Читать онлайн «Мне доставшееся: Семейные хроники Надежды Лухмановой». Страница 4

Степан Кирикович заметил, что сын совершенно спокойно реагировал на едкие, раздражающе крепкие запахи извести, дубильной кислоты, шакши и бог знает чего ещё, используемого в огромных количествах при выделке кож. Подростка не смущали ни сырость и грязь под ногами, ни вонь, исходившая от работающих мужиков, занятых мездрением, золением, дублением или сбивающих тупиками шерсть с мокрых шкур, разложенных на «кобылах».

Отец поспешил увести сына в чистую завозню, где двое работников занимались «бунчением»[14] кож, только что привезённых от надомников-отделовщиков. Жадно вдыхая запахи свежевыделанного товара, отдающего древесной корой, дёгтем, салом, воском, мылом и… сандалом, Филимон на цыпочках подошёл к стопкам кож разной меры на расчерченных мелом квадратах пола и, присев, уткнул в них своё лицо. При этом его руки, скользя по поверхности, бережно мяли и разглаживали готовый к упаковке драгоценный товар. Степан Кирикович и бунтовщики в недоумении наблюдали сцену… таинства рождения кожевенного мастера!

Так или примерно так и началась в Зареке взрослая жизнь будущего Первого кожевенника Тюмени, определённого осенью 1836 года учеником приказчика с жалованьем 4 рубля в месяц на хозяйском довольствии.

Александр Фёдорович Байков (род. 1807) из семьи служилых дворян Псковского наместничества по достижении 13-ти лет был определён отцом-комиссионером в 1821 году в одно из лучших в России учебных заведений — Горный кадетский корпус в С.-Петербурге на Васильевском Острове.

Справка. Байковы (в старину Бойковы) — древний российский дворянский род 2- ой половины XVI—2-ой половины XVII веков. Записаны в родословных книгах Псковской, Тульской губерний. Герб Байковых[15] совершенно сходен с польским гербом Любич, к которому приписана польская фамилия Бойковских. Родословная представлена в Герольдию в 1797 году[16].

По одной из версий Бойковы появились в Москве на рубеже 1360/1370 годов, в свите князя М. Д. Боброка-Волынского (ок. 1340-после 1389), будущего воеводы великого князя Владимирского и Московского Дмитрия Ивановича.

В генеалогическом древе Байковых много славных имён начиная от городовых дворян, служивших «по выбору», до воевод, георгиевских кавалеров, дипломатов и… писателей. Мы упомянем из них только тех, кто так или иначе причастен к судьбам героев нашего повествования и к летописям первых сибирских городов — Тюмени, Тобольска, Тары, Мангазеи.

Уже в третьем колене родословной, ведущей своё начало от Якова Байкова и составленной в 1668 году в Поместном приказе,[17] мы встречаем стрелецкого голову в Торопце (1610-е гг.) — Исака Петровича. Его выдвижение в разряд московских дворян связано со временем польско-шведской интервенции — участием «в московском сидении», то есть в обороне Москвы от поляков при Василии Шуйском. В боярских книгах 1626–27 годов он числился уже служилым человеком по Московскому списку: с 1629 по январь 1631 года был вторым воеводой на Таре, с 1634 по 1635 — первым воеводой на Валуйках (близ Белгорода), где, по-видимому, и умер.

Не меньшего успеха в службе достиг и сын Исака Петровича — Фёдор Исакович (родился до 1612 г.). Будучи только 22 января 1628 года повёрстанным в жильцы с определением поместного оклада в 450 четей[18] и денежного жалованья в 15 рублей, дворянский сын начал быстрое восхождение по служебной лестнице. С 31 августа он уже стольник при дворе патриарха Филарета Никитича, родителя и соправителя царя Михаила Романова.

С 1634 года Фёдор вместе с отцом на Валуйках, где отличился при строительстве острога, укрепил его людьми и, «посланный с ратниками на татар, побил их». Наградой оказались 8 аршин сукна, выданные казной.

После смерти в 1633 году Филарета Ф. И. Байков был переписан в Московский список и по боярской книге 1635–36 годов числился в разряде дворян. Его поместный оклад вырос на 100 четей, денежный — на 8 рублей. Позже Фёдор Исакович, как и отец, назначается воеводой на Валуйках (1646–48). В 1649–51 годах он руководит постройкой укреплений в легендарном городе Мангазея на реке Таз. Подобной мерой правительство пыталось сохранить этот заполярный центр торговли сибирской пушниной. Но главное дело всей его жизни было ещё впереди…

Летом 1652 года в Москву прибыл монгольский посол Кушучиней в сопровождении торговых бухарцев и тобольского казака П. Малинина. Царский двор заинтересовали привезённые в качестве подарков товары, особенно «атлас желтый китайский с птицами и травами разных шелков, а иных и золотом», и возможность торговли с Китаем. Приказ Большой казны по распоряжению царя Алексея Михайловича решил закупать в казну восточные товары на тобольском рынке и готовить караван в Китай. Выбор возглавить важное мероприятие пал на Ф. И. Байкова, имевшего, видимо, покровителей среди приказной московской администрации.

С грамотой Сибирского приказа воеводе В. И. Хилкову от 21 января 1653 года и государевой казной на 50 тысяч рублей будущий посол прибыл в Тобольск 28 мая и развернул активную торговую деятельность. Уже осенью и затем на следующий год в Москву ушли два обоза «шолку сырцу, бархатов, и камок, и кутней, и зенденей, и выбаек, и дараг, и кушаков, и пестредей, и бязей, и полазов, и… тангутского ревеня на сумму более 1177 рублей».

Доставленные товары произвели должное впечатление на дворцовое окружение, изменив точку зрения московского правительства на миссию Байкова. Приказы «Посольский» и «Большой казны» в феврале 1654 года занялись подготовкой официального посольства к императору Шицзу. В сопровождении торгового каравана оно отправилось из Тобольска 25 июня 1654 года, но только 3 марта 1656 года прибыло в Канбалык (Пекин).

Более чем шестимесячные препирательства с цинскими придворными, требовавшими выполнения унизительных и заведомо неприемлемых для государевых слуг церемониальных обрядов, ни к чему не привели. Судьба посольства была решена. 4 сентября Байкову возвратили ранее принятые подарки и предложили покинуть столицу. Дополнительные переговоры также не удались. 31 июля 1657 года посольство вернулось в Тобольск…

Здесь неудачливый дипломат окончательно оформил первый вариант описания своего путешествия — «статейного списка», важнейшего, как оказалось, явления русской географической литературы второй половины XVII века. Вскоре царским указом Фёдор Исакович был затребован в Москву, куда и прибыл с тяжёлым сердцем в августе 1658 года.