Читать онлайн «Женщины-террористки России. Бескорыстные убийцы». Страница 188

213

Иванов-Разумник (наст, имя и фам. Разумник Васильевич Иванов) (1878–1946) — популярный в начале века критик, публицист, историк литературы неонароднического направления. Каторжанки, очевидно, штудировали его кн. История русской общественной мысли. Индивидуализм и мещанство в русской литературе и жизни XIX в. СПб., 1907. Т. 1–2. С 1906 по 1918 книга выдержала 5 изданий.

Авторы перечисляют ряд популярных в начале века «руководств» по философии и психологии, которые можно было встретить во многих российских домах, претендующих на интеллигентность. Сообщение о том, что кое-кто из каторжанок пытался разобраться в построениях великого математика и классика немецкой философии Г. В. Лейбница лишний раз свидетельствует о том, что в Мальцевской тюрьме оказались действительно женщины не робкого десятка. Были они «в курсе» и новейших философских дискуссий — вокруг попыток преодолеть односторонность идеализма и материализма, предпринятых швейцарским философом Р. Авенариусом, австрийским физиком Э. Махом и русским социал-демократом, врачом и философом А. А. Богдановым, как раз в это время шли оживленные дискуссии «на воле». Если эсеры были готовы принять многое в «новой философии», то В. И. Ленин предпринял против нее решительный поход, выпустив «Материализм и эмпириокритицизм».

В «Рассказе о семи повешенных» Леонида Андреева были выведены члены Летучего Боевого отряда Северной области ПСР, семеро из которых были повешены по делу о покушении на вел. кн. Николая Николаевича и министра юстиции И. Г. Щегловитова. Андреев знал руководителя отряда В. В. Лебединцева (Марио Кальвино). В рассказе он назван Вернером.

Аркадий Сперанский, эмигрант, специально приехал из Швейцарии для организации побега Спиридоновой по поручению ЦК ПСР; деньги на организацию побега достали В. Н. Фигнер, в прошлом член исполнительного комитета «Народной воли», проведшая в заключении и ссылке более 20 лет, и С. Г. Кропоткина. Однако из этой затеи ничего не вышло, а сам Сперанский в результате угодил на поселение на 5 лет.

Биценко имеет в виду статью социал-демократа (меньшевика) политкаторжанина Владимира Абрамовича Плескова (р. 1882) «Из литературного архива Горного Зерентуя» (Каторга и ссылка. 1923. № 6. С. 167–176.), в которой, в частности, рассказывалось об отношении политкаторжан к повести Б. В. Савинкова (В. Ропшина) «Конь Бледный», в которой террор и террористы изображались явно с непартийных нозиций. Литературной «наставницей» Савинкова была З. Н. Гиппиус, и в повести отчетливо заметно влияние «декадентской» литературы. Книга Савинкова вызвала многочисленные протесты в ПСР.

В Малъцевской женской, каторжной тюрьме в ту пору было до 40 политических каторжанок и, наверное, свыше сотни уголовных.

Автор перечисляет, наряду с идейными столпами народничества П. Л. Лавровым и Н. К. Михайловским популярных в начале века в среде интеллигенции философов неокантианцев Ф. Геффдинга и Г. Риккерта, А. Риля (критический реалвзк), основоположников эмпириокритицизма Р. Авенариуса и Э. Маха.

Троцкий Лев Давидович (1879–1940) — один из лидерви русской социал-демократии, в то время, о котором говорится в очерке Биценко, был «центристом», не сходясь ни с большевиками, ни с меньшевиками.

Соловьев Владимир Сергеевич (1853–1900) — рус релжгвь озный философ, позт, публицист.

Вероятно, Биценко говорит о М. А. Беневскрй.

Термин, употребляемый Н. К. Михайловским и означающий подавление сознания. Редакция.

Мережковский Дмитрий Сергеевич (1866–1941) — писатель и религиозный философ; Шестов Лев Исаакович (1866–1938) — рус. философ-иррационалист; Санин — герой одноименного романа М. Арцыбашева, бестселлера начала века; в то время книга считалась едва ли не порнографической.

В рассказе Л. Андреева «Тьма» (1908) изображалась, используя терминологию того времени, «изнанка революции». Рассказ вызвал резко негативную реакцию в революционном лагере, особенно среди социал-демократов. В критической статье А. В. Луначарского, опубликованной в сборнике «Литературный распад» (1908), Андреев был назван, к примеру, эмиссаром смерти, гробокопателем, провозвестником господства тьмы.

Ф. М. Фрумкина покушалась на начальника Бутырской тюрьмы Багрецова и была повешена 1 июля 1907 г.

Так в ПСР стали называть террористов-«профессионалов».

См. о нем очерк в воспоминаниях М. А. Спиридоновой.

Никитина-Акинфиева Екатерина Дмитриевна (1885-?), так же как упоминаемые в тексте Н. С. Климова и Е. А. Матье принадлежали к эсерам-«максималистам», отпочковавшимся от ПСР; «максималистов» отличала вера в возможность немедленного перехода к социализму и применение террористической тактики как едва ли не универсального средства борьбы. Климова была в числе организаторов одного из самых кровавых террористических актов в истории русской революции — взрыва дачи премьер-министра П. А. Столыпина 12 августа 1906 года в часы приема посетителей. О других участницах побега, принадлежавших к ПСР и РСДРП см. ниже розыскной список Московского охранного отделения.

Я была арестована и долго сидела под именем Елизаветы Васильевны Артемовой — так все и привыкли.

Непосредственными организаторами побега были максималисты И. И. Морчадзе (С. Коридзе), братья Василий и Владимир Калашниковы. Участие в подготовке побега принимал также В. В. Маяковский и его семья.

По некот. данным, впрочем, Никифорова пришла в начале мая или даже в конце апреля.

Чтобы кончить с Марией Никифоровой — расскажу ее дальнейшую историю: это оказался не мальчик и не девочка, а полного и редкого типа гермофродит — более грамотные из нас скоро об этом догадались и звали его «Оно». Он не был провокатором, но, конечно, половое уродство сказалось на всей психике — истерической, извращенной и аморальной. За границей, куда он попал после побега, он ориентировался на анархистов, жил странно, то в мужском, то в женском платье, имел соответственные романы, получал какие-то средства. Мы все с ним совсем разошлись. В 1917 г. вернулся в Россию, очутился среди зеленых и с поездом ездил (под именем Маруси Никифоровой) по Черниговской и Харьковской губернии, жег, грабил, бесчинствовал. В 1919 г. он был арестован и судим в Москве; за него почему то вступился покойный А. А. Карелин, заверив его честное революционное имя. Потом, — через год, кажется, — газеты сообщали, что его снова арестовали на какой-то новой пакости и на этот раз расстреляли.