Читать онлайн «Москвичи и москвички. Истории старого города». Страница 15

Статуя эффектно выделялась на фоне оливкового цвета плюшевой драпировки. Она была расположена под малиновым бархатным балдахином с золотыми кистями, на верху которого красовалась золоченая императорская корона. По бокам стояли украшения из тропических и других цветущих растений…

Долгое советское время Москва была лишена монументальных изображений Екатерины на улицах, площадях, в других публичных городских местах.

Прошедшая осень преподнесла мне неожиданный сюрприз: при Посещении вновь построенного Царицынского дворца я вдруг увидела давно забытую статую из здания Городской думы (превращенного в Музей вождя В. И. Ленина) на Воскресенской площади. Памятник стоит в новом красивом белом зале с позолоченной лепниной. Правда, не в том шикарном убранстве, как раньше, именно для статуи затеянном. К сожалению, к нашим дням утрачены многие детали полной композиции. Но великое чудо: мраморная Екатерина за полное страшных событий столетие не погибла, не исчезла! Ее сохранили заботливые руки и сердца («лиц кавказской национальности»?) где-то в добро-христианской Армении! Поклон им от москвичей.

Однако вот незадача: Царицыно весьма отдалено от центра Москвы, от тех памятных мест, где так ярко проявились инициативы государыни. Старая Москва имеет свои вполне определенные границы. Для выражения чувств благоговения и признательности к деяниям Екатерины простому обывателю так далеко ехать неудобно. Было бы неплохо переместить завещанное городу творение Опекушина в более открытое для москвичей и гостей столицы (закрытое лишь от непогоды и вандализма) помещение. В прямом и переносном смысле: вход в новый прекрасный дворец Царицына по удаленности и цене билетов не всем доступен.

К тому же насильственное помещение образа Екатерины в стены дворца, строившегося на местности «Черная Грязь», который при своем визите императрица сравнивала с сырой темницей… туда, где ей всё не нравилось — явление, согласитесь, немного странное.

В 1899 году германская печать очень отзывчиво отнеслась к бывшему в России столетнему юбилею самого А. С. Пушкина.

С некоторыми творениями великого поэта немцы познакомились вскоре после его смерти, хотя переводы из Пушкина на немецком языке делали еще и при жизни поэта.

Минул тот юбилей, и через год археограф, директор московского Румянцевского музея Михаил Алексеевич Веневитинов (1844–1901) решил для интереса сгруппировать все немецкие отзывы о Пушкине. А о нем тогда говорили 54 немецкие газеты в 86 статьях или заметках.

В большинстве откликнувшихся на событие газет были: германские — 40, австрийские — 9, русские — 4 и одна американская. Встречались как большие статьи, переходившие из номера в номер, так и короткие корреспонденции, небольшие заметки в хронике.

Наибольшее внимание авторов было отведено личности поэта, а не его произведениям. Факты личной жизни в немецком изложении были переполнены всяческими небылицами и переделками.

Прежде всего, часть германской прессы, не считаясь с разницей в своем и российском календарях (наши даты отставали от европейских), отпраздновала юбилей Пушкина не позднее, а, наоборот, на 12 дней раньше, чем в России.

Касательно происхождения Пушкина, журналисты сообщили читателям, что Пушкин происходил по матери от Ивана Грозного, а по отцу — от негра. Или говорилось так: по матери — от негра, а по отцу — от немца. Некоторые даже изловчились и быстренько провели генеалогическую ветвь древа к «испанскому гранду графа Лермы».

Относительно места рождения Пушкина большинство этих газет ничего не знало о Москве и вообще умалчивало на этот счет. Лишь одна указала на Псков, другая — на Псковскую губернию. Годом же рождения, независимо от юбилейности ситуации, во многих случаях указан «1777» (!).

В материалах одного журнала Пушкин назван «Otto Alexander Sergejevitsch». По-прежнему, как и в 1837 году, Пушкина по фамилии величали либо «Мусин-Пушкин», либо «Мушкин-Пушкин».

В детские годы поэт, согласно мнению журналистов, говорил, думал, а также писал стихи только по-французски. Русскую же речь поэт изучил у своей «учительницы русского языка» Арины (или Арианы) Родионовны. Дальнейшее воспитание и образование он получил в Царскосельском лицее, откуда вышел гусаром, а по другим газетам — гвардейским офицером.

Констатировалось, что молодость поэта проходила очень бурно. Например, кроме кутежей и разгулов, Пушкин участвовал во всяких тайных обществах и союзах: «славянофильских, космополитических, демократических, аристократических». О Пушкине было написано: «Он еще не знает, как спасти Россию, но уже решил низвергнуть правительство».

Ангелом-хранителем Пушкина в эту опасную его молодость был некий Цуковский, или Ионковский, придворный поэт Екатерины II.

По мнению немецких журналистов, первое произведение, которое прославило Пушкина, называлось «Аркан и Людмила». Именно оно разделило русских литераторов на два противоположных лагеря.

Немецкие писатели более-менее правильно определили время и продолжительность ссылки поэта на юг. Но само место, то есть, где был этот «юг», представляли неясно. Некоторые полагали, что Пушкин отбывал ссылку в «негостеприимных пространствах между Уралом и Тихим океаном». Многие этапы и события из жизни поэта представлялись с грубыми ошибками. Что же касалось его смерти, то она «произвела такое впечатление, что в Петербурге опасались народного возмущения и, в предупреждение его, украдкою увезли гроб ночью и похоронили Пушкина в соседнем с его Михайловским имением Успенском монастыре, в могиле его матери».

Это, напомню, были выдержки из статей для немцев, опубликованных в их стране в столетнюю годовщину со дня рождения Пушкина. А вот что узнали немцы в связи с его смертью.

Вследствие медлительности прохождения информации по почтовым сообщениям первое краткое известие 1837 года о смерти Пушкина достигло Берлина лишь через 12 дней. Оно появилось в Берлинской королевской привилегированной газете в № 46 в виде странного текста, в котором утрата Россией своего великого (ausgezeichnete) поэта (Dichter) приравнивалась к смерти незначительной немецкой актрисы, игравшей на сцене одного из Санкт-Петербургских театров:

«Россия. 10-го этого месяца (10 февраля по европейскому исчислению, или 29 января — по православному) умер в возрасте 37 лет выдающийся поэт Александр Пушкин, а за несколько дней перед тем умерла любимая публикою драматическая актриса госпожа Шварц, урожденная Брейтер, 33 лет отроду».