Читать онлайн «Силуэты разведки». Страница 48

— О том, как добывалась развединформация, не спрашиваю — все равно не скажете.

— Скажу только, что всю поступающую информацию мы тщательнейшим образом перепроверяли. Главной задачей было — приобретение собственных источников информации. Искали их среди местного населения. Население в целом относилось к нам неплохо, сдержанно, но все же шло на контакт и в доверительных бедах часто сообщало интересные сведения.

Со временем, когда начались боевые операции против исламистов и появились пленные, объем информации увеличился за счет их детальных опросов. Немногие пленные, но такие все же были, соглашались сотрудничать с нами. А мы в таких случаях создавали условия для их освобождения — инсценировали «побеги» или же путем «утечки информации» наводили банды на маршруты конвоирования или места содержания пленных, среди которых уже был наш источник, чтобы их могли «отбить». Поскольку такая работа проводилась в условиях строжайшей конспирации, то расшифровок и провалов практически не было.

— Можете сказать, какие задачи ставились перед людьми, которые согласились с вами сотрудничать?

— Перед источниками ставились такие задачи: численный состав группировки, мотивы объединения этих людей (политическая идея или криминал?), обеспеченность вооружением и средствами связи, командный состав и его подготовленность, характерная тактика действий и применяемые уловки, наличие иностранных советников и инструкторов, планы вообще и на ближайшее время, цели и маршруты передвижения, контакты и связь с другими формированиями и с заграницей. Особенно нас интересовали вопросы, связанные с наличием в бандах пленных и заложников: места и условия их содержания (обращение в свою веру, использование в качестве рабочей силы или для продажи), физическое состояние и поведение пленных, возможность их освобождения. Все полученные данные анализировались с тем, чтобы определиться, с кем имеем дело, — были случаи, когда принимаемая за банду группа была, по сути, отрядом самообороны, созданным местным лидером для борьбы с обычными грабителями. В таких случаях принималось решение о тактике работы с той или иной непонятной группой. Иногда с лидером устанавливался личный контакт, и даже доверительные отношения, то есть достигалось взаимопонимание. Короче говоря, в работе использовался весь арсенал оперативных средств.

— И все же вам приходилось осуществлять и боевые операции.

— Конечно. Но только в тех случаях, когда это вызывалось необходимостью.

— Как нетрудно догадаться, вы их готовили, используя полученную развединформацию.

— Разумеется. Знаете, это только в математике все просто: кратчайшее расстояние между двумя точками — прямая линия. На войне все по-иному — там на такой прямой часто поджидает смертельная опасность. Поэтому выходы на операцию проводились со всеми предосторожностями, то есть использовались обманные и отвлекающие маневры. Единственное, в чем я был спокоен, так это в отсутствии утечки информации. Путем проведения учений мы добились, что каждый член боевой группы во время боевой операции четко знал свои обязанности, место, время и последовательность действий.

— Геннадий Сергеевич, одну из спецопераций, которую провел ваш спецназ, описал маршал Соколов в пособии по тактике боевых действий против бандформирований для высших военных учебных заведений. Что это была за операция? Она, кажется, называлась «Бумеранг»?

— Та операция была разработана нами, но проведена во взаимодействии с армейскими подразделениями.

— Расскажите о ней, пожалуйста.

— Замысел состоял в том, чтобы моджахеды на себе ощутили результаты применяемой ими же тактики.

Все началось с конфиденциальной встречи с неким Саттаром, которого мы считали главарем небольшой, но довольно мобильной и потому неуловимой банды. Нельзя сказать, чтобы люди Саттара проявляли особую агрессивность или беспокоили наше подразделение. Здесь Саттар активности не проявлял, но местные органы власти игнорировал полностью.

Пусть останется оперативной тайной процесс проведения предварительных переговоров с Саттаром. Он объяснил, что возглавляет группу вооруженных земляков, которые все являются родственниками. Никаких четких политических взглядов они не придерживаются. Они объединились и добыли оружие с единственной целью: обеспечить спокойную жизнь жителей нескольких кишлаков. К «шурави» у них претензий нет, к нашей команде — тем более. О существовании команды он знал уже давно, видел, что мы не каратели, что не обижаем местных жителей. Из уважения к нам и поверив нашим гарантиям, он и согласился на эту встречу.

Встречу обставил Саттар, по его мнению, по всем правилам военного искусства, чем и похвастал, указав мне на посты и засады вокруг места встречи. Каково же было его удивление и крушение иллюзий, когда я продемонстрировал ему, что все его посты и засады находятся «на мушке» у наших групп. Так ему был еще раз продемонстрирован наш профессионализм. В процессе встречи и довольно откровенной беседы мы поняли, что имеем дело с типичным отрядом самообороны.

Во время встречи Саттар, желая доказать свою лояльность и готовность к сотрудничеству с нами, сообщил, что через несколько дней по известному ему маршруту проследует караван, в котором будет около 40 инструкторов и прошедших в Пакистане переподготовку бандитов, часть из которых ранее «засветилась» при грабежах его «подшефных» кишлаков. Мы понимали, что Саттар руководствуется чувством мести. Тем не менее, своим поведением Саттар вызывал доверие, а предоставленная им информация, безусловно, заслуживала внимания. К сожалению, перепроверить ее возможности у нас не было, да и на тщательную подготовку операции времени осталось очень мало. Терзались сомнениями, но решились идти на риск. При разработке операции мы старались применить известную нам тактику противника — затягивание в «мешок» с последующим замыканием кольца окружения. То есть мы решили бить врага его же оружием.

При расчете сил и средств пришли к выводу, что с учетом численности и подготовленности противника для успеха операции своих сил у команды явно недостаточно, даже если задействовать все имеющиеся боевые группы. Поэтому я обратился к командованию дивизии, которое с готовностью предоставило в наше распоряжение танковый и разведывательный батальоны. Командирам и личному составу был представлен подробный план проведения операции. И хотя при инструктаже командиров армейских подразделений особое внимание акцентировалось на необходимости взятия в плен максимального количества бандитов, все же была допущена серьезная ошибка, ставшая позже роковой. Дело в том, что не был учтен существенный момент, а именно настроение бойцов разведбата, который буквально за месяц до этого попал в аналогичную засаду, но устроенную душманами, где потерял практически всех своих командиров и более половины личного состава. Целый месяц разведбат «залечивал раны», в боях не участвовал. Жажда мщения затмила разум бойцов. Мы этого не знали. Получилось, что информацию о противнике мы знали, а вот информацией о настроениях советских солдат мы не располагали…