Читать онлайн «Знаменосец «Черного ордена». Биография рейхсфюрера СС Гиммлера. 1939-1945». Страница 23

Создание концентрационных лагерей, в которых к концу войны одних только евреев было уничтожено от 5 до 6 миллионов, стало одним из главных преступлений нацистского режима. Патологический страх перед концлагерями и тем, что там делали с беспомощными людьми, распространился по всей Германии и оккупированной Европе; многие немцы до сих пор очень неохотно признаются в том, что им вообще было что-либо известно об этих «фабриках смерти». И в Германии, и за ее пределами далеко не все способны признать пугающие факты, оглашенные на Международном военном трибунале в Нюрнберге и рассматривавшиеся на последующих процессах.

Главным идеологом и создателем бесчеловечной системы концлагерей был Гиммлер. Будучи убежден, что именно в этом заключается его долг перед нацией, он считал себя не вправе поддаваться обычным человеческим эмоциям. По его мнению, при организации столь масштабной кампании массового устрашения страдания отдельных личностей были неизбежны; при этом Гиммлер искренне верил, что охранники в лагерях были жертвами необходимости в гораздо большей степени, чем те, кого они охраняли.

Было бы неправильно полагать, будто Гиммлер не имел ни совести, ни жалости, но по-настоящему он жалел только эсэсовцев из подразделения «Мертвая голова», которым приходилось нести возложенное на них тяжкое бремя охраны заключенных. Мысли об этом преследовали Гиммлера постоянно и, в конце концов, нанесли серьезный ущерб его здоровью. Со временем Гиммлер даже стал делиться своими переживаниями по этому поводу с личным массажистом Керстеном – человеком, облегчавшим ему боли и ставшим в итоге главным доверенным лицом, которому рейхсфюрер СС поверял свои самые сокровенные мысли.

Однако это произошло несколько позднее, поначалу же Гиммлер весьма гордился своими концлагерями. В октябре 1935 года, получив от Гитлера поздравление с днем рождения, он устроил для Гесса и других выдающихся гостей экскурсию в Дахау, где предложил осмотреть построенные заключенными новенькие казармы. (В этих казармах – в дополнение к «Мертвой голове» – Гиммлер уже в следующем месяце планировал разместить еще одно подразделение СС, которое, кроме кое-каких гарнизонных обязанностей, выполняемых вместе с лагерной охраной, занималось главным образом военной подготовкой.) Базовые лагеря располагали также квартирами для женатых офицеров, так что даже во время войны, то есть в наихудший период истории концлагерей, жены и дети эсэсовцев вынуждены были мириться с близостью этих «фабрик смерти»14.

После «кровавой бани» 30 июня структура СС, которая и так была военизированной организацией, стала изменяться и совершенствоваться по военному образцу. Гитлеру приходилось опасаться уже не только тех, кто критиковал его режим за границей и мог принять против него меры военного характера, но и верховного командования германской армии, которое все еще было влиятельным и обладало достаточной мощью, чтобы свергнуть его. К тому же приближался период открытого вызова союзу держав-победительниц и условиям, навязанным Версальским договором, поэтому характер подготовки СС менялся в соответствии с тем, какую задачу Гитлер считал основной на том или ином этапе. В январе 1935 года в результате плебисцита Гитлер вернул Германии Саар; в марте объявил о призыве в армию и об учреждении военно– воздушных сил – геринговских люфтваффе; в июне Риббентроп, бывший послом в Великобритании, заключил важный военно-морской договор, позволявший Германии иметь флот, а в декабре наступил черед тайных сделок по Эфиопии, позволивших Муссолини приступить к ее завоеванию.

Что касалось СС, то Гитлер потребовал от Гиммлера выставить полностью укомплектованную, подготовленную к боевым действиям дивизию и даже вынудил армейское руководство согласиться с этим, включив дивизию в план организационно-мобилизационных мероприятий. В ноябре 1934 года руководителем этого проекта был назначен армейский генерал-лейтенант Пауль Хаузер. Хаузер возглавил гейдриховскую командирскую школу в Бад-Тёльце и превратил ее в один из лучших центров офицерской подготовки. По словам Райтлингера, после войны Хаузер даже рассматривал свою школу СС в Бад– Тёльце как идеальную модель для подготовки офицеров НАТО. Школа эта стала зародышем гиммлеровских Ваффен-СС – военного крыла организации, ставшей международной силой, когда СС начали вербовку среди наиболее «подходящих» рас на завоеванных территориях.

Отношения Гиммлера с Гитлером, Герингом, Фриком и Шахтом – банкиром, ставшим в 1934 году гитлеровским министром экономики, а также с верховным командованием армии и прежде всего с собственным старшим офицером Гейдрихом характеризовались главным образом беспринципностью и приспособленчеством, которые определяли действия и поступки всех нацистов, какое бы положение они ни занимали в партии или в руководстве страны. Приспособленчество и беспринципность – это профессиональная болезнь всех политиканов, но нацистский менталитет с его полным отрицанием какой– либо морали оказался особенно благоприятной почвой для интриг, с помощью которых нацистские лидеры старались перехитрить друг друга. Гитлер, например, лишь поощрял своих комендантов, министров и советников, когда они расходовали свои силы и способности на борьбу друг с другом, так как его больше чем устраивала роль верховного арбитра, которому принадлежит последнее, решающее слово.

Положение Гиммлера в этой причудливой и изначально порочной административной системе все еще оставалось неудовлетворительным. С одной стороны его ограничивал министр внутренних дел Фрик – слабый, но упрямый бюрократ, а с другой – высшее армейское командование, которому очень не нравилось существование неподконтрольной ему двухсот– пятидесятитысячной военизированной организации СС, как раньше ему не нравились значительно более многочисленные, но куда хуже организованные штурмовики Рема. Впрочем, что касалось сопротивления бюрократического чиновничества, то эту проблему удалось разрешить сравнительно легко. Воспользовавшись тем, что Геринг, занявшись другими делами, обращал на политическую полицию все меньше и меньше внимания, Гиммлер и Гейдрих быстро справились с Фриком и министром юстиции Гюртнером, которые в 1934–1935 годах пытались мешать СС и гестапо арестовывать и содержать в «защитном заключении» людей на основании одних лишь подозрений. Фрик даже пытался провести закон, ограниченный вначале только территорией Пруссии, согласно которому заключенные в лагерях получали право обращаться в суд. Но когда Геринг представлял проект закона совету министров Пруссии, Гиммлер, который тоже был приглашен на заседание, хотя и не являлся членом совета министров, позаботился о том, чтобы проект провалился. Окончательная же победа над Фриком была достигнута 2 мая 1935 года, когда прусский административный суд признал, что деятельность гестапо находится вне его юрисдикции.