Читать онлайн «Русский диверсант Илья Старинов». Страница 7

Обязательным условием успеха «малой войны», по мнению М. В. Фрунзе, была заблаговременная разработка ее плана и создание предпосылок, обеспечивающих ее успех. В основу партизанской доктрины была положена ленинская мысль о том, что «партизанские выступления не месть, а военные действия».

М. В. Фрунзе сформулировал нормы и условия ведения партизанской войны: «Способы и формы ведения войны не всегда одинаковы. Они меняются в зависимости от условий развития и, прежде всего, от развития производства. Военная тактика в первую очередь зависит от уровня военной техники. Второе средство борьбы с техническим превосходством армии противника мы видим в подготовке партизанской войны на территориях возможных театров военных действий. Но обязательным условием плодотворности идеи малой войны является, повторяю, заблаговременная разработка ее плана и создание всех данных, обеспечивающих ее широкое развитие. Отсюда задачей нашего Генерального штаба должна стать разработка идеи малой войны».

До 1933 г. Красной Армии внушалось, что в будущей войне с ее маневренными операциями «крупная роль будет принадлежать «…партизанским действиям, для чего надо организовать и подготовить их проведение в самом широком масштабе».

Именно в соответствии с решениями военно-политического руководства СССР, в 1924–1936 гг. производилась серьезная подготовка к партизанской войне. Она включала: создание тщательно законспирированной и хорошо подготовленной сети диверсионных групп и диверсантов-одиночек в городах и на железных дорогах к западу от линии укрепленных районов; формирование и всестороннюю подготовку маневренных партизанских отрядов и групп, способных действовать на незнакомой местности, в том числе за пределами страны; переподготовку командного состава, имевшего опыт партизанской борьбы в гражданской войне, и подготовку некоторых молодых командиров в специальных партизанских учебных заведениях; отработку вопросов партизанской борьбы и борьбы с вражескими диверсионными группами на специальных и некоторых общевойсковых учениях; совершенствование имеющихся и создание новых технических средств борьбы, наиболее пригодных для применения в партизанских действиях; материально-техническое обеспечение партизанских формирований.

В лесу под Олевском шел дождь. Спускаясь из служебного вагона на скользкую, черную от воды дорогу, Якир поднял голову, посмотрел на низкое небо. Нигде не было ни единого просвета. Старинов подумал, что сегодня ничего не состоится, однако Якир дал знак следовать за ним. Его высокие яловые сапоги скользили, разбрызгивая грязь. Жидкий проселок уводил все дальше от станции. Якир не замедлял шага.

Вечерело, и в залитом потоками дождя подлеске уже густела темень. Командующий внезапно остановился, прислушался. Сквозь шум мокрой листвы донеслись чавканье конских копыт и скрип тележных осей.

Приблизилась головная подвода. Командующий вскочил на нее.

— Садитесь на следующие, — негромко приказал он. Подводы двинулись в глубь ночного леса. Ехали долго и остановились неожиданно.

— Здесь разбить палатку, — раздался из темноты голос Якира.

Разбивка палатки — дело привычное и несложное. Полотняный шатер поднялся посреди небольшой поляны. Внутри засветился зажженный кем-то фонарь.

— Ну и конспираторы! — с досадой бросил командующий. — Свет-то за сотню метров видно. Немедленно замаскируйте!

Все десять человек, принимавших участие в закладке скрытой партизанской базы западнее Коростеня, вблизи Олевска, сбились в палатку.

Недавно в этом районе проходили общевойсковые учения. Местность была изрыта окопами и ходами сообщений. Один из окопов был использован для закладки оружия и боеприпасов. Чтобы тайник не удалось обнаружить любопытному глазу, сделали глубокую нишу, вывели в стенке окопа ее под самые корни могучей березы.

Якир от места работы не уходил, оставаясь возле окопа, пока ниша не была утрамбована. Когда все закончили, тщательно уничтожили признаки своего пребывания. Теперь никто из посторонних не мог бы догадаться, что под корнями могучей березы, под штабелем старых, полусгнивших дров находятся склад оружия для крупного отряда и такое количество взрывчатки, которого достаточно, чтобы устроить крушение десятков поездов и подорвать сотни вражеских автомашин.

Надежно спрятанные в земле оружие и взрывчатые вещества ждали своего часа. Но раньше, чем пришел этот час, скрытые партизанские базы были опустошены, безусловно с ведома и, наверное, даже по прямому приказу Сталина.

В конце 1920-х и начале 1930-х гг. подготовка партизан и диверсантов проводилась в специальных школах и учебных пунктах. Они были различными по величине, по структуре и по способам конспирации. Спецшколы, как правило, размещались в нескольких зданиях, в городах и пригородах. Они имели хорошие мастерские, лаборатории, а некоторые имели закрытые тиры и небольшие полигоны, на которых можно было устанавливать и даже подрывать различные мины и заряды до 1 килограмма.

Были и небольшие учебные пункты, которые являлись филиалами основных спецшкол. В них обучались командиры и специалисты, диверсионные, разведывательные, организаторские группы и даже целые отряды. В небольших, хорошо законспирированных учебных пунктах готовили подпольщиков-одиночек и небольшие группы диверсантов для совершения диверсии на случай вторжения противника в приграничную полосу. Одновременно обучалось не менее 12 человек. Все имели псевдонимы.

Состав будущих партизанских формирований был самый различный, но на каждом сборе имелись партизаны, одинаковые по возрасту. Обычно в партизаны готовились мужчины в возрасте 45 лет и старше, а также молодые мужчины, имеющие пороки по здоровью и освобожденные от военной службы. Но были и сборы, на которых призывались одни женщины в возрасте от 20 до 40 лет. Большинство обучающихся были коммунистами и комсомольцами. Однако они должны были конспирироваться, и никто из окружения не должен был знать об этом — с этой целью их под различными предлогами «исключали» из партии и комсомола, и они «устраивались» на работу, где должны были действовать на случай вторжения противника. Таких диверсантов обучали всего 1–2 месяца.

Подбор для диверсионной борьбы в тылу вероятного противника самых различных категорий населения, в частности лиц пожилого возраста, а также лиц, имевших опыт партизанской борьбы, был целесообразным и продуктивным. Их обучали только тому, что нужно было для выполнения поставленных задач. Например, пожилых партизан учили только совершению диверсий на транспорте и в тех отраслях промышленности, вблизи которых они проживали. Этот контингент не подлежал мобилизации и должен быть остаться на оккупированной территории в случае нападения агрессора.