Читать онлайн «Место твое впереди». Страница 13

После короткой беседы в штабе полка комдив и комиссар направились на передовую. Положение там осложнялось с каждым часом. То в одном, то в другом районе немцы предпринимали попытки вырваться на Бежицкое шоссе. Появление командира и комиссара действовало на красноармейцев успокаивающе, поднимало их дух. Когда все атаки противника были отражены, они обошли роты, батареи, побеседовали с людьми. Командир дивизии Сергей Георгиевич Горячев рассказал бойцам, что воюет он в родных местах. Здесь, в Калининской области, он родился и вырос.

Перед отъездом комдив развернул карту и познакомил нас с обстановкой, сложившейся под Калинином. Овладев этим городом, гитлеровцы пытались с ходу выйти на Ленинградское шоссе и развить наступление в сторону Торжка. Но это им не удалось. Совершив двухсоткилометровый марш-бросок с Северо-Западного фронта, навстречу гитлеровцам вышли 8-я танковая бригада полковника П. А. Ротмистрова и 46-й мотоциклетный полк майора В. М. Федорченко. Вместе с пограничниками и 934-м полком нашей дивизии они преградили путь врагу.

Комдив сообщил, что противник не имел успеха и южнее Калинина. 5-я стрелковая дивизия и 21-я танковая бригада отбили все его атаки.

Подтянув резервы, противник возобновил наступление против нашего полка. На помощь пехоте и танкам он бросил авиацию. Бомбовые удары потрясали передний край. Множество воронок от разрывов бомб и снарядов зияло на шоссейной дороге, справа и слева от нее. Тошнотворный запах тротила точил горло. Иногда в голову приходила мысль: наверное, не только человеку, но и земле под огнем больно и страшно.

Зенитных средств в то время на нашем участке фронта не хватало. Было маловато и самолетов. Несколько истребителей, появлявшихся в небе, ничего не могли сделать с армадой вражеских самолетов. Здесь, пожалуй, мы впервые по-настоящему почувствовали, что превосходство врага в авиации позволяет ему сильно воздействовать на нервы наших воинов и наносить подразделениям полка немалый урон. Но, противопоставив гитлеровцам железную стойкость, нам удалось удержать позиции.

Бои шли за Калинином, но и в городе еще несколько дней оставались очаги сопротивления. До нас доносились взрывы, пулеметные очереди. Перед рассветом 20 октября, словно вынырнув из ночи, недалеко от командного пункта полка построились тринадцать бойцов и командиров. Вид у них был страшный: черные, закопченные лица, рваное, обгоревшее обмундирование. Но все-таки красноармейцы и командиры не теряли самообладания, смотрели на нас гордо, как смотрят люди, исполненные сознания честно выполненного долга.

Один из них шагнул вперед, приложил руку к пилотке, доложил командиру полка:

— Товарищ майор! За три дня, проведенные в оккупированном Калинине, наша группа уничтожила более пятидесяти гитлеровцев. Все пятнадцать человек, находившиеся со мной в городе, возвратились в родной полк. Двоих раненых отправили в медсанбат. Докладывает командир четвертой роты лейтенант Букшенко.

А дальше было вовсе не по уставу. Майор Хрюкин обнял Букшенко, расцеловал его.

Позже мы узнали подробности боевых действий 4-й роты в Калинине. Она занимала оборону на левом берегу Тверцы, неподалеку от ее впадения в Волгу. Позиция роты — несколько домов, в одном из них ранее находилась швейная мастерская. Все здания красноармейцы превратили в опорные пункты. Фашистам все же удалось захватить мост через Тверцу, выйти на Пожарную площадь и окружить пятнадцать бойцов роты Букшенко. Гитлеровцы пытались захватить опорные пункты с ходу. Трижды они атаковали горстку красноармейцев, но безуспешно. Букшенко и его солдаты выстояли! А когда сгустились сумерки, лейтенант собрал красноармейцев в одном из домов, объявил свое решение:

— Будем держаться до последнего патрона и последней гранаты!

Ночь прошла спокойно. Утром 18 октября гитлеровцы не возобновили атак. Видимо, предполагали, что отрезанная от своих горстка русских бойцов сдастся в плен.

Но враг просчитался. Как только на улице появлялась пригнувшаяся, перебегающая фигура гитлеровца, из дома гремел выстрел. Красноармейцы стреляли точно, наверняка — патронов было мало.

Наступил вечер. В сумерках наши люди увидели, как гитлеровцы выкатили пушку. Скрываясь за щитом, поставили ее против дома и открыли огонь прямой наводкой. В доме рушились стены, но бойцы держались. Тогда фашисты решили поджечь здание зажигательными снарядами. Вспыхнул пожар. Люди задыхались в дыму, обмундирование тлело. Лейтенант Букшенко приказал: взять двух раненых и прорваться сквозь пламя в соседний пустой дом. К счастью, гитлеровцы не заметили перебегавших красноармейцев. Видимо, они предполагали, что наши солдаты сгорели заживо.

Лишь через сутки Букшенко решил, что пора выходить к своим. Выползли бойцы из дома ночью. Однако не миновали и одной улицы, как немцы бросили против них танкетки и мотоциклистов. Пришлось укрываться в развалинах.

Нашим бойцам помогла ночь. Передний край они прошли благополучно.

А теперь назовем всех тех, кто мужественно сражался в доме, который был охвачен пламенем. Это — командир роты Букшенко, политрук Комков, заместитель командира роты Бакшатов, командир пулеметного взвода Фомин, красноармейцы Барышев, Белкин, Лобан, Ванюхин, Трибунский, Мищенко, Максимов, Тамаришин, Писанник, Зайцев, Пунков. Командир полка объявил им благодарность за доблесть. И пожалуй, только теперь, через много лет, полностью осознаешь, что именно из таких подвигов складывалась будущая победа над врагом.

Героическим действиям воинов 4-й роты мы посвятили листки-молнии, беседы во всех подразделениях.

20 октября на нашем участке бои приняли еще более напряженный характер. В этот день был ранен командир полка М. Т. Хрюкин. Это уже второй осколок снаряда угодил ему в ногу. Несколько недель назад Михаилу Трофимовичу повезло: металлическая ложка, засунутая в голенище сапога, прогнулась, но отразила удар. Кстати говоря, не меньше повезло в тот день и комиссару полка Чекмареву — осколок сбил с него каску, но головы не задел. Михаила Трофимовича унесли в санитарную роту, Мы с грустью провожали его. Рядом не стало отличного командира и доброго товарища.

Сводки Совинформбюро не радовали нас. Газеты «Правда» и «Красная звезда» призывали защитников Москвы на можайском, мало-ярославском, волоколамском и калининском направлениях выдержать новый напор гитлеровских дивизий и похоронить их в подмосковных землях. Еще 19 октября радио донесло до нас Постановление Государственного Комитета Обороны о введении в Москве осадного положения.

Известно, что в критические моменты истории народ с наибольшей силой проявляет свои дарования и энергию. Так было и в те тяжелые дни. Советские люди, воины Красной Армии чувствовали всю меру ответственности за судьбу Родины. Еще ближе они стали к партии, теснее сплотились вокруг ее ленинского знамени.