Читать онлайн «Князь Курбский». Страница 21

Татарская конница сперва выступала в поход медленно, в соответствии с мусульманскими обычаями пять раз в день совершалась молитва (намаз). За это время проводилась разведка и уточнялся маршрут похода. Зато когда он был утвержден, войско шло стремительно, пренебрегая остановками на молитву. Кони связывались веревками за хвосты, чтобы держали строй и подтягивали отстающих. Если кто-то, конь или человек, случайно спотыкался и падал под копыта, то его затаптывали насмерть: несчастный случай не был поводом, чтобы хоть на секунду остановить продвижение войска.

С этой совершенной военной машиной и предстояло столкнуться юному воеводе князю Курбскому. 21 июня тульский воевода князь Г. И. Темкин-Ростовский сообщил о набеге на Тулу крымских и ногайских татар. Щенятев и Курбский незамедлительно выступили со своим полком от Каширы к Туле.

Автобиографическое сочинение Курбского «История о великом князе Московском», написанная им в самом конце жизни в начале 1580-х годов, содержит эмоциональное описание боев под Тулой летом 1552 года. Видимо, они прочно врезались ему в память. В «Истории...» князь изобразил себя спасителем Руси, победителем Орды. По его словам, царь послал воеводу с товарищами (князь употребляет местоимения «нас», «мы», но своих соратников по именам не называет) всего лишь на разведку. Но Курбский «перевыполнил» поручение государя. Как только 15-тысячное войско под его командованием приблизилось к осажденной татарами Туле и расположилось на ночлег, крымцы доложили хану «о множестве войска христианского и решили, что сам князь великий пришел со своим воинством». Хан Девлет-Гирей страшно испугался грозного противника: «И в ту ночь царь татарский от града утек, на восемь верст в поле дикое, за три реки переправился, и оружие и имущество в реках потопил, и порох бросил, и верблюдов оставил, и войско бросил, которое ушло в набеги-загоны»[60]. Таким образом, Курбский рисует себя не только героем-победителем, от одного появления которого бежит супостат, но и намекает, что татары спутали отряд князя... с войском самого царя!

Наутро остатки крымского войска, позорно брошенного ханом, уяснив незначительность сил, находящихся под началом Курбского, начали наступление. В ходе полуторачасового боя князь, по его словам, наголову разбил врагов, при этом впервые пролил свою кровь: в сече был ранен в голову.

Правда, сам царь Иван Грозный был диаметрально противоположного мнения о полководческих талантах своих воевод. В 1564 году он писал Курбскому о боях под Тулой в 1552 году весьма нелицеприятные вещи:

«Как наш недруг, крымский царь, приходил к нашей вотчине к Туле, мы послали вас против него, но царь устрашился и вернулся назад, и остался только его воевода Ак-Магомет улан с немногими людьми, вы же поехали есть и пить к нашему воеводе, князю Григорию Темкину, и только после пира отправились за ними, а они уже ушли от вас целы и невредимы. Если вы и получили при этом многие раны, то никакой славной победы не одержали»[61].

Кто здесь прав – Курбский или Грозный? Русская официальная летопись оценивает итог боев под Тулой как однозначную победу русских войск, одержанную благодаря их храбрости. В то же время в ней и не могли быть отражены такие подробности, как, например, не вовремя случившаяся пирушка воевод. Мы не можем ни опровергнуть, ни подтвердить обвинения Грозного или патетику Курбского.

Покорение Россией Казанского ханства было событием, венчающим долгий и противоречивый процесс освобождения русских земель от ордынской зависимости. Процесс этот начался в конце XIV века, когда победа Дмитрия Донского на Куликовом поле (1380) продемонстрировала, что татар в принципе можно бить русским оружием, а разорительный поход среднеазиатского полководца Тимура-Тамерлана по землям Золотой Орды (1395) обнажил всю непрочность и хрупкость Великой Татарии. Тамерлан сломал становой хребет золотоордынской цивилизации – уничтожил целую агломерацию поволжских торговых городов. Татары даже не обносили их стенами, будучи уверены в мощи своей державы, которая сама по себе гарантировала: никакой враг никогда не прорвется во внутренние земли Орды. Но события 1380 года показали, что решительное и самоотверженное поведение мятежной провинции ордынской империи, Северо-Восточной Руси, может легко привести татарскую армию к военной катастрофе, а «великое разорение» 1395 года – что Орда на самом деле имела крайне незначительный потенциал государственной и социально-экономической прочности. После кратковременного усиления Орды в начале XV века, при эмире Едигее, опять наступил кризис и распад стал необратимым.

Усиление сопротивления русских княжеств совпало с распадом в XV веке Золотой Орды и образованием на ее обломках отдельных княжеств и ханств (Казанского, Крымского, Астраханского, Сибирского ханств и Ногайской Орды), каждое из которых в отдельности не превосходило военный потенциал России. Результат не заставил себя ждать: в 1480 году армия великого князя Ивана III остановила на русской границе на реке Угре полки хана Большой Орды Ахмата и заставила их повернуть вспять. С этого момента, как принято считать, исчезла политическая зависимость правителей Руси от ханской власти.

В 1502 году союзник Ивана III, крымский хан Менгли-Гирей на реке Большой Сосне разбил Большую Орду и уничтожил ее как военно-государственное образование. После этого из «обломков Орды» не осталось ханства, которое могло бы реально претендовать на покорение Руси и восстановление татарского ига.

Чем больше слабела татарская угроза, тем сильнее развивалась в России антимусульманская идеология. В достижении военного торжества над татарами, в их поражении и порабощении, в достижении собственной мощи и величия через унижение и обращение в ничтожество былых господ православные идеологи стали видеть возможность реванша, исторической, окончательной победы Руси над Ордой. При этом происходило отождествление татарских ханств XV – XVI веков с уже не существовавшей Золотой Ордой: «наследники Орды» – Крым, Казань, Астрахань – должны были теперь заплатить по счетам Батыя, Узбека и Тохтамыша, настоящих поработителей русских земель в XIII – XIV веках. Победы над татарами стали считаться богоугодными, а воинам, павшим в этих боях, православная церковь обещала автоматическое отпущение всех грехов и попадание в рай.

Былые сражения русских с татарами (например, Куликовская битва) в ранних летописях, современных описываемым в них событиям, получали довольно спокойную оценку. О Куликовской битве, например, сказано лишь, что было «побоище» с татарами на Дону и что русские победили.