Читать онлайн «Г К Жуков на Халхин-Голе». Страница 9

В этот же день был получен приказ наркома об освобождении комкора Н. В. Фекленко от командования 57-м особым корпусом и назначении меня командиром этого корпуса{22}.

Это известие Георгий Константинович воспринял с энтузиазмом. Он трезво взвесил силы и средства, предполагаемый размах боевых действий и попросил наркома обороны усилить наши авиационные части, выдвинуть к месту событий не менее трех стрелковых дивизий и одной танковой бригады и значительно укрепить артиллерию.

Одновременно комкор позаботился о повышении боеспособности имеющихся частей и соединений. В течение двух-трех недель ему удалось коренным образом изменить положение дел в войсках, навести порядок, повысить организованность и дисциплину, исполнительность. Требования к командному составу были предъявлены такие, что заставляли всех работать с полным напряжением сил.

О том, что было до прибытия Жукова на Халхин-Голе, рассказывал мне политрук стрелковой роты отряда Быкова старший лейтенант А. С. Загурский, позднее ставший политруком танковой роты, которой довелось - мне командовать. Бой на восточной стороне Халхин-Гола они приняли одними из первых. Поначалу было нелегко. А когда обстрелялись, набрались кое-какого опыта, сами давали жару японцам.

Бои расширялись. Они требовали новых методов руководства. Трудности возрастали. В самый напряженный момент не хватало боеприпасов, частые перебои были с питанием, взаимодействие между частями и подразделениями в бою практически отсутствовало, старших начальников в частях не видели, перед авиацией противника были беззащитны.

Георгий Константинович лично убедился в этом и потребовал от начальника штаба корпуса комбрига А. М. Кущева принять незамедлительные меры к обеспечению частей на передовой всем необходимым. Он установил срок подготовки предложений по коренному изменению организации войскового тыла, с состоянием которого сам решил ознакомиться.

Начальник одного из полевых госпиталей (фамилию его я, к сожалению, не запомнил) сразу же по прибытии комкора доложил, что не хватает людей для этапного сопровождения раненых на излечение. Острота этого вопроса усиливалась жарой, особенно в палатках. Не хватало питьевой воды, удаление тыловых госпиталей от мест боев измерялось сотнями километров. Способ эвакуации раненых был только один - автотранспортом, а санитарных машин не хватало.

Выслушав начальника госпиталя, Г. К. Жуков обошел все палатки, побеседовал с ранеными, обещал поправить положение дел, подбодрил: "Вы все скоро будете в строю. Думаю, что успеете вернуться в части добивать японских захватчиков".

Перед отъездом командующий собрал руководство госпиталя и специалистов-врачей. Он доказал, что людей много и сопровождать раненых есть кому, да только недостает организации, ответственности за порученное дело и инициативы.

Забота о раненых у Георгия Константиновича была на особом счету. Позднее он напишет: "...боец, идя в бой, всегда должен быть уверен, что, если он погибнет, - его вынесут товарищи, будет ранен - вылечат".

Командующий взял под особый контроль проблему тылового обеспечения. Этими вопросами занимались пятые отделы штабов дивизий, армий. Г. К. Жуков вводит понятия: "тыл полка, тыл дивизии, тыл армейской группы". Определилось их эшелонирование. Тыл стал элементом оперативного построения корпуса, армии...

Центральной задачей Г. К. Жуков считал организацию управления. Надо было, чтобы командиры всех степеней хорошо знали противника, его действия, расположение, слабые и сильные стороны, которые надо учитывать, принимая решения. Надо было наладить хорошую связь со своими войсками, лично наблюдать их действия, чтобы вовремя прийти им на помощь новыми силами и решениями.

Перестройку системы управления Г. К. Жуков начал с себя. Свой командный пункт он развернул на горе Хамар-Даба в зоне артиллерийского обстрела. С нее хорошо просматривалась местность, и на большую глубину наблюдалась панорама сражения. Он приблизил к войскам все командные пункты. Командир должен быть там, где сражаются его подчиненные, - такова основа устойчивости управления в бою.

Не ожидая подхода свежих сил из Советского Союза, Г. К. Жуков решает организовать жесткую оборону на тактически выгодной местности, активизировать все виды разведки, чтобы можно было управлять обстановкой, избегая всяких неожиданностей со стороны противника. Изучая опыт ведения обороны на правой стороне Халхин-Гола, комкор особенно выделил действия -149-го мотострелкового полка майора И. М. Ремизова.

Иван Михайлович Ремизов был на пять лет моложе Г. К. Жукова, но членом партии стал на год раньше, в 1918 году, когда вступил в Красную Армию. До этого участвовал в Великой Октябрьской революции. После сражался на фронтах гражданской войны против Колчака, Деникина, белополяков{23}.

В условиях боев на Халхин-Голе возросло значение траншейной обороны. В полку Ремизова она выглядела более совершенной. Командир полка был инициативен, решителен, смел, в ходе боев совершенствовал оборону, исходя из убеждений, что она должна иметь значительную глубину и быть способной устоять против танков.

И Г. К. Жукову, и И. М. Ремизову траншейная оборона была известна еще со времен гражданской войны. Г. К. Жуков принимает решение усовершенствовать структуру построения обороны с учетом новых вооружений. Он потребовал не распылять силы и средства по всему фронту, ликвидировать линейное построение боевых порядков, создавать взводные и ротные опорные пункты как по фронту, так и в глубину, объединять их в батальонные узлы сопротивления, усиливать противотанковыми средствами. Промежутки между опорными пунктами перекрывать инженерными заграждениями - минами, малозаметными препятствиями, фланговым и косоприцельным огнем.

Левый фланг войск армейской группы прикрывала 6-я монгольская кавалерийская дивизия. В обороне она действовала как и все стрелковые части. При посещении этой дивизии Георгий Константинович подметил, что глубина обороны ее недостаточна. Правда, командование пыталось доказать, что в резерве находится целый кавалерийский полк и что ему поставлена задача обороняться во втором эшелоне, а при необходимости быть готовым конной атакой ударить противника во фланг. Комкор наглядно убедил монгольских друзей в недооценке опасности близкого расположения второго эшелона и в том, что оборона слабо развита в инженерном отношении. Он посоветовал побывать в. 149-м мотострелковом полку и посмотреть, как там решается эта задача.

Как известно, оборона плацдарма на реке Халхин-Гол выстояла и с задачей справилась.

"Наши уставы, существовавшие до войны, учили строить оборону по так называемой ячеечной системе, - отметил К. К. Рокоссовский. - Утверждалось, что пехота в ячейках будет нести меньше потерь от вражеского огня. Возможно, по теории это так и получалось, а главное, рубеж выглядел очень красиво, все восторгались. Но, увы! Война показала другое... Надо немедленно ликвидировать систему ячеек и переходить на траншеи"{24}. Жаль, что опыт траншейной обороны, полученный на Халхин-Голе, не стал достоянием всей Красной Армии к началу Великой Отечественной войны.