Читать онлайн «Бехтерев». Страница 3

Н. Г. Короленко характеризовал Глазов как «типичный городок северо-востока. Два-три каменных здания, остальное все деревянное. В центре полукруглая площадь, лавки, навесы, старинная церковка, очевидно пришедшая в негодность, а рядом недостроенное здание нового храма, окруженное деревянными лесами…

Подальше от центра домишки окраины подходят к ельничку, сосняку, который, вырастая вверх по реке, становится спокойным дремучим бором». Короче, как сказал писателю о Глазове смотритель вятской тюрьмы, «городишко плохонький, что толковать».

Приезжающих в него ссыльных в одном из немногих каменных домов, занимаемых полицейским участком, встречал чиновник с впалыми щеками, который то и дело покашливал, прикладывая ко рту большой клетчатый платок. Записав в книгу необходимые сведения, он охотно советовал, где можно подешевле устроиться на квартиру, как найти приработок к тем 15 рублям в месяц, которые казна отпускала на содержание ссыльного, успокаивал и подбадривал отчаявшихся.

Как-то один из ссыльных, участник польского восстания (фамилия его осталась неизвестной, а звали его все просто по имени — паном Казимиром), был приглашен Михаилом Павловичем домой к воскресному обеду. Гость вел себя за столом непринужденно, хозяйку он покорил изяществом манер, хозяина и детей — занимательными рассказами о Париже, где ему пришлось провести несколько лет, о родной Польше, о недавно отгремевших боях между восставшими и войсками, направленными царем на их усмирение. В последующем он стал время от времени захаживать в дом Бехтеревых на огонек. Мария Михайловна встречала его всегда радушно, старалась накормить и обогреть. Когда все собирались за самоваром, разговоры велись и о новинках техники, и о книгах, и о самобытной природе вятского края. Пану Казимиру захотелось сделать что-то приятное гостеприимным хозяевам, и он предложил позаниматься с их шестилетним сынишкой Володей. Мальчик оказался любознательным и смышленым учеником, к тому же наделенным великолепной памятью. Заниматься с ним было необременительно, и пан Казимир вскоре начал готовить своего подопечного к поступлению в гимназию. От предложенной ему платы категорически отказался, но мелкие услуги, которые оказывал ему хозяин дома, принимал охотно. Так, он теперь мог не являться систематически на регистрацию в полицейский участок. Присутствие пана Казимира в Глазове удостоверялось заочно.

Летом из Вятки в Глазов приезжал старший сын Бехтеревых Николай, к тому времени уже обучавшийся в гимназии. Он много и охотно рассказывал о своих товарищах, об учителях, о создававшемся при Вятской публичной библиотеке естественноисторическом музее. Особенно тепло Николай отзывался о директоре гимназии Иване Михайловиче Глебове. Иван Михайлович по-отечески относился к гимназистам, был справедлив, демократичен, боролся с формализмом в преподавании. Много позже, в 1911 году, на праздновании столетия Вятской гимназии, будет отмечено, что период с 1856 по 1866 год, когда гимназией руководил Глебов, представлял собой «самое благородное, возвышенное ее время».

Братья вместе с паном Казимиром совершали прогулки в ближайший лес. Их интересовало все. Особенно впечатляли рассказы учителя о жизни муравьев. Сложность организации муравейника, а главное — распределение среди муравьев обязанностей и неустанный труд каждого для блага всех были поразительны. Братья, в свою очередь, немало интересного могли поведать пану Казимиру о птицах, которых так любил и знал их отец. Птицы были постоянными обитателями дома, и дети знали их повадки и легко выделяли в птичьем гомоне леса знакомые голоса.

Во время одного из таких лесных походов маленький Володя поймал крупную пеструю бабочку. Это стало поводом к охватившему всех увлечению коллекционированием этих удивительных созданий. Бабочками заинтересовался и отец, всегда проявлявший живейшее внимание к ребячьим занятиям. Пан Казимир добыл где-то «Определитель насекомых», по которому можно было опознать каждую бабочку и узнать ее русское и латинское названия. Отец вскоре привез из Вятки том Брема. В нем просто и понятно описывалась жизнь насекомых и излагались сведения об их необычайных превращениях.

Вообще жизнь маленькому Володе казалась полной загадок и неожиданных открытий. Чем больше он узнавал, тем больше возникало новых вопросов.

Жизнь Бехтеревых, казалось бы, устроилась: материально окрепли, уважаемы в уезде, сыновья подрастают, семья дружная. Что еще для счастья надо? Но напоминала о себе старая истина: для счастья необходимо здоровье. А здоровье отца, несмотря на докторские снадобья и усиленное питание, неуклонно ухудшалось. Он исхудал, на впалых щеках его пылал нездоровый румянец, по ночам мучил надрывный кашель, а как-то на рассвете во время очередного приступа кашля хлынула горлом кровь.

Чахоточных вокруг было немало. И все прекрасно понимали, чем грозит эта жестокая болезнь. Уездная медицина явно была бессильна помочь больному, но Мария Михайловна со свойственной ей энергией принялась хлопотать о переводе больного мужа в главный город губернии. Опять она уговорила его обратиться с рапортом по начальству. Однако начальство на этот раз с ответом не спешило. Тогда Мария Михайловна, оставив хозяйство на попечение няньки Акулины, поехала в Вятку на собственной конной паре. Во время визита Марии Михайловны в Вятку губернское начальство внимание к залежавшемуся было рапорту Михаила Павловича проявило, видимо, достаточное, так как вскоре последовало распоряжение о переводе его из уездного города в губернский.

Возможно, что хлопоты жены в переводе Михаила Бехтерева и не сыграли такой уж важной роли: ведь полицейские чиновники требовались и в губернских учреждениях. А Михаил Павлович, хотя и не проявлял в службе большого усердия, зарекомендовал себя человеком, умевшим ладить с поднадзорными. Он не строчил на них жалоб и доносов, но ведь и на него не жаловались.

Весна 1864 года прошла у Бехтеревых в хлопотах, связанных с переездом. В Глазове предстояло ликвидировать хозяйство, да к тому же позаботиться и о жилье на новом месте. Там отцу семейства по малому его чину казенной квартиры не полагалось, и потому решила Мария Михайловна купить в Вятке дом.

Накопления кое-какие к тому времени были, пошла в ход и выручка за продажу лошадей, скота, птицы, некоторых вещей, перевозить которые в губернский город не имело смысла. Марии Михайловне удалось таким образом сколотить сумму вполне достаточную и с помощью вятских родичей сторговать полукаменный дом в два этажа с порядочным двором и надворными постройками, среди которых был и деревянный флигелек, который прежние хозяева использовали в качестве летней кухни.