Читать онлайн «На службе народу [с иллюстрациями]». Страница 98

Наконец, немцы не выдержали. 19 июня танкисты нашей 29-й танковой бригады, а за ними и пехота прорвали оборону противника и вышли на соединение с войсками 2-й ударной армии, наступавшими с запада. А через два дня ударом с востока и запада был пробит коридор шириною 300 — 400 метров вдоль железной дороги. Воспользовавшись этим коридором, из 2-й ударной армии на Мясной Бор вышла большая группа раненых бойцов и командиров. Затем произошло то, чего я больше всего опасался. Части 2-й ударной армии, участвовавшие в прорыве, вместо того чтобы направить свои усилия на расширение прорыва и закрепление флангов, сами потянулись вслед за ранеными. В этот критический момент командование 2-й ударной армии не приняло мер по обеспечению флангов коридора и не сумело организовать выход войск из окружения. Попытки со стороны командования фронта сколотить из вышедших частей отряды и использовать их для обеспечения коридора также не увенчались успехом.

Немцы же, быстро разобравшись в обстановке, на второй день после массированного удара своей авиации и артиллерии, снова заняли оборонительные сооружения по восточному берегу реки Полнеть и воспрепятствовали тем самым выходу наших войск. Одновременно противник усилил нажим на 2-ю ударную армию с запада.

К 23 июня район, занимаемый 2-й ударной армией, сократился до таких размеров, что уже простреливался артиллерией противника на всю глубин.у. Последняя площадка, на которую сбрасывались нашими самолетами продовольствие и боеприпасы, перешла в руки врага. Узел связи был разбит, управление нарушено. Войска прикрытия также отходили беспорядочно. Командарм Власов бездействовал, а все попытки заместителя командующего 2-й ударной армией П. Ф. Алферьева задержать войска на последнем промежуточном рубеже не дали результатов.

Командование фронта, чтобы обеспечить выход частей 2-й ударной армии, оставшихся за линией фронта, подготовило новый встречный удар войск 59-й с востока и 2-й ударной армий с запада вдоль узкоколейной дороги. Помню, что атака назначалась на 23 часа 23 июня. Командиры соединений 2-й ударной армии были предупреждены, что эта атака должна быть доведена до конца любыми средствами. Все артиллеристы, шоферы и другие специалисты влились в стрелковые соединения. Тяжелая техника была уничтожена или выведена из строя. Однако из-за сильнейшей бомбардировки с воздуха боевых порядков войск и штаба 2-й ударной армии некоторые мероприятия по занятию исходного положения для атаки были сорваны.

Наступила ночь на 24 июня. В 23. 30 начали движение войска 2-й ударной армии. Навстречу им уже вышли танки 29-й танковой бригады с десантом пехоты. Артиллерия 59-й и 52-й армий всей своей массой обрушилась на врага. Артиллерия противника открыла ураганный ответный огонь. Над районом боевых действий появились вражеские ночные бомбардировщики. Я в это время находился на командном пункте 59-й армии, откуда поддерживал связь со штабом 2-й ударной армии. С началом движения войск этой армии связь со штабом 2-й ударной армии нарушилась и уже больше не восстанавливалась.

К утру вдоль узкоколейной железной дороги наметился небольшой коридор и появились первые группы вышедших из окружения бойцов и командиров. Они шатались от изнеможения. Выход войск продолжался в течение всей первой половины дня, но затем прекратился. Немцам удалось взять под контроль дорогу. К вечеру силами войск, действовавших с востока, снова был пробит коридор и расчищена дорога. По этому коридору, простреливаемому перекрестным огнем с двух сторон, в течение ночи и утра 25 июня продолжался выход бойцов и командиров 2-й ударной армии. В 9.30 25 июня немцы вновь захлопнули горловину, теперь уже окончательно.

Командование 2-й ударной армии, как впоследствии сообщил командир 327-й стрелковой дивизии И. М. Антюфеев, отдало утром 24 июня распоряжение: выходить из окружения мелкими группами, кто где хочет и как знает. Это распоряжение подорвало моральный дух войск и окончательно дезорганизовало управление. Не чувствуя руководства со стороны командования и штаба армии, подразделения дивизий и бригад вразброд двинулись к выходу, оставляя неприкрытыми фланги. Отдельные бойцы в результате непрерывных боев и недоедания совершенно обессилели. Некоторые находились в полубессознательном состоянии и лежали на земле. Как выяснилось несколько лет спустя, в таком состоянии наряду с другими в фашистский плен попал известный татарский поэт Муса Джалиль (старший политрук М. М. Залилов), сражавшийся под Мясным Бором.

Старший политрук М. М. Залилов работал тогда в редакции газеты 2-й ударной армии «Отвага». До него здесь был Всеволод Багрицкий, сын известного советского поэта Эдуарда Багрицкого. Но зимой он погиб. Некоторое время должность пустовала, а затем Политотделом 2-й ударной армии был прислан Муса Мустафович, направленный к нам из Москвы. Он работал корреспондентом. Очерки и статьи его были зажигательными. Из двух с половиной десятков сотрудников редакции армейской газеты из окружения сумело выйти человека три. Они позднее рассказали, что последние сведения о Джалиле были у них за неделю до того, как кольцо окончательно сомкнулось: старший политрук поехал в части собирать материал. Потом следы его потерялись. Как он попал в плен, стало известно только после войны, когда на весь мир прогремела написанная им в фашистском застенке «Моабитская тетрадь».

Но где же армейское руководство? Какова его судьба? Мы приняли все меры, чтобы разыскать Военный совет и штаб 2-й ударной армии. Когда утром 25 июня вышедшие из окружения офицеры доложили, что они видели в районе узкоколейной дороги генерала Власова и других старших офицеров, я немедленно направил туда танковую роту с десантом пехоты и своего адъютанта капитана М. Г. Бороду. Выбор пал на капитана Бороду не случайно. Я был уверен, что этот человек прорвется сквозь все прегради. Когда началась Великая Отечественная война, краснознаменец лейтенант Михаил Григорьевич Борода, отличившийся еще во время финской кампании, являлся начальником 5-й погранзаставы возле Суоярви на финляндской границе. Финнам удалось после возникновения боевых действий взять заставу в кольцо. За два дня пограничники отбили 12 атак. Тогда противник стал бомбить заставу. 22 дня герои выдерживали осаду. А когда боеприпасы оказались на исходе, пограничники штыковой атакой прорвали кольцо окружения с неожиданной стороны — в направлении к Финляндии — и ушли от преследования в полном вооружении и неся с собой раненых. Через пять суток храбрецы соединились с нашими войсками. За этот подвиг они были награждены. Борода получил второй орден Красного Знамени. Воюя в составе 7-й армии, он был ранен под Петрозаводском, а по выздоровлении стал командиром роты, охранявшей Военный совет армии. Там-то я и познакомился с ним и уже не расставался до конца войны. Борода был назначен офицером для поручений, а позднее помощником начальника оперативного отдела штаба фронта. В конце 1941 года он спас мне жизнь.