Читать онлайн «Бессилие власти. Путинская Россия». Страница 35

Возможно, психологически собственники рассматриваемых отраслей ощущают себя уже не столько владельцами своих могучих корпораций, а скорее – высокопоставленными наемными чиновниками Кремля. Это – один из главных принципов, на котором покоится вся эта «система» рентного распределения. Схема эта, однако, крайне расточительна – она непосредственно ведет к завышению издержек, росту совокупного налогового бремени (включая неформальные налоги) и иным непроизводительным затратам, расширению практики ценового субсидирования в сфере деятельности компаний (поставки комплектующих, оборудования и т.д.) и пр. Все это – в дополнение к «праздному» образу жизни, на что «уходят» колоссальные финансовые средства (в объеме четверти всего российского бюджета). Например, во второй половине 80-х гг., когда цены на баррель нефти на мировом рынке снижались в отдельные периоды до 12 долл. за баррель, даже эта цена давала минимальную прибыль. По моим расчетам, если цена за баррель нефти снизится до 50–60 долл. за баррель, при существующей ныне совокупной системе перераспределения ренты нефтяные компании станут убыточными (если не произойдет отказ от нелегальных компонентов перераспределения ренты).

Собственники нефтегазовых компаний поставлены в зависимость от бесперебойного функционирования механизмов перераспределения ренты. Поэтому они, не до конца уверенные в том, что являются подлинными их собственниками, не разрабатывают стратегическое планирование, не осуществляют крупные инвестиционные проекты, слабо ведут геолого-разведочные работы, работы на шельфе, региональное развитие, глубокую переработку нефти и даже не желают строить НПЗ для производства высококачественного бензина. Все внимание уделяется исключительно текущему производству и максимизации извлечения прибыли, больше прибыли. Временные горизонты планирования в отрасли непрерывно снижаются, а это ставит под сомнение ее будущее в целом.

В настоящее время мировые цены на нефть держатся на высоком уровне, превышая 100 долл. за баррель за три квартала 2011 г. Высокие цены скрывают гигантский размер издержек, связанных с существующей схемой перераспределения ренты, но в будущем все труднее будет поддерживать объем производства, а следовательно, и объем ренты. Как известно, за всяким подъемом неизбежно следует спад. Как будет развиваться динамика мирового экономического цикла даже в ближайшие годы? Это вопрос не из легких, тем более предсказать кризис не может ни один экономист в мире. Прогнозировать же цены на нефть – это уже шаманство. Угроза в другом – следует ожидать резкого истощения запасов нефти на суше, а восполнить их разработками в арктических морях – дело сложное и дорогостоящее, олигархи на это не решаются. Поэтому и необходима полная национализация всего нефтегазового сектора и ее концентрация как государственного сектора экономики.

Мощный мировой финансовый кризис, развернувшийся с конца 2007 – начала 2008-го и длившийся большую часть 2010 г., буквально сотряс всю мировую экономику. Неравновесие и неустойчивость мировой экономики в настоящее время возросли как никогда ранее. Во многом они обусловлены глобальной политической нестабильностью и политическими рисками. Однако возрастают значение и интенсивность и разрушительная сила природных катаклизмов. Пример этого – цунами вблизи берегов Японии, приведшее к катастрофе на АЭС «Фукусима». Они, эти разные формы нестабильности и рисков, соединившись в тугой узел противоречий, постепенно начинают давать кумулятивный эффект, что становится главным фактором всей системы международных отношений. Это проявляется в возникновении множества региональных военно-политических конфликтов, этнических войн, особом накале противоречий между развитыми и развивающимися странами, «расползании» традиционного конфликта между арабами и евреями на Ближнем Востоке, стремлении некоторых стран к ядерному оружию. Мы даже не можем прогнозировать, когда и в каких формах завершится кризис в арабских государствах Северной Африки и Западной Азии, начавшийся в конце 2010 г. с бунтов в Тунисе и Египте. Или каковы будут окончательные последствия катастрофы АЭС «Фукусима-1» в Японии с точки зрения влияния этих событий на энергоносители, на всю мировую отрасль атомной энергии. ФРГ уже заявила о полном отказе от АЭС и постепенном выведении более двух десятков АЭС из строя.

Все это воздействует на мировую экономику, в том числе на динамику цен на углеводороды (нефть и газ). Это уже не экономика со своими внутренними закономерностями, а гигантская планетарная система, в которой целесообразные и логичные действия переплетаются с хаотическими процессами под влиянием глобальных спекулянтов. При этом проявляется полная беспомощность мирового сообщества влиять на нее, в том числе со стороны международных организаций, что деформирует естественное протекание мирового делового цикла, особенно в части ценообразования (нефть, газ, металлы, лесная продукция, продовольствие и пр.).

Одновременно резко снизилась эффективность таких международных учреждений, как МВФ, Всемирный банк, ВТО и др., которые в предыдущие десятилетия так или иначе способствовали регулированию движения мировых финансовых потоков, товаров и услуг. Ныне, под ударами глобализации, развивающейся спонтанно, это их движение становится все более неуправляемым, угрожая «взорвать» и финансовую, и всю экономическую систему мира, становящуюся крайне неравновесной. К тому же лидеры ведущих стран мира и их элитарные страты не в состоянии понять основные проблемы современности и сконцентрировать силы на их решении (экономические, политические, социальные, экологические), включая проблемы энергообеспечения и продовольствия.

Однако пока цены на нефть и газ имеют повышательную тенденцию в мировой экономике, в России будет продолжать поступать непрерывным потоком доходы от нефтегазового ресурса как товара. Это будет создавать дополнительные преимущества для роста и развития. Специфика ситуации состоит ныне в том, что фактором социально-экономического развития страны выступает уже сама власть – государство, созданное Ельциным, усовершенствованное Путиным, изменяющееся после прихода в Кремль президента Медведева, с его перенасыщенностью административной бюрократией, неэффективным механизмом государственного управления, ущербной экономической и социальной политикой.

Предсказать временные пределы действия существующей крайне неустойчивой системы – сложно, поскольку вся политика государства определяется весьма узким кругом верхушки правящей высшей бюрократии в рамках действующего политического режима. Нарастание напряженности в любой из подсистем общества в условиях замедления поступления мощного потока финансовых ресурсов, обеспечивающих функционирование этой в высшей степени «затратной модели» политического режима, может вызвать возмущения в ней и, соответственно, самый серьезный кризис. С определенной долей вероятности можно сказать, что эта система, во-первых, выступает как определенный симбиоз между «мягкой» и «жесткой» моделями (при полной лояльности бизнес-сообществ к политическому истеблишменту); во-вторых, она в высшей степени затратная и покоится на единственной материальной базе – огромных финансовых ресурсах, которыми бесконтрольно распоряжается политический режим Владимира Путина; в-третьих, параллельно происходит становление определенных элементов политического режима президента Дмитрия Медведева, который, однако, имеет ограниченные финансовые ресурсы.