Читать онлайн «Мысли сумасшедшего». Страница 32

Познакомился я с Яхимовичем в марте 1968 года. Он приехал в Москву, чтобы найти Павла Литвинова и Ларису Богораз. Их обращение "К мировой общественности" он услышал по зарубежному радио. Под свежим впечатлением написал, как коммунист коммунисту, товарищеское письмо одному из секретарей ЦК - Суслову. Последний, как это и принято во взаимоотношениях высокопоставленных партийных чиновников с рядовыми коммунистами, на письмо не ответил. Но зато оно было встречено с большим интересом в "Самиздате", начало быстро распространяться и вскоре попало за рубеж. После того, как его передали по зарубежному радио, Яхимовича вызвали в КГБ. В ходе длительной беседы ему было, в частности, заявлено, что никакого обращения Литвинов и Богораз не подписывали, что это фальшивка, вымысел Би-Би-Си. Чтобы выяснить, кто прав КГБ или Би-Би-Си - он и прибыл в Москву.

С первого же разговора я понял, что имею дело с убежденным коммунистом, высокообразованным марксистом-ленинцем. Это сразу сблизило его не только со мною, но и с моими друзьями коммунистами - членом партии большевиков с 1916 года, отбывшим три года царской тюрьмы и 17 лет сталинских лагерей смерти, 72-летним писателем Алексеем Костериным, членом партии с 1920 года, перенесшим страшнейшие пытки в застенках госбезопасности, пытки, оставившие след на всю жизнь (разрыв связок позвоночника), 64-летним научным работником Сергеем Писаревым, секретарем партийной организации в одном из НИИ города Обнинска, талантливым молодым ученым, одным из авторов книг - "Физики шутят" и "Физики продолжают шутить", физиком-теоретиком Валерием Павлинчуком. Многие вопросы обсуждались в этой пятерке преданнейших идеям коммунизма людей. И когда летом 1968 года нависли тучи над Чехословакией, мы решили открыто высказать, что мы думаем по поводу событий в этой стране. Передать наше коллективное письмо в посольство ЧССР друзья поручили мне и Яхимовичу. 28 июля 1968 года мы исполнили эту миссию.

Последний раз я виделся с Иваном Антоновичем в конце февраля с. г. В этот очень короткий его приезд (всего на два дня) мы беседовали наедине чуть ли не больше, чем за все предыдущее время. Очень грустно было расставаться. Может потому, что в отношении Яхимовича уже тогда велось следствие, и можно было ожидать ареста, а, может, потому, что к этому времени из нашей "пятерки" остались только мы двое. Ушли из жизни затравленные жестокой бюрократической машиной Алексей Костерин и Валерий Павлинчук, тяжело заболел подвергшийся жестоким гонениям Сергей Писарев.

Глубокий анализ внутриполитического и международного положения СССР и противоречий в международном коммунистическом движении, который я услышал от своего собеседника в тот раз, указывал на то, что он в течение всего времени, когда мы находились врозь, внимательно изучал эти вопросы, много передумал и перечувствовал. Надо было слышать, с какой болью и тревогой говорил он о тех неразумных действиях, которые ставят нашу партию и страну в исключительно неблагоприятное положение, ослабляют ее и подрывают международный авторитет. Завершением этих бесед и явилось наше совместное обращение "К гражданам СССР" по поводу самосожжений в Чехословакии.

О себе Яхимович рассказал очень убедительно в своем последнем письме. Поэтому я напомню лишь в общих чертах его биографию. 23-х лет он закончил университет. Благородный труд педагога, которому он посвятил себя после этого, увлек его, полюбился ему. Однако проработать в школе он смог всего 4 года. Руководство КПСС призвало культурные силы партии в деревню - спасать сельское хозяйство, загубленное всей предыдущей преступной политикой. И молодой коммунист Яхимович решает оставить ради этого любимую работу. Не ради карьеры, не ради славы, а исключительно из коммунистической убежденности.

Вступив в партию в 1960 году, он много работает над изучением классиков марксизма-ленинизма и текущих партийных документов. Все изученное, трансформируясь в его мозгу, становится его личным мироощущением, постоянным руководящим началом для всех его поступков и действий. Правильному развитию его коммунистического мышления способствовало то, что начал он свою партийную жизнь после XX съезда КПСС и потому не пережил во всей полноте мертвящее воздействие на умы догматики периода культа личности. Но не пережив этого лично, он все же получил достаточно правильное представление об этом периоде, и это сказалось на формировании его взглядов. Он сделал для себя твердый вывод, что нельзя больше позволять партийной олигархии бесконтрольно хозяйничать в партии и государстве. Каждый коммунист, какой бы пост он ни занимал, имеет одинаковое право участвовать в решении всех внутрипартийных вопросов и в государственных делах. Яхимович был уверен, что это не только его вывод, но и общепартийная линия. Он не знал еще в то время, что одно дело слова руководителей партии и государства, а другое - их реальная практика. Ему невдомек было, что именно отстаивание выработанного им взгляда на жизнь приведет его на скамью подсудимых.

До тех пор, пока он предъявлял свое право только на первую часть своей жизненной формулы, все было хорошо. Никто не возражал, когда он, отказавшись от привилегий, которые ему давала любимая педагогическая работа, выразил желание, не считаясь с предстоящими бытовыми трудностями, пойти на работу в отсталый колхоз. Наоборот, этот поступок получил одобрение партийного аппарата.

В 1960 году он избирается председателем колхоза "Яуна Гварде". Работал самозабвенно, осваивая новое, незнакомое и сложное дело. До всего доходил опытом, учился у рядовых колхозников. За делом не оставалось времени даже на семью, которую очень любил. И все же он решает найти время еще и на учебу по новой своей профессии. В 1964 году он начинает учиться в Латвийской сельскохозяйственной академии. Напряженный труд не пропал даром. Колхоз пошел в гору. О нем заговорила даже центральная пресса. Колхозники достойно оценили своего председателя, прониклись к нему полным доверием и уважением: четырежды переизбирали его на этот пост.

Но вот пришла пора второй половины принятой Яхимовичем жизненной формулы. Он высказал свои взгляды по очень небольшому вопросу, и сразу выяснилось, что его мнение не только не нужно руководителям партии, но раздражает их своим напоминанием об узурпированных правах членов партии. Оказалось, что руководители только на словах за партийное равноправие, а в действительности их устраивает внутрипартийная обстановка, сложившаяся в период культа личности - обстановка полной бесконтрольности руководителей и их независимость от партийной массы. Не секрет, что в те проклятые времена в партию проникло большое количество шкурников и карьеристов, морально растленных типов. Основная же масса остальных членов партии, в результате многократных зверских чисток партии от мыслящих ее членов, превратилась в людей политически индифферентных, живущих по принципу: "ЦК лучше знает, что и как делать, а наше дело - беспрекословно подчиняться партийным "вождям". Идеология именно этой части партийной массы поддерживалась и поощрялась верховным руководством партии.