Читать онлайн «Москвичи и москвички. Истории старого города». Страница 32

«Московская Государственная сберегательная касса имеет честь довести до всеобщего сведения, что с 1 сентября сего года 25-е ее отделение переводится из Воспитательного дома — напротив, в дом «Российского страхового общества» ни Солянке. Кроме того, с 1 сентября открываются три новые отделения: 28-е — на Ильинке в Средних торговых рядах, № 137 (вход со двора), 27-е — на Большой Кисловке рядом с Никитским монастырем, в доме Силина, и 28-е на Волхонке у храма Христа Спасителя, в доме Голофтеева.

Для современного исследователя-историка работа супругов Метцль дает массу полезной познавательной информации. А потому если бы мне пришлось побывать на том 25-летии со дня основания конторы, то и мой голос, наверное, не был бы лившим в потоке благодарностей и поздравлений.

Издателям, желающим точно определиться с календарной датой активизации издательской рекламы и рождения надежного источника денежных поступлений в нашем веке, сообщаю: это — 11 октября.

История московских пожаров по охвату их числа широка, а по сюжетному составу, но самоотверженному подвигу пожарных — глубока и трогательна.

Усмирение огня, противодействие ему— логика действий разумного человека, попавшего в беду, желающего выжить и оставить потомству наследство для существования.

В старину для охранения домов от пожаров принимались разные, очень простые, меры.

Из «Наказа объезжим головам» 1649-го года видно, что боярин с подьячим и решеточными приказчиками, которые считались начальниками стражи, должны были ездить по городу непрестанно день и ночь и надзирать, чтобы «воры нигде не зажгли, не подложили бы огня, не накинули его ни со двора, ни с улицы».

Решеточниками, или воротниками, называли надзирателей за городскими воротами Кремля, Китай-города, Белого города. У решеточников находились ключи от ворот, которые на ночь запирали.

Сперва, до 1658-го года, воротники жили в Земляном городе у Пименовской церкви, что «в старых Воротниках» (район современного Воротниковского переулка у Тверской). Вскоре на это место, по указу царя Алексея Михайловича, поселились стрельцы. Вместе с тем воротникам отвели место ближе к Сущеву, где они и построили на свой кошт (то есть собственные средства) церковь Нового Пимена. Это место стало называться «Новые Воротники».

Однако пожары могли произойти не только от поджогов, но и от бытовой неосторожности, поэтому обывателям запрещалось топить бани и избы весною, летом и осенью, а также в ясные дни. Не разрешалось в позднее время дня сидеть с огнем. В домах, где топились печи, при этом действии должны были присутствовать решеточные приказчики (их было значительное количество в Москве). Приказчики смотрели, чтобы люди того двора, где проводилась топка, находились тут же с водой, помелами и вениками. Кроме того, было постановлено, чтобы с десяти дворов наготове имелся человек с рогатинами, топорами и водоливными трубами.

В каждом доме у хозяев должны были быть медные противопожарные трубы, а у обычных простых обывателей с пяти дворов — по одной трубе. Вдобавок: кади, ведра, помела и веники. Кстати, про пожарные трубы в народе ходил анекдот: «Когда их пробуют, они отлично действуют, а когда доходит до дела, они ни капли не дают».

По поводу содержания печных труб строго указывалось, что их надо было часто чистить, чтобы «руда в них не загоралась». С целью очищения их естественным образом в растопку периодически шла осина, которая недурно справлялась с намеченным делом и росла в пригороде практически повсеместно. Трубочистов же в городе было не очень много. Их услуги были иедешевы.

Печь хлеба и пищу варить можно было только в дозволенные дни до четвертого часа дня, а после того «ни у кого огня в печи быть не должно». При ветре печи топить запрещалось.

Если, несмотря на все предосторожности, где-нибудь показался бы пожар, то объезжие со своими людьми и «с запасом» должны были явиться на пожар, стараясь «дворы от огня отнять и огонь утушить».

К 1681 году относится распоряжение о том, что если кто не в состоянии построить дом из кирпича, тот должен отгораживаться от соседа не забором, а каменною стеною, брантмауэром (в старых документах часть слов «брант» писалась через «т»), чтобы «свободно было домы отнимать от пожара».

В 1711 году был сформирован Московский гарнизон, который снабдили всеми снарядами против пожаров: топорами, ведрами, кошелями, лопатами, крюками, трубами, щитами, парусами, прочими инструментами. Этому гарнизону отдали в заведывание все дела объезда в Кремле, Китай-городе, Белом и Земляном городах. Таким образом, обыватели были отстранены от надзора за городским противопожарным порядком. Видимо, это время можно считать началом-рождением должности профессионального «пожарника», по старому определению — «пожарного».

В 1722 году в Москве была учреждена «для лучших порядков» должность обер-полициймейстера. Этот главный полицейский между другими обязанностями должен был каждую четверть года (то есть раз в квартал) осматривать печи и трубы и приказывать держать на чердаках домов воду, мочалы и веники, а в определенном удобном месте иметь пожарные снаряды. Жители были расписаны по слободам с выделением, кому и с чем являться на пожар. Им приказывалось слушаться офицеров, определенных для тушения огня.

В каждую из 12 частей, на которые в те годы была разделена Москва, было выдано по шесть щитов, сделанных из толстого хряща, за неимением которых в пожары середины XVIII столетия полиция не могла отстаивать не только домов города, но и его святынь.

В 1763 году образовали пожарные команды с одним брант-майором, одним брантмейстером, с несколькими унтер-брантмейстерами, трубочистами и прочими работниками.

Князем А. А. Прозоровским (главнокомандующим Москвы в 1790–1795 годах) было предписано: в случаях пожаров людям, высылаемым из обывательских домов на помощь, для отличия от прочих обывателей носить картузы (головные уборы) определенных цветов, сообразно прикреплению к городским частям. Например: 1-й части — белый цвет, 2-й — красный, 3-й — зеленый, 4-й — синий, 5-й — желтый, 6-й — голубой и т. д.

В 1804 году городские власти отказались от участия жителей города в качестве пожарной стражи.

Правда, забегая вперед, скажу, что через полвека горожане небольшими своими группами все-таки могли самостоятельно объединяться для активной борьбы с огнем. У основания такого движения был крупный московский капиталист Густав Лист, на чьем металлическом заводе на Софийской набережной позднее стали изготавливаться разного рода противопожарные приспособления. В 1856 году именно он учредил первую в России вольную пожарную команду. Такие команды укомплектовывались жителями окраинных районов Москвы. Добровольных пожарных называли еще коротко «охотниками» (от слова «охотно»)…