Читать онлайн «Великий Макиавелли. Темный гений власти. «Цель оправдывает средства»?». Страница 32

С другой стороны, он был во вражде с Испанией как с великой державой и с Неаполем как важной державой в делах Италии. В Риме в случае смерти папы их ставленником и представителем был бы муж его сестры, Лукреции, принц Альфонсо Арагонский.

Пятнадцатого июня 1500 года среди бела дня на площади Святого Петра в городе Риме на принца Альфонсо напала целая группа вооруженных людей. Он был без охраны, только с двумя пажами, и пытался бежать.

Ho eго настигли, и он упал под ударами кинжалов.

Каким бы невероятным это ни показалось – но принц выжил. Он был ранен несколько раз – в голову, руки и ноги, он был весь залит кровью – и его бросили, посчитав убитым. Но он выжил. Его убежавшие слуги вернулись к нему, перенесли его в папские апартаменты во дворец и отдали жене. Она выхаживала его день и ночь. К ней присоединилась и Санча, сестра принца Альфонсо.

Обе они не сомневались, что за нападением стоял Чезаре. Сам он обвинял семейство Орсини, с которым у него были свои счеты. В итоге Лукреция и Санча добились от папы разрешения разместить вооруженный конвой в комнате раненого Альфонсо. Врачей к раненому вызвали из Неаполя – римским Лукреция не доверяла. Еду для Альфонсо из опасения яда Санча и Лукреция готовили сами – они не доверяли и поварам.

И больной действительно стал поправляться. Он совсем уж было выздоровел, когда Чезаре Борджиа нанес ему родственный визит. Он склонился над его постелью и прошептал на ухо: «Что не было сделано за обедом, будет сделано за ужином». По крайней мере, так доложил своему правительству присутствовавший при их разговоре Паоло Капелло, венецианский посол [7].

Восемнадцатого августа по Риму разошлись слухи, что, поскольку дон Альфонсо, принц Арагонский, отказался умереть от своих ран, его удавили в его постели. Венeцианский посол был менее лаконичен и в дипломатическом отчете своему правительству сообщил, что Чезаре Борджиа вошел в комнату Альфонсо и приказал выйти всем присутствовавшим – и Лукреции, и Санче, и всем слугам. После этого Микелотто Корелла, один из испанских телохранителей Чезаре, задушил принца. Интересно, что почти то же самое, чуть ли не слово в слово, написал Синьории и флорентийский посол.

Возможно, у них был один и тот же источник информации.

Альфонсо были устроены пышные похороны. Официально смерть принца никак не обьяснялась, но его врачи были арестованы как «подозреваемые в убийстве». Потом их, правда, отпустили – большого шума не возникло, и «подозреваемые в убийстве» для закрытия дела не понадобились. Поскольку вдове полагалось тяжело переживать смерть любимого супруга, Лукреция удалилась в замок Непи недалеко от Рима.

Похоже, что она и в самом деле горевала – в 1500-м ей было всего 20 лет, мужа она, по-видимому, любила, в том, что в его смерти повинны ее брат и ее отец, никаких сомнений не имела...

B замке Непи Лукреция прожила с конца августа по ноябрь. Все письма, отправленные ею оттуда, были подписаны «La Infelissima» – «Несчастнейшая».

Жизнь в Европе шла своим чередом. В 1500-м было подписано важное соглашение между Испанией и Францией. Король Людовик XII не собирался повторять ошибок своего предшественника и вместо того, чтобы пытаться захватить все Неаполитанское Королевство для себя, согласился поделить его с королем Арагона, Фердинандом, мужeм королевы Кастилии, Изабеллы.

Тем самым из Неаполя изгонялась младшая ветвь арагонской династии, но в державных делах не до сантиментов, король Фердинанд предпочел получить половину владений своей родни без боя и для себя. Это было лучше, чем для блага родственников сражаться с французами за все королевство.

На фоне всех событий, пришедшихся в Риме на юбилейный, 1500 год, никто и внимания не обратил на один малозначительный факт: король Арагонский, дон Фердинанд, стал в этом году дедом. Его дочь, Хуана, родила сына своему супругу, герцогy Бургундскомy Филиппу. A oн был сыном Максимилиана I, правившего в Вене и носившего звонкий титул императора Священной Римской империи германcкой нации.

Факт был мелкий. Но через 27 лет, в 1527 году, он аукнется в Риме громко, и даже очень. Впрочем, как известно, «будущее известно только будущему». С объяснениями нам придется подождать, а покуда – вернемся из Гента, где родился младенец, нареченный Карлом, в Рим, живущий в 1500 юбилейном году...

В этот год Рим был наполнен паломниками, которые молили отпустить им такие грехи, которые обычные священники отпускать не решались. Сведения о грешниках копились в папской канцелярии. Скажем, там была зарегистрирована история монаха из Страсбурга, у которого было несколько любовниц, и он в надежде убежать от одной из них сменил и монашеский орден, и монастырь. Но она нашла его и там – и он бежал в Рим. Он молил об отпущении ему его прегрешений. Другой грешник, священник, сообщил, что вот уж восемнадцать лет как он служит мессы по младенцу, своему сыну от его собственной племянницы, которого он убил и закопал в конюшне. Но, говорил согрешивший священник, он похоронил младенца по-христиански, и в силу этого выражал надежду, что похороны убитого дитяти по церковному обряду в какой-то мере смягчают его вину [8].

В Риме, в свою очередь, находили и собственных грешников. Помимо убийц и воров, обнаружили и отравителей. Восемь крестьян были проведены по городу в покаянных одеждах – они купали в бочках с оливковым маслом больных сифилисом (для того чтобы облегчить их страдания от открытых язв), после чего продавали масло на рынке.

Александру VI исполнилось 70 лет. Венецианский посол, нам уже известный, писал домой, что папа римский с каждым днем «становится все моложе» и думает только об одном – о продвижении земных интересов своих детей. Под «детьми» тут понимались Чезаре и Лукреция – Жоффре, младший, подозревался в том, что его отцом был не Александр Борджиа, а Джорджио делла Кроче, законный муж Ваноццы, его любовницы.

Как бы то ни было – папа признал Жоффре, дал ему cвое имя, но вверх особенно не толкал. Все надежды были сопряжены с Чезаре – с Лодовико Сфорца было покончено, Милан стал столицей французской Италии, и Чезаре Борджиа, французский герцог, почетный член венецианского нобилитета, гонфалоньер церкви и герцог Романьи, был на пути к еще большим успехам.

К сентябрю 1500 Александру VI понадобились серьезные деньги для того, чтобы увеличить военные ресурсы Чезаре. Он даже призанял кое-что у генуэзских банкиров, а тем временем прибег к проверенному временем средству – «создал» новых кардиналов. По обычаю, они должны были ответить святому отцу денежным подарком, соответствующим по своей величине оказываемой им огромной чести. Всего за дюжину новых кардинальских шляп он рассчитывал собрать 150 тысяч дукатов – что было побольше годового дохода Флорентийской Республики.