врагу нечем. Остатки людей стали спускаться под береговые кручи. Гитлеровцы боялись приближаться к ним, не хотели идти на рукопашную схватку и кричали по-русски:

- Матросы, сдавайтесь в плен! Уничтожайте командиров, комиссаров и коммунистов. Сохраняйте себе жизнь...

- Не сдадитесь, все пойдете на дно...

Суровое молчание наших воинов было ответом на эти призывы гитлеровцев. Без хлеба, без питьевой воды, под палящим июльским солнцем, до предела измученные, они продолжали держаться.

В течение двух-трех ночей к защитникам подходило несколько тральщиков, катеров и шлюпок, чтобы принять людей. Но по району противник вел сильный огонь, и далеко не все плавсредства могли приблизиться к берегу. Но люди стремились попасть на корабли. Одни раздевшись, другие прямо в обмундировании бросались в море. Некоторым удавалось попасть на борт, иные, выбившись из сил или попав под пули, тонули. Все же за эти ночи было снято с берега около тысячи двухсот человек.

А оставшиеся на берегу бойцы продолжали драться с противником насмерть. Их девизом теперь стали слова: "Погибаю, но не сдаюсь!" Очень жаль, что история не сохранит многие имена. Но Подвиг этих людей и слава о них будут жить в веках.

Раненый комиссар 134-го гаубичного артиллерийского полка 172-й дивизии П. С. Коновалов подозвал к себе лейтенанта С. Н. Гонтарева.

- Одолели гады, ничего не поделать, - сказал он. - И все-таки будем бить их, пока есть хоть один патрон. - И, увидев приближающегося гитлеровца, комиссар тут же снял его выстрелом из винтовки.

Перед вечером П. С. Коновалов снова был ранен и схвачен врагами. Когда привели переводчика, Коновалов бросил в лицо фашистам:

- Мне не о чем с вами разговаривать. Скажу только, что я большевик, комиссар, и знаю, что вы обречены, что вы будете уничтожены.