Читать онлайн «100 знаменитых тиранов». Страница 45

Постепенно военные действия переместились на территорию Понта, а затем и Армении. Тигран выступил вместе с Митридатом. Изматывающая тактика Лукулла обернулась против него самого: легионеры роптали, а потом и вовсе перестали подчиняться. На Кавказ они идти не хотели, а Митридат очень быстро восстанавливался и фактически по-прежнему правил Понтом. Но эта война выявила полную несостоятельность Тиграна и его многочисленной армии. Для римлян, похоже, это не было новостью: они первыми нападали, даже при десятикратном превосходстве противника, и армяне в панике разбегались. Рим был недоволен затягиванием войны, Лукулла отстранили от командования и отозвали в Рим, а с ним и часть его командиров. Командование принял Помпей.

С отборными легионами он искал встречи с Митридатом. После того как Евпатор разбил свой лагерь на берегу Евфрата, Помпей решил напасть на него ночью. Но когда он подошел к лагерю и увидел боевые порядки Митридата, готовые к бою, решил отказаться от битвы. Военачальники стали уговаривать не делать этого: ущербная луна давала достаточно света и была у них за спиной. Начался бой. В неверном свете луны понтийцы видели искаженную картину битвы, началась паника. Когда победа римлян стала очевидной, Евпатор с отрядом всадников, среди которых была его наложница Гипсикратия, переодетая в мужскую персидскую одежду, прорвался сквозь ряды римлян и ушел в крепость Синору.

Здесь хранились сокровища царя. Митридат, раздав своим спутникам драгоценности и яд, двинулся в Армению, но Тигран отказал ему в убежище. Тогда Евпатор пошел в Колхиду, а оттуда переправился в Пантикапей. Помпей, преследуя Митридата, захватил его наложниц, сокровища и личные записи царя. Далее он сделал попытку пройти через Кавказ, но встретил жестокое сопротивление альбанов и иберов, союзников Митридата. После двух жестоких битв Помпей решил не губить армию, он вернулся в Азию и организовал морскую блокаду Тавриды и Северного Причерноморья. Под страхом смерти была запрещена торговля с Боспором.

Читая записи Евпатора, Помпей многое узнал о нем как человеке. Возможно, это помогло ему принять правильное решение. В личных качествах Евпатор не имел равных. Он был очень храбр, силен физически и в преклонном возрасте, знал 22 языка и наречия своих подданных. В практических целях увлекался географией и наукой о ядах и противоядиях. Митридат слыл большим знатоком по части женщин: его наложницами и женами были дочери многих царей, за исключением Стратовики – дочери греческого арфиста. Из записок явствовало, что Евпатор отравил своего сына Ариарата. Старший сын Махар, правитель Боспора, в начале войны поспешил признать власть Лукулла, а когда Митридат направил свой бег в Пантикапей, не стал ждать прибытия отца и отравился сам. Под влиянием сведений о Евпаторе Помпей сказал приближенным, что Митридат намного опасней, когда бежит, нежели в открытом бою, и пусть его победит голод. Но произошло иначе. Любимый сын Митридата Фарнак, не раз водивший войска отца в бой против Рима, заключил договор с Помпеем и стал царем Понта. Митридату было 69 лет, когда он дал отравленное вино оставшимся с ним дочерям Ниссе и Митридатиде и выпил сам. Но так как он, боясь быть отравленным, уже давно принимал яды микроскопическими дозами, отрава на него не подействовала. «Я не могу умереть от яда вследствие моих глупых предохранительных мер. Самого же страшного и столь обычного в жизни царей яда – неверности войска, детей и друзей – я не предвидел, я, который предвидел все яды и сумел от них уберечься», – признался царь своему телохранителю и приказал ему заколоть его мечом.

Предводитель гуннов. Один из самых знаменитых завоевателей во всемирной истории, наводивший ужас на Европу. Возглавлял опустошительные походы в Восточную Римскую империю и Галлию. При нем гуннский союз племен достиг наивысшего могущества.

В 375 г. в Причерноморье из Азии пришло племя гуннов[6]. Завоевывая новые земли, они жившие там племена частью вытесняли, а частью насильственно превращали в союзников, создавая так называемый гуннский племенной союз.

В Европе с гуннами связывают начало «великого переселения народов». А историки того времени связывали их происхождение с женщинами-колдуньями, которые, будучи изгнаны соплеменниками, рожали детей от злых духов.

Современной исторической науке известно, что в начале V в. гуннский союз переживал значительный подъем, позволивший ему под руководством вождя Ругилы перейти Дунай и занять Паннонию (совр. Венгрия).

Дальнейшая история гуннов в основном связана с именем знаменитого Аттилы, о котором остготский историк Иордан писал: «Был он [Аттила] мужем, рожденным на свет для потрясения народов, ужасом всех стран, который, неведомо по какому жребию, наводил на всех трепет». Наряду с этим видный французский историк А. Тьерри утверждал, что «имя Аттилы завоевало себе место в истории человеческих гениев рядом с именами Александра и Цезаря».

Этот низкорослый человек с широкой грудью, крупной головой и маленькими глазами, умный, хитрый и обладающий твердой волей, был сыном брата Ругилы, Мундзука, а значит, приходился верховному вождю родным племянником. После смерти Ругилы в 433 г. он вместе со своим братом (родным или двоюродным) Бледой унаследовал власть. В 445 г. Бледа был убит (возможно, по приказу брата) и Аттила стал единственным вождем гуннского племенного союза. В наследство он получил огромную территорию, простиравшуюся от Альп и Балтики до Каспийского моря, которое в Европе того времени часто называли Гуннским.

По всей видимости, воинственность Аттилы питалась не только многолетними завоевательными традициями современников, но и уверенностью в собственной избранности. Поводом для этого, по всей вероятности, послужила следующая история, рассказанная членом одного из римских посольств, направленных к гуннам, Приском. По его словам, какой-то пастух заметил, что его корова хромает. Желая выяснить причину, он прошел по кровавым следам и нашел заржавленный меч, который принес Аттиле. Тот решил, что это легендарный Марсов меч, который скифы считали священным и дарующим победу. Вождь якобы взял меч в руки и сказал: «Долго этот меч был скрыт в земле, а теперь небо дарует его мне для покорения всех народов».

Все народы Аттила не покорил, однако для осуществления завоеваний такого масштаба он, безусловно, должен был обладать политическим и военным талантом. По мнению современных авторов «Всемирной истории войн», Э. Эрнста и Тревора Н. Дюпюи, вождь также «обладал задатками стратегического мышления». В то время это означало прежде всего расширение собственной власти на возможно большие территории.