Читать онлайн «Кладбища. Книга мертвых-3». Страница 28

Я убежден, что Долматова убили. Не обязательно намеренно, возможно, эксцесс исполнения, ведь он же с двух лет вставал при исполнении Советского гимна, да и просто так кличку Пионер не заслужишь. Он отказался предать Родину.

Будучи много лет руководителем политической партии, я наблюдал и наблюдаю тысячи судеб партийных активистов. Мимо меня прошли целые батальоны и дивизии молодых людей, и, конечно, я без устали размышляю об их судьбах, о мотивациях, которые привели их в партию.

Отсидев несколько лет в российских тюрьмах и в лагере, я и там продолжал наблюдать над судьбами и размышлять о мотивах поведения.

Я, в конце концов, уже после тюрьмы понял, что сознание и культура простого русского парня — это лишь в ничтожной ее части книжная культура. А основной фундамент — это песенный, музыка даже и очень низкого качества.

Артемы, Антоны и Денисы с Колянами не взросли на Библии, не выросли на пуританских советских книгах вроде «Как закалялась сталь», не построили себя на традициях шариата или адата, как в мусульманских странах и регионах, но на популярной музыке.

Один из таких парней — рыжий Антон, сидевший со мной в камере Саратовского Централа, с гордостью рассказывал, как дед и бабка отдали ему сарай в глубине сада, и он переоборудовал тот сарай, и к нему приходили слушать музыку его товарищи и девушки. Когда я поинтересовался, что за музыку он слушал, он назвал какие-то невзрачные, чуть ли не дворовые коллективы и напел несколько тусклых мелодий.

Но я догадался, что не качество музыки, а та вполне нехитрая философия жизни, содержащаяся в ней, была для рыжего Антона главным в музыкальном треске, раздающемся в глубине его сарая. В этом треске слышалась ярость заброшенного поколения, его дикость, его визжащий протест. Этот треск и бит сообщал нехитрые заповеди, не такие уж плохие и не так уж отличающиеся от заповедей мировых религий и воинских уставов.

Поскольку высокая философия или даже популярное связное мировоззрение были недоступны этим, в сущности, дикарям, оставшимся без присмотра общества и государства, то они обратились к эмоциям и наивным умозаключениям своих сверстников, под топот и скрежет струн и скрип микрофонов сбивчиво, с воплями несчастных, которых прищемили двери Истории.

Популярность большей частью бессвязного Егора Великого Летова этим феноменом и объясняется. Он стал гуру для обездоленных, лишенных книги и Истории, российских подростков. Потому в партии перебывали несколько десятков заметных российских панк-музыкантов, потому что именно они исполняли роль священнослужителей современной катакомбной церкви восстания.

Гошу мы похоронили, кажется, на следующий день после того, как похоронили Сашу Долматова 6 февраля 2013 года. Так случилось. Георгий Дорохов умер от того, что не берег себя, а беречь себя он не мог, потому что природа снабдила его не соответствовавшим его здоровью темпераментом.

Если в 90-е годы к нам пришла толпа лохматых и дерзких самоучек: Летов и его сибирские друзья из «Русского прорыва», Непомнящий, «Паук» — Сергей Троицкий, Саша Аронов, Сантим, Дима Ревякин, Скородед из «Монгол-Шуудан» и еще черт знает сколько там было панк-рокеров и просто музыкантов. Собственно, и моя покойная жена Наталья Медведева, и особняком стоявший Курехин, и еще сотня других. Даже сейчас Красноярское отделение партии возглавляет музыкант Сковородников.

Так вот, если среди первого поколения нацболов подавляющее большинство были самоучки без музыкального образования (Курехин, скорее, исключение), то Гоша Дорохов имел кличку Композитор и отучился вначале в музыкальном училище в Томске, где он родился. Окончил по классу скрипки, в училище он изучал и композицию. Затем окончил композиторский факультет Московской Консерватории. В последующие годы учился в Европе у современных авангардных мэтров, в Риме, в национальной академии «Санта-Чечилия», в Канаде, у немцев.

Он сочинял авангардную музыку. По мнению специалистов (прощание с ним было организовано в Доме композитора в Москве), он был гений. И безумствовал тоже. В экстазе исполнения Гоша распиливал скрипки, крошил пенопласт.

И вот где-то в конце 2011-го или в начале 2012-го гений пришел к нам в партию (вот точная дата: 11 января 2012-го вступил в партию). Участвовал во всех акциях партии до того дня, когда его свалил инсульт. Молодого, на всем скаку, в возрасте всего лишь 28 лет.

Очкастый парень, во всех акциях. С Триумфальной его волокли и тащили полицейские. Он яростно сопротивлялся. «Неоднократно задерживался и подвергался административному аресту и штрафам», — скромно пишут о нем СМИ.

После акций он пил с нацболами. Пить ему было нельзя, но пил от остроты жизни. Пить было нельзя, поскольку был неполноценный сердечный клапан. Умер в ночь с 1 на 2 февраля 2013-го.

Руководитель московской организации Костя Макаров:

«Ему нравилось у нас. Круто. Весело».

В Доме композиторов на сцене стоял его гроб. На скамеечке вдоль гроба сидели близкие. Выходили его преподаватели, говорили речи. В зале сидела сотня нацболов. Я среди них.

Сочинения:

Under Constriction.

Манифест для трех пенопластов.

Exposition-I.

Транскрипция прелюдии № 1 Шопена.

String Trio.

Награды:

Дипломант 4-го и 5-го конкурсов молодых композиторов в Москве в 2007 и 2009 годах.

Дипломант 1-го Международного конкурса EDES–2007.

Финалист 1-го Всероссийского композиторского конкурса «Шаг влево».

Илья Гурьев проходил по делу о захвате приемной Администрации Президента. 14 декабря 2004 года сорок нацболов проникли в приемную Администрации Президента на ул. Ильинке, забаррикадировались в одном из помещений на первом этаже, требуя отставки Владимира Путина. У них были флаги Национал-большевистской партии и плакат: «Путин, уйди сам!».

Помещение штурмовал ОМОН, нацболы были схвачены, распределены по тюрьмам, так в женском СИЗО № 6 оказались девять наших девушек. Летом 2005-го начался процесс, получивший название «Процесс тридцати девяти», потому что один из младших нацболов был от наказания освобожден, Петров, ему, кажется, не было пятнадцати.

Гурьев же сел за решетку, когда ему было меньше 18 лет, первое время он сидел в тюрьме для малолеток. Потому кличка у него была Заяц. Вначале обвиняемым по «делу тридцати девяти» предъявили обвинения по статье «Насильственный захват власти или насильственное удержание власти». Впоследствии статью сменили и ребят судили по статье 212-й «Массовые беспорядки».

Приговор огласили в декабре 2005-го. Илья получил три года условно, однако получилось, что год он отсидел реально.