Читать онлайн «Жила-была коммунистическая партия». Страница 25

И вдруг такой Зорькин неожиданно для всех, да и для себя тоже, становится Председателем Конституционного суда. Мало этого, он еще пытается сыграть свою партию в политике, добившись за короткий срок полной дискредитации Конституционного суда. Единственное изобретение, которое внес этот субъект в теорию и практику деятельности Конституционного суда, – это абсолютно неправовое понятие "конституционное поле", выражение, которое стало излюбленным в устах депутатов и всей непримиримой оппозиции. В период противостояния слова "конституция", "конституционное поле" научились выговаривать даже крайние реакционеры типа Макашова и Баркашова, в жизни своей, по-видимому, не читавшие Конституцию и не имевшие о ней какого-либо понятия.

Этот удивительный выбор членов Конституционного суда, сделанный Президентом, едва не оказался для него роковым. Вспомним, что позиция Конституционного суда в мартовском и сентябрьском (1993 года) политических кризисах была антипрезидентской и едва не привела к уходу Президента с политической арены и к победе контрреформистов.

Не только Зорькин, но и большинство членов Конституционного суда сыграли здесь самую дурную роль, потому что, грубо выражаясь, полезли в политику, забыв о том, что они судьи и их главная обязанность – беспристрастность и строгое следование Конституции. Поэтому на заключительном этапе работы Конституционного совещания я предложил включить в заключительный раздел положение о полной замене членов Конституционного суда, т. е. о новых выборах всего состава суда. Это предложение было одобрено большинством участников совещания, а также поддержано руководителями субъектов Федерации.

На встрече с главами субъектов Федерации Ельцин после моего выступления на эту тему спросил у зала: "Так мы поддержим это предложение?" Весь зал ответил: "Да!" Я считал вопрос решенным, но каково же было мое изумление, когда 11 ноября я прочитал в газетах окончательный текст проекта, выносимого на референдум, и обнаружил, что упоминание о Конституционном суде вообще исчезло из переходных положений. Это означало, что прежний состав Конституционного суда полностью сохранялся, т. е. люди, не приемлющие существующий строй и выступавшие против принятия новой Конституции, будут отныне толковать ее положения. И ничего уже сделать было нельзя, так как по закону о референдуме текст выносимых на референдум документов должен быть опубликован за месяц до даты референдума.

Это одно из тех совершенно необъяснимых политических происшествий с печальными последствиями, которые произошли на последнем этапе подготовки конституционного проекта. Я так и не знаю, чья блудливая рука правила текст в последние минуты перед подписанием у Президента проекта Конституции, выносимого на референдум.

Для укрепления нового государственного строя России так важно было иметь в составе Конституционного суда не ретроградов с ортодоксально-коммунистическими взглядами, а прогрессивных и известных своей порядочностью и высоким профессионализмом людей, способных отстаивать принципы демократии и правового государства.

Аналогичная ситуация сложилась и по вопросу о сроке пребывания судей в их должностях. И здесь жизнь внесла очень серьезные поправки в наши теоретические (умозрительные) представления. На первый взгляд кажется неоспоримым, что установление определенного срока, на который избираются или назначаются судьи, делает их зависимыми. И напротив, бессрочный характер пребывания в должности якобы делает судью по-настоящему независимым. Однако при столкновении с российской действительностью, где практически весь судейский корпус сформировался в коммунистические времена из коммунистов по строго номенклатурному отбору, эти суждения обнаруживают свою несостоятельность. Прежде всего из-за невозможности полной замены старого судейского корпуса. Да и надо иметь в виду неизбежное старение и деградацию при бессрочном пребывании в должности, ибо даже выжившего из ума в силу преклонного возраста судью чрезвычайно трудно отстранить от занимаемой должности.

Тем не менее по инициативе Хасбулатова в брежневскую Конституцию была внесена поправка о том, что "полномочия судей в Российской Федерации не ограничиваются сроком, поскольку иное не установлено Конституцией и законами Российской Федерации. Судьи несменяемы". Несменяемость судей нужна была ему как сохранение одной из главных опор прежнего строя: тщательно отобранный, идеологически выдержанный и проверенный на борьбе с диссидентами судейский корпус, состоящий из судей, никогда не выносивших оправдательных приговоров!

И по этому вопросу на Конституционном совещании мы пришли к единому мнению о необходимости исключить из Конституции принцип несменяемости судей. А затем произошло то же самое, что и с положением о переизбрании Конституционного суда: в последний момент в тексте проекта была восстановлена запись о несменяемости судей. Но в данном случае мне известно, чьих рук это дело: академика Топорнина и его коллег из Института государства и права Академии наук, входивших в арбитражную комиссию по рассмотрению спорных вопросов, которая была создана при Сергее Филатове – руководителе администрации Президента. Эти люди никогда не отличались ни демократизмом, ни прогрессивными взглядами.

Сохранение этого принципа уже дало нам немало примеров циничного судебного фарса по делу ГКЧП, по делу генерала Варенникова, по применению амнистии к участникам советско-фашистского мятежа и др.

Сегодня можно с уверенностью утверждать, что конституционная реформа в наименьшей степени затронула наши так называемые правоохранительные органы: и судебная система, и прокуратура, сохраняющая сталинский принцип организации, и Министерство внутренних дел, выполняющее многие не свойственные ему функции, – все эти структуры должны пройти процесс глубокого реформирования, чтобы стать органами подлинно демократического государства и служить интересам общества, а не быть орудием в руках тех или иных политических сил.

Именно в этой области мы не сумели сделать решительного шага вперед. Надежда лишь на то, что сама жизнь продиктует необходимые изменения и в этой традиционно консервативной, если не сказать – реакционной, среде.

Новая Конституция России была принята 12 декабря 1993 года. С этого момента демократические реформы в стране получили твердый правовой фундамент, а новая российская государственность – правовое закрепление. Мы уже сегодня можем отметить, какие глубокие изменения в политической жизни страны произошли в связи с принятием новой Конституции. Начался процесс политической стабилизации и структурирования. Политическая борьба с улиц переместилась в парламент. Влияние политических партий и движений на власть стало более осмысленным и целенаправленным.