Читать онлайн «Операция Миф, или Сколько раз хоронили Гитлера». Страница 7

Конечно, Сталин не был наивным политиком, пришедшим в телячий восторг от предложений, привезенных Риббентропом в Москву 23 августа 1939 года. Во-первых, он прекрасно знал эти предложения от советских дипломатов в Берлине. Во-вторых, он сразу потребовал от имперского министра больше того, что он привез (тот был вынужден срочно звонить в Берлин), и получил. Некоторого скепсиса и даже издевательской иронии Сталина имперский министр, спешивший донести Гитлеру о своих успехах, просто не заметил. Например, он не сообщил о такой сцене, разыгравшейся на приеме в Кремле в честь Риббентропа. Министр поднялся по знаменитой лестнице Большого Кремлевского дворца и приветствовал Сталина вытянутой рукой. Окружение Сталина замерло: какая провокация! Но Сталин неожиданно ответил... книксеном. Взявшись пальцами за края своего френча, он картинно присел перед гостем. Собравшиеся разразились громовым хохотом.

У Сталина были свои резоны. Он их излагал редко: например, нет никаких следов его высказываний на заседаниях Политбюро в мае - августе 1939 года. Есть, однако, ценное свидетельство, в подлинности которого нет никаких сомнений. Сомнение может быть только в полной искренности изложенной Сталиным позиции. Но она так или иначе была изложена им в длительной беседе с главой Коминтерна Георгием Димитровым 7 сентября 1939 года и сразу была записана последним в своем дневнике. Запись гласила{16}:

"7.9.39.

В Кремле (Сталин, Молотов, Жданов).

Сталин{16.1}

- Война идет между двумя группами капиталистических стран (бедные и богатые в отношении колоний, сырья и т.д.).

- Мы не прочь, чтобы они подрались хорошенько и ослабили друг друга.

- Неплохо, если бы руками Германии было расшатано положение богатейших капиталистических стран (в особенности Англии).

- Гитлер, сам этого не понимая и не желая, расшатывает, подрывает капиталистическую систему.

- Позиция коммунистов у власти иная, чем коммунистов в оппозиции.

- Мы хозяева у себя дома.

- Коммунисты в капиталистических странах в оппозиции, там буржуазия хозяин.

Мы можем маневрировать, подталкивать одну сторону против .другой, чтобы лучше разодрались.

- Пакт о ненападении в некоторой степени помогает Германии.

- Следующий момент - подталкивать другую сторону.

- Коммунисты капиталистических стран должны выступать решительно против своих правительств, против войны.

До войны противопоставление фашизму демократического режима было совершенно правильно.

- Во время войны между имперскими державами это уже неправильно.

- Деление капиталистических государств на фашистские и демократические потеряло прежний смысл.

- Война вызвала коренной перелом.

- Единый народный фронт вчерашнего дня был для облегчения положения рабов при капиталистическом режиме.

- В условиях империалистической войны поставлен вопрос об уничтожении рабства!

- Стоять сегодня на позиции вчерашнего дня (единый нар. фронт, единство наций) - значит скатываться на позиции буржуазии.

- Этот лозунг снимается.

- Польское государство раньше (в истории) было нац. государство. Поэтому революционеры защищали его против раздела и порабощения.

- Теперь - фашистское государство угнетает украинцев, белорусов и т.д.

- Уничтожение этого государства в нынешних условиях означало бы одним буржуазным фашистским государством меньше!

- Что плохого было бы, если бы в результате разгрома Польши мы распространили социалистическую систему на новые территории и население.

Мы предпочитали соглашение с так называемыми демокр. странами и поэтому вели переговоры.

- Но англичане и французы хотели нас иметь в батраках и притом за это ничего не платить!

- Мы, конечно, не пошли бы в батраки и еще меньше, ничего не получая.

Надо сказать рабочему классу

- Война идет за господство над миром.

- Воюют хозяева капиталистических стран за свои империалистические интересы.

- Эта война ничего не даст рабочим, трудящимся, кроме страданий и лишений.

- Выступить решительно против войны и ее виновников.

- Разоблачайте нейтралитет, буржуазный нейтрал. стран, которые, выступая за нейтралитет у себя, поддерживают войну в других странах в целях наживы".

Если отвлечься от "специального заказа" беседы Сталина с Димитровым, которому Сталин хотел доказать пользу и даже благотворность пакта для мирового коммунистического движения, то в знаменателе остается: стремление к укреплению позиций СССР, который должен был оставаться "третьим смеющимся" в схватке двух империалистических хищников. Такого рода мечту Сталин высказал еще в 1925 году, на пленуме ЦК РКП(б), явно желая подражать Ленину, который, совершив в Бресте свой резкий поворот, стремился использовать одного хищника против другого. Достаточно наивное представление Сталина о Гитлере как о человеке, который "подрывает капиталистическую систему", сочеталось с макиавеллистским призывом "подталкивать одну сторону против другой". Еще циничнее рассуждения о "фашистской Польше" - давнем противнике Сталина, не пожелавшем сдаться Красной Армии в 1920 году. Запись Димитрова дает нам своего рода образец сталинского метода обоснования любых своих действий. Это не волюнтаристское "делаю, что хочу", а "делаю, потому что хочу".

Встреча в Берлине

Сталин и Гитлер никогда не встречались, хотя легенды об этом ходят по миру. Первая из них относится к 1913 году, когда оба действительно жили в одном городе - Вене. Владельцы небольшой гостиницы на Шенбруннершлоссштрассе в XIV районе Вены близ знаменитого императорского дворца рассказывают посетителям, что в комнате на первом этаже жил Иосиф Сталин и здесь же снимал комнату Адольф Гитлер. Но, как гласит известная поговорка, "если это и неправда, то хорошо придумано".

В свои венские годы Сталин и вправду жил в этом доме, снимая койку в комнате другого русского эмигранта, будущего советского дипломата Александра Трояновского. В эти месяцы Гитлер жил в другом, далеком отсюда XX районе в мужском общежитии на Мельдеманнштрассе. Гитлер пробавлялся уличной продажей своих акварелей, к которым русские эмигранты едва ли приценивались; Сталин же, языка не зная, вообще по городу старался не бродить...

Вторая легенда относится к более позднему времени. Ее пустил в ход не кто иной, как небезызвестный шеф ФБР Эдгар Гувер, который в 1940 году доложил Рузвельту, что, по его надежным данным, Сталин и Гитлер точно встретились во Львове 17 октября 1939 года, якобы для заключения секретного военного соглашения. Сведения Гувера были чистой выдумкой. Сталин в этот день был в Москве (это подтверждают записи секретарей, тщательно фиксировавших посетителей генсека), Гитлер - в Берлине. Да и зачем им было тайно ехать в неспокойный Львов, когда Молотов в скором времени посетил Берлин? Именно тогда, провожая 13 ноября 1940 года посланца Сталина к дверям, Гитлер, обращаясь к нему, попросил переводчика Валентина Бережкова перевести: "Я считаю Сталина выдающейся исторической личностью. Да и сам я рассчитываю войти в историю. Поэтому естественно, чтобы два таких политических деятеля, как мы, встретились. Я прошу Вас, господин Молотов, передать господину Сталину мои приветы и мое предложение о такой встрече в недалеком будущем..."