Читать онлайн «В небе — гвардейский Гатчинский». Страница 76

Войска 2-й ударной армии Ленинградского фронта просили хорошенько «обработать» противника, и мы постарались как следует выполнить их просьбу. В течение ночи полк совершил 93 самолето-вылета, многие экипажи сделали за ночь по пять вылетов.

Отбомбившись, наш самолет отошел в сторону, мы стали в круг и стали наблюдать за действиями других экипажей. Самолеты прилетали один за другим, летчики и штурманы действовали спокойно, как на полигоне. Мощные взрывы серий крупнокалиберных бомб, частые вспышки осколочных и зажигательных высвечивали землю Неожиданно темень неба прочертили в одном, в другом месте нити трассирующих пуль и снарядов. Вспыхнули два тяжелых корабля и, разгораясь, стали падать на землю. Еще на одном самолете скрестились огненные стрелы очередей фашистских истребителей. В ответ с бомбардировщика застрочили три пулемета. Через несколько мгновений почти одновременно загорелись бомбардировщик и один из нападающих истребителей. Оставляя за собой длинные огненные хвосты, они устремились вниз. Не долетев до земли, взорвался бомбардировщик, превратился в яркий огненный шар и, рассыпавшись искрами, исчез во тьме…

«Всем, всем самолетам, — торопливо передавал наш радист, — будьте бдительны, над целью барражируют истребители противника!»

Ночные воздушные бои скоротечны. Не успели мы, потрясенные увиденным, прийти в себя, как в темном небе опять мерцали только звезды. Бомбардировщики, как и прежде, один за другим заходили на цель и методично ее бомбили…

Вернувшись на аэродром, я поспешил на командный пункт и подробно доложил о случившемся командиру дивизии гвардии полковнику Божко. Я еще не знал, какие самолеты погибли. Волнуясь за судьбу своих товарищей, с нетерпением и надеждой ожидал их возвращения. Из нашего полка не вернулся один самолет: хвостовой номер 11, с экипажем гвардии лейтенанта Горбенко. В экипаж входили штурман гвардии младший лейтенант Крутиков, второй летчик гвардии младший лейтенант Гаевский, радист гвардии старший сержант Бакланов, борттехник гвардии старший техник-лейтенант Поляков, воздушный стрелок гвардии старшина Акимов.

Вскоре старшина Акимов вернулся в часть. От него мы узнали, что, когда самолет стал заходить на боевой курс, на него напали два немецких истребителя. Отстреливаясь, Акимов, Крутиков и Поляков сбили один из истребителей, но и бомбардировщик загорелся и, неуправляемый, стал падать. По-видимому, летчики были убиты. Падая, самолет взорвался, Акимов очутился в воздухе. Поняв это, он выдернул вытяжное кольцо парашюта и спустился на нем на передовую к своим. Никто больше из этого экипажа в часть не вернулся. Погиб смертью храбрых Иван Иванович Поляков, небольшого роста, живой, черноглазый весельчак, никогда не расстававшийся с гитарой, гордость и любимец полка. Сколько ночей в ожидании вылета мы коротали под звон струн его гитары и цыганские песенки, то грустные, бередящие душу, то искрометно задорные и веселые. Весело и задорно плясал он — так, что самые угрюмые не выдерживали, пускались в пляс… Он был создан для жизни, радостной и веселой; не верилось, что его нет в живых.

Вечером снова была нелетная погода, и наш с женой семейный ужин был посвящен и женскому празднику 8 Марта, и моему дню рождения. С нами была и хозяйка квартиры, у которой я тогда жил. Это была пожилая женщина, бывшая певица, исполнительница цыганских песен. Пригасив свет керосиновой лампы, она взяла гитару. У нее сохранился замечательный голос, и она свободно, без напряжения, спела несколько своих любимых цыганских песен, старинных романсов. Мы сидели в полутемной комнате и слушали, боясь шелохнуться. Зазвучала «Гори, гори, моя звезда…»

В дверь дома громко постучали.

Я вышел на крыльцо, посыльный подал мне телефонограмму. Я зажег карманный фонарик. «Срочно снять со всех самолетов наружные бомбодержатели и бомбардировочное вооружение и всем составом полка перелететь на аэродром Жуляны под Киевом, поступить там в распоряжение тыла Первого Украинского фронта с задачей доставки действующим войскам фронта боеприпасов, горючего и эвакуации раненых. Нестерцев».

На этом наш праздничный вечер закончился. На ходу надевая шинель, я поспешил в штаб.

В полдень 9 марта с оперативной группой полка на нескольких самолетах мы улетали на другой фронт.

Улетали, оставляя здесь два свеженасыпанных холмика замерзшей земли с алюминиевыми пирамидками, пятиконечными красными звездами, сделанными заботливыми руками работников наших мастерских.

В братской могиле возле Левашова остался экипаж командира корабля гвардии лейтенанта Минина. На возвышенности возле Озерков лежит экипаж гвардии капитана Майорова.

Ленинградская земля впитала алые капли крови и других наших славных боевых товарищей, павших смертью храбрых, освобождая от блокады Ленинград.

С древних времен известны нам примеры мужества, стойкости и героизма. Но подвиг ленинградцев в тяжелую пору блокады не сравним ни с чем. Он воистину легендарен.

Когда мы покидали Ленинград, нам казалось, что и мы, соприкоснувшись с легендой нашего времени, стали сильнее, тверже и мужественнее и теперь нам нипочем все невзгоды и трудности войны.

10 марта второй, основной, эшелон полка перелетел под Киев в Жуляны и сразу же включился в интенсивную работу.

В начале марта все три Украинских фронта возобновили боевые действия. Первым начал наступление 1-й Украинский фронт. Наступление велось в условиях бездорожья и весенней распутицы. Тыловые подразделения не всегда могли своевременно и в полной мере обеспечить механизированные, танковые войска и самоходную артиллерию горючим и боеприпасами. Это замедляло продвижение наших войск.

Более двух месяцев мы доставляли на аэродромы и на полевые площадки, расположенные в непосредственной близости к войскам, боеприпасы и горючее, обратными рейсами вывозили раненых офицеров и солдат, Помимо транспортных перевозок наш полк выполнял боевые вылеты по заданиям разведуправления фронта и партизанских штабов.

Вражеские истребители патрулировали на маршрутах наших кораблей, над аэродромами и посадочными площадками.

Площадки, куда мы доставляли грузы, находились рядом с линией фронта, наши самолеты часто обстреливались минометным, пулеметным и даже ружейным огнем наземных войск противника. Мы снова теряли людей и самолеты.

3-я гвардейская и 4-я танковые армии фронта неудержимо продвигались на запад, за ними и мы перебазировались западнее, на аэродром Судилково, рядом с железнодорожной станцией Шепетовка. На эту станцию тыл подавал грузы, необходимые для фронта. Весь март мы доставляли грузы, в основном на аэродром Зубово, находившийся в десяти километрах западнее Трамбовля. Над аэродромом постоянно висели немецкие истребители, обстреливали его и нападали на прилетавшие и разгружавшиеся самолеты.