Читать онлайн «Над волнами Балтики». Страница 35

- Я на земле, наверное, больше тебя пережил. Смотри не зазнайся. Этого авиация никому не прощает".

"18 февраля. Познакомился с полковым баянистом Виктором Алексеевым. Интересный парнишка. По молодости биография очень короткая, но сугубо индивидуальная, можно сказать, артистическая. Профессиональный музыкант, виртуоз, летает воздушным стрелком в экипаже полковника Преображенского. Музыкальный слух и техника игры у него изумительные. А в полк попал необычным путем..."

...В полку давала концерт ленинградская бригада эстрадных артистов. Исполнялись пародии, шутки, лирические романсы, фронтовые задушевные песни. Аккомпанировал сухощавый молоденький юноша.

Вот парнишка один на сцене. Бледное худое лицо неподвижно. Густые ресницы закрывают глаза, словно он ничего не видит, не слышит, а, отрешившись от окружающего, витает где-то в своем, им одним осязаемом мире. А пальцы, длинные, тонкие, виртуозно порхают над сверкающей клавиатурой...

Полковник не сводит глаз с баяниста. Родина Преображенского - город Кириллов. А кто не знает кирилловских мастеров?! Это они сотворили баян. И полковник от рождения понимает, ценит и любит баянную музыку.

Концерт окончен. Летчики оживленно толпятся вокруг артистов, просят еще раз напеть взволновавший мотив. Полковник благодарит седого конферансье и идет к баянисту.

- Хочешь с нашим жильем познакомиться? Пойдем покажу.

Щеки юноши покрываются слабым румянцем. Он явно смущен. Глубоко запавшие глаза светятся благодарностью.

В маленькой комнатке две кровати, столик и вешалка.

- Ты летное обмундирование посмотри. Комбинезоны, унты пощупай. Не стесняйся. Гляди, какие добротные, теплые.

Пальцы баяниста купаются в мягком, шелковистом меху, залезают в неуклюжие краги, теребят проушины пушистых унтов, застежки летного шлема...

- А это как тебе нравится?

Руки полковника медленно стягивают легкое покрывало с неуклюжей солдатской тумбочки. Перед глазами баян. Блеском вишневого лака, ажурной врезкой узорчатого перламутра он привораживает, просится в руки.

- Ух-х ты!.. - восхищенно вздыхает парнишка. - Кирилловский... Ваш?

- Нет, полковой. Сам мастер Панов подарил. Хочешь попробовать?

- Даже боюсь. Всю жизнь о таком мечтал.

- Бери. Не стесняйся. Теперь он твой. Прими как подарок от летчиков.

- Спасибо! Спасибо! - краснеет, теряется юноша. - Это немыслимо. Я не могу, не заслужил.

- Может, с нами останешься? Будешь летать. И баян пригодится. В свободное время...

- Уже просился на фронт, не пускают. А у вас мне и делать нечего. Я же не летчик.

- Делу научим, - смеется Преображенский. - Воздушным стрелком летать будешь. Зачисление оформим сегодня. Значит, решили?

Согласно традиции, летчики за счет своего пайка угощают артистов обедом. Скромная сервировка стола никого не смущает. Гости довольны. Остроты и каламбуры прерываются бурными взрывами смеха. Наконец полковник встает.

- Вынужден вас покинуть, - произносит он с сожалением. - Нужно лететь на тыловую базу. Желающих прошу проехать на аэродром посмотреть боевые машины.

Артисты в восторге. Предложение принимается...

* * *

- Эта машина первой бомбила Берлин, - подводит полковник гостей к своему самолету.

Артисты столпились под центропланом. Механик Колесниченко показывает бомболюки, моторы, подсаживает желающих посмотреть кабину. Преображенский вместе с конферансье останавливаются под крылом.

- Кажется, вы руководитель бригады?

- Да, я. Чем могу быть полезен?

- Мне не хочется вас огорчать, но баяниста я заберу с собой. Он изъявил желание остаться в полку и добровольно вступает в ряды авиации флота..

Конферансье озадаченно смотрит в лицо полковнику.

- У него же броня... Я не уполномочен... И, кроме того, распадается бригада, - говорит он растерянно.

- Я не имею права отказывать добровольцу. Желаю дальнейших успехов.

По сигналу полковника к баянисту подбегают сержанты. Они дружно впихивают его в меховую махину комбинезона, обувают в унты, надевают на голову шлем. Через минуту неуклюжий, как медвежонок, он исчезает в кабине стрелков.

Взвихрив блестящее облако снежной пыли, самолет полковника отрывается. Прощаясь, артисты машут ему руками...

- Так и стал я воздушным стрелком в экипаже Преображенского, - закончил свой рассказ Алексеев, когда мы с ним познакомились. - Меня обучили всем необходимым авиационным премудростям и воздушной стрельбе. В нервом же боевом вылете угораздило нас на вражеской территории плюхнуться. Полковник тогда посадил подбитую машину на пузо. Четверо суток по непролазному снегу к своим пробирались. Теперь я воробушек стреляный!..

"19 февраля. Сегодня у нас исключительное событие. Полку присвоено звание "Первый гвардейский"! Ветераны ликуют. Им есть чем гордиться. Они первыми бомбили военные объекты на территории фашистской Германии. От гула их самолетов и мощных разрывов бомб не раз содрогались фашисты в Штеттине, Данциге, Мемеле, Кенигсберге и других городах проклятого рейха. Тысячи солдат и офицеров, сотни танков, машин и орудий, десятки железнодорожных мостов, эшелонов и станций, самолетов, боевых кораблей и транспортных судов разбито и уничтожено их ударами. В кровавых воздушных боях они сбили семьдесят два немецких истребителя..."

События в жизни полка - словно вехи его боевого пути, его славной истории. Но совершенно особое место занимают налеты на Берлин. А было это так.

В ответ на воздушные налеты на Москву Ставка ВГК решила нанести удары по вражеской столице. Для этого был выделен полк полковника Преображенского, перебазированный из-под Ленинграда в Эстонию.

...Сумерки сгущаются медленно. Командующий морской авиацией генерал-лейтенант Семен Федорович Жаворонков, взглянув на часы, кивает Преображенскому:

- Пора в путь-дорогу, полковник. Желаю успеха.

В небо взлетает ракета. И сразу дремотную тишину разрывает могучий рокот. Вибрируя, он дребезжащим звоном стекол будоражит дома эстонской деревушки Кагул. Звучное эхо несется все дальше и дальше по полям и перелескам балтийского острова Эзель.

Мягко покачиваясь, один за другим на поле выруливают самолеты. С виду они массивны и неуклюжи. Но это здесь, на земле. А там, в голубых небесных просторах, могучие машины послушны воле пилота.

Взвихрив над полем сухую траву, бомбардировщик Преображенского первым начинает разбег. С каждой секундой самолет ускоряет движение и в конце полосы стремительной птицей взмывает в воздух. За ним с небольшим интервалом взлетают: Плоткин, Дашковский, Трычков, Гречишников, Фокин, Беляев, Ефремов, Кравченко, Александров. Генерал-лейтенант напряженно следит за каждым самолетом. Машины нагружены до предела. Полоса ограничена по длине. Грунт очень мягкий, песчаный. Сейчас все зависит от искусства пилотов... Вот, наконец, оторвался последний. Генерал облегченно вздыхает.