Читать онлайн «Любовь Орлова». Страница 70

Для самых маститых эвакуированных киношников был предоставлен большой трехэтажный дом в центре города – на углу улиц Кирова и Пролетарской, недалеко от студии, можно добраться пешком. Официально он именовался Домом искусств, однако местные жители моментально прозвали его «лауреатником». Действительно, процент жильцов, получивших в марте этого года первую Сталинскую премию, был неимоверно велик. Отношение к ним со стороны местных властей было предельно заботливое, им грузовиками привозились продукты высшего сорта, о которых местные жители успели позабыть. Но ведь без льгот у нас обойтись невозможно, кто-то всегда должен быть первым среди равных. Поэтому для самых-самых в «лауреатнике» была устроена отдельная столовая, где прикрепленных кормили мясом, а к чаю подавали печенье.

Поначалу в Алма-Ате дела у Орловой не заладились. Ее и мужчин – Александрова, Дугласа и Миронова – временно поселили в гостинице. Наступил организационный период, связанный с распределением квартир в Доме искусств, оформлением документов, учетом поступающих из Москвы и Ленинграда просьб об особом внимании к положению такого-то и такого-то творца, который нуждается в первоочередном улучшении жилищных условий. Когда решаются подобные проблемы, хорошо быть под рукой, обивать пороги горсовета и горисполкома. Да вот незадача – вскоре после приезда в Алма-Ату Александров попал в госпиталь, у него разболелся ушибленный позвоночник. Любовь Петровна действовала на два фронта – необходимо следить за здоровьем мужа и стараться получить квартиру в лауреатском доме.

В конце концов все утряслось. Григорий Васильевич выздоровел, и им выделили двухкомнатную квартиру в «лауреатнике», где Орлова тотчас оказалась в центре внимания, поскольку постоянно кому-нибудь чем-нибудь помогала – едой, лекарствами, мылом. В то же время ей и мужу не очень нравилось пребывание в элитном доме. Все-таки Александров сейчас не снимал, Любовь Петровна тоже не занята ни в какой картине. Они ведут размеренный «дневной» образ жизни, не совпадающий с рваным режимом остальных обитателей «лауреатника». Те в любое время уходили и так же внезапно возвращались, поэтому в доме сутками напролет стоит шум. К тому же супруги не настолько контактные люди, чтобы им нравилось, когда кто-то постоянно заходит, начинает что-то рассказывать о трениях в съемочной группе, жаловаться, искать сочувствия. Или просто – зайдет кто-нибудь за щепоткой соли и просидит, болтая, чуть ли не до утра. Такие регулярно повторяющиеся ситуации напрягают. Один из тихих жильцов «лауреатника», писатель Зощенко, просто не выдержал и предпочел снять квартиру в другом месте.

Орлова нанесла несколько визитов к городским руководителям, которые, разумеется, не смогли устоять перед обаянием любимицы миллионов кинозрителей и выделили им с мужем особнячок, за который даже платить не пришлось. Среди киношников сразу послышался шепоток, мол, как же – задирают нос, отделяются от коллектива. Только, во-первых, в данном случае в «лауреатнике» никакого монолитного коллектива не было; во-вторых, Орлова и Александров все равно были незримой стеной отделены от коллег, поскольку находились в творческом простое.

У Григория Васильевича уже выработалась своя периодичность: один фильм в два года. Закончив «Светлый путь», он начал потихоньку готовиться к следующей работе. Как уже говорилось, ее основой должно было стать эстрадное представление «Звезда экрана». Александров связался с авторами, молодыми сатириками А. Раскиным и М. Слободским, убедил их, что пьесу можно переделать в хороший киносценарий, и они втроем принялись работать над ним. Однако с началом войны потребовались сценарии с другой тематикой – как Красная армия побеждает врага, и «Звезду экрана» пришлось отложить до лучших времен.

В Алма-Ате Григорий Васильевич болел, по-прежнему не мог избавиться от опостылевшего радикулита. Врачи пришли к выводу, что виной тому климат высокогорья. Хорошо бы переехать в более приемлемый регион. Но куда?

В это время в Алма-Ате появился сотрудник Комитета по делам кинематографии И. М. Маневич. Во время войны, по вполне понятным причинам, централизованно управлять периферийными студиями стало сложно. Для облегчения работы были сформированы региональные «кусты», действия которых координировали специальные уполномоченные комитета. Маневича назначили уполномоченным по киностудиям Кавказа (Тбилисской, Ереванской и Бакинской), и сейчас он впервые направлялся в свою «резиденцию» в Тбилиси. По пути Иосиф Михайлович заехал в тогдашнюю кинематографическую Мекку, где провел вербовочную работу, уговаривая киношников ехать в свою вотчину. Не у всех эвакуированных дела в Алма-Ате складывались гладко, и недовольные работой или оказавшиеся вообще без таковой дали принципиальное согласие отправиться на Кавказ. В их числе были Орлова и Александров. Маневич сказал, что на месте изучит состояние киностудий, договорится с секретарями ЦК, чтобы приезжим обеспечили жилье и работу, о результатах сообщит.

Свое обещание он сдержал. Александрову было предложено стать художественным руководителем Бакинской киностудии, на что Григорий Васильевич охотно согласился. Разумеется, Любовь Петровна уехала вместе с мужем. С большим трудом через начальника Туркестано-Сибирской железной дороги удалось организовать для супругов комфортабельный вагон, на котором они доехали до Красноводска. Туда за ними приехал представитель Бакинской киностудии, и они на пароходе переплыли через Каспий в столицу Азербайджана. Показали выделенную им квартиру, однако там требовался крупный ремонт. Временно поселили в гостинице. Здоровье Григория Васильевича улучшилось, он уже был вполне работоспособен.

В отличие от Алма-Аты в Баку была военная обстановка. Правда, южные рубежи были надежно защищены советскими и английскими войсками, предусмотрительно занявшими Иран еще в августе 1941 года. Однако сейчас немцы находились за Кавказским хребтом, и их очень манили бакинские нефтепромыслы. Советское командование не дремало – через Каспийское море в столицу Азербайджана шло вооружение и армейское снаряжение для наших войск. Транспорт конвоировался военными моряками, они же защищали Баку от налетов немецкой авиации. Батальоны морской пехоты уходили защищать Кавказ.

О происходящих вокруг событиях на Бакинской киностудии снимались документальные фильмы. Из художественных – режиссер А. Иванов снимал «Подводную лодку „Т-9“», которую начинал делать в Ленинграде, однако из-за войны ему пришлось переехать в Алма-Ату. Там у него картину пытались отобрать для какого-то московского кинодеятеля, однако Александр Гаврилович встал на дыбы, и строптивца отправили на захудалую, по его словам, Бакинскую студию, сказав, что своим фильмом он должен разбудить ее от векового сна. Надо полагать, Александрову тоже заявили нечто в этом духе. Кроме Иванова в Баку снимали режиссеры Н. Лещенко и Р. Тахмасиб, взявшиеся за экранизацию музыкальной комедии популярнейшего азербайджанского композитора Узеира Гаджибекова «Аршин мал алан». Это был своего рода ремейк – звуковая версия оперетты, первый раз экранизированной еще в 1917 году.