Читать онлайн «Баженов». Страница 24

Потемкин еще находился, повидимому, под впечатлением баженовских мавританских павильонов на Ходынском поле. Екатерина, неоднократно говорившая, что желает видеть все «в римском духе», быстро согласилась с фантазией неуравновешенного, без определенных вкусов, Потемкина.

— Поручить моему архитектору Баженову составить прожект дворца…

Получив царицын указ, Баженов приступил к проектированию ансамбля дворцов. Сперва мастеру была непонятна причуда Екатерины. Вся его предыдущая работа шла в области чистой классики. Но он был богато одаренным художником широкого диапазона, и эта экзотическая затея увлекала его. Но и здесь Баженов пошел не по пути голого подражания готовым образцам, а решил создать свое, новое, сочетав старое русское зодчество с высоким западным искусством.

Хотя дворец предназначался только для кратковременных пребываний Екатерины, вместе с ним предстояло построить и другие придворцовые здания.

Баженову указали:

— Все должно быть каменное и отличной архитектуры.

Десять лет своей жизни отдал Баженов этому делу.

Постройка царицынских дворцов не вызвала в московском обществе такого шума, как прежняя затея с Кремлевским дворцом. Зимой дорогу в Царицыно заметало сугробами, и москвичи, не отличавшиеся подвижностью, туда и не заглядывали. Летом же московское дворянство разъезжалось по усадьбам, а трудовое население ограничивалось прогулками в праздничные дни в Сокольники, на Воробьевы горы.

В 1778 году в Царицыно ездила на прогулку с семьей княгиня Куракина и осматривала недоконченное еще строение. Куракина с восторгом рассказывала в московских гостиных:

— Ездили в Царицыно гулять, можно сказать, загляделись на строение, которое беспримерно хорошо.

Несмотря на монументальность сооружений, они производили впечатление изысканной декорации, вернее архитектурно-декоративной игрушки, которая удивительно гармонировала с живописным ландшафтом.

Дворцовый ансамбль в Царицыне (теперь город Ленино) вошел в историю русской архитектуры под названием «псевдоготики».

Выражение «готический» впервые в России употребил Василий Баженов в своей речи при закладке Кремлевского дворца.

В XVIII веке готический стиль понимался на Западе как стиль средневековый, но уже в значительной мере окрашенный романтикой. Готический стиль зародился в конце XII века в феодальных городах Франции и оттуда распространился по другим странам Европы.

Готика — продукт религиозного мышления средневековья. Ярче всего готика выражает свою религиозную природу в строительстве соборов и церквей. Характерные стилевые особенности готического здания — страстный порыв вверх; стенам здания придается легкость, стрельчатые арки создают впечатление устремленности всего здания в вышину, что усиливается еще внешним оформлением: башенками, шпилями и т. д. Сама конструкция здания также подчинена основной идее — устремленности вверх, к небу; лес высоких столбов расчленен на тонкие полуколонны, расходящиеся вверху нервюрами легких арок. Огромные окна с цветными стеклами создают внутри здания эффектную игру светотеней, усиливающих вертикальный ритм сооружения.

В то же время готические сооружения представляют с точки зрения современного нам архитектурного мышления явное насилие над материалом, из которого они построены: камень получал здесь почти кружевные формы и линии, переставая передавать свои отличительные природные особенности — массивность, устойчивость, тяжесть, весомость.

В отличие от западной готики русская псевдоготика — явление самобытное — сохраняла свою природную связь с древнерусским зодчеством. Дворцы в Царицыне — «каменная старорусская архитектурная сказка» (В. Згура) — наиболее ярко выражали этот новый стиль.

По отзыву исследователя творческих особенностей Баженова — В. Згура (первый и единственный советский исследователь творчества Баженова, не успевший из-за ранней смерти развернуть своей работы), сооружения в Царицыне отчасти помогают понять, что, собственно, разумел зодчий под словом готика. Термин «готический» в его понимании определял собой архитектуру, выходящую за пределы старой канонической системы ордеров.

Стилевые особенности царицынского ансамбля остаются спорными и малоисследованными в истории русской архитектуры. Г. И. Котов в докладе «О развитии русской архитектуры в XVIII веке» на II съезде русских зодчих, указывая на зависимость псевдоготики от готической архитектуры, поясняет, что в псевдоготических сооружениях есть «что-то массивное, что-то более напоминающее русские постройки XVII столетия, чем постройки готические». Исследователь архитектуры XVIII века Е. А. Гамбурцев в докладе в Археологическом обществе (1898 г.) «О Баженове и Казакове в их работе в самобытном и подражательном зодчестве» указывал, что самостоятельные постройки этих двух зодчих были сооружены именно в духе псевдоготики, они сохранили свои связи с древнерусским зодчеством, остальные же сооружения этих зодчих, в классическом духе, — подражательны….

Русскую псевдоготику нельзя считать течением, слепо подражающим западной готической архитектуре, но одной из попыток найти новый национальный архитектурный стиль.

…Строительство царицынских дворцов шло медленно.

Угнетаемый тяжелыми предчувствиями, Баженов не стремился к скорому окончанию строительства, которое затянулось почти на десять лет — наиболее тусклых и безрадостных лет его жизни.

Попутно Баженов построил дом Разумовского и Эрмитаж в Кускове, самый же дом Шереметьева в Кускове построен по проекту парижского зодчего де Вальи. В очерках старой Москвы Пыляев назвал Эрмитаж в Кускове «двухэтажным зданием в мавританском вкусе». Постройка его являлась очередной причудой пресыщенного феодала: «В этом здании из нижнего этажа в верхний была машина, поднимавшая на стол шестнадцать кувертов; низ здания был занят тремя буфетами; здесь сервировали стол и приборы, и каждый отдельно поднимался наверх. Здесь был также подъемный диван, поднимавшийся наверх вместе с гостями. Наверху Эрмитажа граф по часам сиживал один, и никто лишний не мог войти туда: все подавалось и принималось машиной».

В. И. Баженов, «Эрмитаж» в Кускове.

Дворцовый ансамбль Баженова в Царицыне был закончен. Шли последние отделочные работы. Ряд зданий уже радовал глаз своей неожиданной красотой.

Что же создал русский зодчий в Царицыне?

Главное здание — большой дворец — имеет в плане два квадрата с восьмигранными башнями. Два больших квадрата соединялись узким корпусом, в котором помещались вестибюль и два одинаковых зала по сторонам. Из окон дворца раскрывалась панорама парка и прудов, с шлюзами и плотинами. На фоне красных стен дворца особенно эффектно выделялась ажурная из белого камня отделка орнаментов, стрельчатые окна и белые колонны… Несмотря на огромные, размеры, дворец не был громоздок и в густой зелени парка выглядел большой красно-белой игрушкой.