Читать онлайн «Адмирал Нимиц». Страница 68

Коммандеру Нимицу приказали организовать такой центр в Беркли, в университете штата Калифорния. Морской департамент выбрал его по рекомендации кэптена Уильяма Д. Пулстона, одного из флотских интеллектуалов и будущего биографа Альфреда Тэйера Мэхэна. Пулстон был одним из множества влиятельных офицеров, обративших внимание на рост репутации Нимица.

Нимиц получал назначение со смешанными чувствами. Он не был уверен, что эта должность послужит продвижению его карьеры. С другой стороны, то, что он оказывался у истоков принципиально новой программы, не могло не привлечь внимание. Во всяком случае, работа с персоналом постепенно становилась одним из его основных профессиональных интересов, а эта работа могла дать ему новый опыт в этой сфере. На самом деле, всякий новый опыт наполнял его глубоким и стойким интересом к обучению. Многие из его студентов остались его друзьями на всю жизнь, и он с отеческим интересом наблюдал за развитием их карьеры. Для его семьи этот трехлетний период береговой службы, безусловно, был благословенным временем. Нэнси только недавно пошла в школу, а у Честера и Кэтрин уже началась беспокойная пора отрочества, когда твердая рука отца особенно необходима.

Коммандер Нимиц учредил Военно-морской центр по подготовке офицеров запаса в университетском городке Беркли университета Калифорнии осенью 1926 года. Его помощниками были лейтенант-коммандер Эрнест Гюнтер и четыре старшины. Университет выделил им классные комнаты и скудно обставленный офис. Оборудование, выделенное правительством, включая пишущие машинки, прибыло намного позже начала семестра.

Поначалу Нимиц боялся, что он не сможет привлечь количество студентов, достаточное для формирования центра. Зарегистрировавшимся в центре выдавалась униформа, но они не получали ни стипендии, ни платы, ни пособий. Тем не менее они должны были три раза в неделю проходить строевую подготовку и помимо обязательных университетских занятий брать на себя тяжелый груз различных военно-морских дисциплин. Однако, с другой стороны, летом они выходили в море с оплатой 1 доллар в день и после четырех лет обучения им присваивалось звание лейтенанта запаса ВМС США.

К тому времени, когда был произведен очередной набор студентов и начался осенний семестр, Нимиц и его помощники развесили объявления об открытии центра на всех стендах университетского городка и в других соответствующих местах. Старшины в офисе принимали претендентов, а Нимиц и Гюнтер, в накрахмаленных белых кителях, сидели за специально взятыми напрокат столами в центральном проходе, чтобы привлекать внимание студентов, отвечать на вопросы, и пытались завербовать кого-нибудь подходящего. Когда за столами дела шли плохо, Нимиц ходил по городку пешком в поисках подходящих кандидатов. Перед Старым Северным залом он заметил первокурсника Джеймса Арчера и провел с ним краткую деловую беседу. Арчер заинтересовался, но спросил, имеет ли значение то, что его отец — армейский полковник. Нимиц рассмеялся и уверил его, что не имеет. Арчер не только записался сам, но и уговорил записаться своего соседа по комнате Трейси Д. Каттла. «Конечно же, мы хотели попасть на флот, а не в армию», — рассказывал Арчер.

В офисе призыв тоже шел полным ходом. Когда Нимиц подсчитал количество записавшихся, оказалось, что у них перебор — восемьдесят претендентов. Он тщательно изучил данные каждого претендента и выбрал шестьдесят лучших. На первом собрании он принес извинения за невозможность принять всех желающих. К сожалению, по закону можно было допустить до занятий только шестьдесят человек. «Господа, я очень сожалею, — сказал он, — но я должен назвать двадцать имен, и этим людям придется уйти».

С этого момента Нимиц постоянно находился в компании профессоров и дома, и на работе, поскольку он снимал дом на Бэй-Вью-плэйс и большинство его соседей были преподавателями. Впервые в ближайший круг общения Нимицев входили не только моряки. Общение с новыми знакомыми оказалось весьма занятным. Эти люди специализировались в самых разнообразных областях. Некоторые были чрезвычайно узкими специалистами, другие — удивительными чудаками, но так или иначе все они были добры и дружелюбны, и общаться с большинством из них было приятно.

Некоторые сотрудники университета, что и говорить, поначалу немного обижались на Нимица. Они зарабатывали степень доктора многолетними исследованиями и многочисленными публикациями и постепенно продвигались от преподавателя к доценту, от доцента к адъюнкт-профессору, и пока получили статус профессора, уже успели поседеть. И вот появляется этот 41-летний коммандер без всякой ученой степени — в Военно-морской академии не присуждали степеней, когда Нимиц там учился, — и получает по велению правительства должность профессора и статус декана Отдела военно-морской науки и тактики! Принять такое было трудновато.

Негодование против чужака достигло пика, когда заведующий кафедрой астрономии университета узнал, что Нимиц собирается преподавать навигационную астрономию в составе курса. Ученый муж заорал так, что чуть не сорвал заседание:

— Никто не будет учить астрономии в этом университете, кроме людей, которых выбираю я!

Нимиц, вместо того чтобы ответить в том же ключе, сказал:

— Вы сможете прочитать курс астрономии так, как это необходимо для морских офицеров?

Заведующий мрачно ответил, что сотрудники его кафедры прочитают курс.

— Это замечательно, — сказал Нимиц, — потому что нам разрешают занимать только определенное число часов в учебной программе студентов. Если курс астрономии переходит к университету, это дает нам больше учебных часов в неделю.

Нимиц считал себя не военно-морским выскочкой в незнакомой враждебной среде, но равноправным преподавателем Калифорнийского университета. Преподаватели факультета любили его неизменно бодрое настроение и признали его широкую эрудицию, приобретенную за годы разборчивого чтения книг. Наконец он был принят как коллега. Всякий раз, когда декан Болдуин Вудс, светило аэронавигационной науки, был в отъезде, он просил Нимица взять его лекционные часы. «Вы можете дать моим студентам многое из того, что они должны знать», — говорил он.

Вот наиболее примечательный факт. Зная о способности Нимица точно и беспристрастно оценивать людей, его пригласили к участию в одной из аттестационных комиссий университета, а также в одной из его комиссий по кадрам, организованной для выборов нового профессорско-преподавательского состава. В обе комиссии он привнес свежий, несхоластический набор критериев оценки профессиональных качеств и перспективности сотрудников. Он не понимал, почему за профессорами в обоих комитетах всегда оставалось последнее слово, и постоянно публиковал статьи по этому поводу (как говорят в академических кругах, «публикуйся или погибнешь»). Он никогда не мог понять, почему опытного преподавателя нельзя оценивать только по его преподавательским навыкам, и он никогда в полной мере не принимал аргумент, что владение материалом, необходимое для исследования, написания работ и их публикации, является основным фактором и в преподавательской деятельности.