Читать онлайн «Карл Великий. Основатель империи Каролингов». Страница 21

Это было в новинку – силой обращать в другую веру – и явилось причиной террора, длившегося 30 лет.

Что-то следовало предпринять. В этом не было никакого сомнения. Не успело войско франков в первый раз отправиться в Италию, как саксы на границе в отместку за низвержение Ирминсула разгромили и сожгли аббатство во Фрицларе, устроив при этом в самой церкви стойло для лошадей.

В течение той зимы на совете решили покончить с этой партизанской войной путем одновременного массированного вторжения, использовав весь набор рекрутов среди верноподданных франков. Они собирались воздвигнуть блокгаузы вдоль дорог в дикой местности, а внутри них построить церкви. (Франки занимались этим все лето 775 года, пока Адриан тщетно умолял Карла вернуться в Рим.)

Далеко в глубь языческих земель вторглись ожесточенные королевские воины, сжигая и истребляя все и всех при столкновении с неуловимым лесным народом. Они взяли штурмом две одинаковые крепости – Сигибург и Эресбург, прошли долину Ирминсула до реки Везер, сломив сопротивление врага на этом рубеже. Могущественные кланы вестфалов и остфалов почувствовали на себе тяжесть железных мечей. Франкские рыцари пересекли долину Рура и увидели темную громаду Зунталя. Казалось, они рассеяли всех видимых врагов.

Потом по возвращении к Везеру один из отрядов Карла, занятый строительством поселения, попал в засаду и был разгромлен. В лесах по-прежнему скрывались сильные военные отряды саксов. Когда весть о побоище дошла до Карла, он собрал находившиеся под рукой войска, организовал преследование и обнаружил, что сопротивления нет и в помине. В селениях жители предлагали заложников и изъявляли покорность. (После этого Карл взял с собой лучших всадников и отправился в долгое зимнее путешествие в Италию.)

И в этот момент его настиг гонец с известием о том, что осаждены его крепости Сигибург и Эресбург. Карл поспешил с истоков Роны к Рейну и появился так внезапно со своими утомленными ветеранами, что лесной народ моментально рассеялся в непроходимых горах. Карл понял, и это ему дорого стоило, бесполезность вторжения туда, где нет городов с населением, которые можно захватить. Правда, ему не противостояла никакая армия, но он мог удерживать достаточно надежно не более двух пограничных фортов и, кроме того, дороги, ведущие в долину с большого Гессианского плато.

Карл разжег молчаливое несгибаемое сопротивление всех саксов вплоть до неизведанной северной равнины и берегов Эльбы и Балтики.

Его миссионеры не могли восторжествовать над подобной враждебностью. Окруженные вооруженной охраной, они, запинаясь, проповедовали угрюмым заложникам и голодающим крестьянам. Карл винил миссионеров за тщетность их усилий. Он страстно желал, чтобы Бонифаций нес слова обращения в саксонскую землю. И тут он вспомнил о пожилом и сильном духом проповеднике с границы – аббате Штурме – и послал за ним.

– Скажи мне, – потребовал Штурм, – ты сражаешься с волками или пасешь овец?

Когда Карл не смог ответить на этот трудный вопрос, темный от загара священник из леса объяснил загадку. Саксы были расой воинов и в этом отношении схожи с волками. Применив к ним оружие, их можно убить, но нельзя переделать во что-то другое. Нет, чтобы изменить природу волков, следует зачехлить оружие и жить среди них, деля с ними пищу, а в остальном предоставить им свободу.

Услышав эти слова, нетерпеливый Арнульфинг рассердился:

– Сколько раз я предлагал мир этим предателям?

– Достаточно часто. Однако ты делал это после того, как наказывал их при помощи оружия.

– Иначе они не подчинятся.

Старый Штурм вытянул перед собой узловатые руки:

– Предложи им мир с открытым сердцем и щедрой рукой.

– Как?

– Ты же король Божьей волей. Это твоя задача – прийти к соглашению с этим заблудшим народом.

Требование Штурма выходило за рамки здравого смысла. Однако оно соответствовало опасениям Карла. Будучи дикарями и язычниками, саксы тем не менее сохранили веру в старых богов и доблесть предков. В большей степени, чем лангобарды и даже франки, они не утратили мужества своей расы.

Благодарение Господу, Карл именовался королем. Но Господь какого народа повелел ему править? Лангобардские пленники из Тревизо и с далеких восточных гор дали клятву служить ему и таким образом стали людьми Карла. Старый Петр, наставник короля, поспешно прибыл из Пизы. Хотя правил Карл на громадной территории, у него не было города, который он мог бы назвать своим домом. Вместо этого под его началом находились люди разных наций и наречий, присягнувшие ему на верность.

Из сплава раздумий Карла и настойчивости Штурма родилось новое предложение непокорным саксонским вождям. Король франков предложил им собраться по доброй воле, принять христианство и принести ему присягу на верность. Он объявил, что на их землях он построит не крепость, а новый город, в котором можно будет воздвигнуть новые церкви. За исключением того, что он станет их повелителем, саксы, как и прежде, будут придерживаться собственных законов и обычаев.

Местоположение нового города он выбрал сам за спорной границей между Сигибургом и Эресбургом у истоков реки Липпе. Там на скрещении диких троп простиралась орошаемая водой равнина, обещавшая хорошее купание и добрую охоту. Она походила на его любимую долину Аквис-Гранум, где он был не в состоянии побывать в последние годы. Долина оседлала богатую рыбой речку под названием Падра, и Карл соответственно окрестил свой новый город дружбы Падрабрюннен, или Падерборн. Первым зданием, отмеченным сваленными стволами, была церковь.

В 776 году архиепископ Адо в своей хронике записал: «Там, где возникает Липпе, он принял всех саксов с их женами и детьми. Окрещенные, они с верой присоединились к Карлу. В Падрабрюннене он устроил собрание, на котором присутствовали и саксы, и франки».

Это необычное собрание летом 777 года энергичный франк обставил с присущим ему инстинктом ко всякого рода зрелищам. Как и у ворот Рима, его окружали епископы в полном облачении и графы в пышных одеждах. Бородатые лангобарды гордо выступали вместе с чванливыми баварами. Аббат Штурм, приглашенный освятить бревенчатую церковь, крестил прибывшие саксонские кланы скопом, гессианов, вестфалов и остфалов, стоявших по пояс в воде. Боевые знамена с изображениями дракона и креста, побывавшие в победном итальянском походе, торжественно проносили мимо бивачных костров, и монахи Штурма, обученные римским хормейстером, нараспев тянули: «Дорогу королевскому штандарту».

Столы у костров ломились от мяса, вина, пива и меда; старый Штурм самозабвенно проповедовал слово Божье. С горящими глазами, сыпавший шутками и обещаниями, Карл кружил по этому лагерному сбору. Он был прирожденным оратором, умевшим зажечь слушателей. Его массивная фигура в кожаных охотничьих штанах и волчьих шкурах вклинивалась в буйные толпы веселившихся за пивом хорошо сложенных длинноволосых саксов. Он пил рог за рогом с их вождями и неожиданно вместе с ними воспевал героев, встретивших Вотана[12] в небесных чертогах Валгаллы[13].