Читать онлайн «Суворов и Потемкин». Страница 35

25 апреля состоялось свидание Екатерины с польским королем Станиславом Августом. Король был принят на борту царской галеры «Десна», ставшей на якорь против Канева. Здесь польская граница подходила к Днепру, и король, которому по конституции было запрещено покидать пределы страны, мог беседовать с российской императрицей, не выезжая из Польши. Храповицкий записывает под 26 апреля: «Отъехав несколько верст, были довольны, что избавились вчерашнего безпокойства. «Князь Потемкин ни слова не говорил; принуждена была говорить безпрестанно; язык засох; почти осердили, прося остаться; Король торговался на 3, на 2 дни, или хотя для обеда на другой день». Сохранилась записка Екатерины Потемкину, в которой она выговаривает ему за предложение продлить свидание с королем. И этот выговор, и молчание Потемкина во время бесед двух суверенов свидетельствуют не о ревности тайного мужа императрицы к ее бывшему сердечному другу, как может показаться с первого взгляда. Еще в марте, за полтора месяца до каневского свидания, Потемкин вел предварительные переговоры с королем, которые продолжил Безбородко. Станислав Август просил свою могущественную покровительницу защитить его от собственных подданных, влиятельных польских магнатов, грозивших королю свержением с престола. Король искал сближения с Россией, предлагал заключить союзный договор в преддверии близкой войны с Портой. Екатерина сдержанно отнеслась к этим предложениям, не желая связывать себя обязательствами с Польшей, внутреннее положение которой было крайне неустойчивым. К тому же союз со Станиславом Августом мог вызвать осложнения в отношениях с Австрией и Пруссией, Она обещала королю поддержку, но отклонила его попытки продолжить переговоры, Из переписки Потемкина с Екатериной и Безбородко конца 1787 — начала 1788 г. видно, что Светлейший напротив, был сторонником русско-польского оборонительного и наступательного союза. Уклончивая позиция Екатерины в польском вопросе способствовала сближению Речи Посполитой с Пруссией, Англией, Турцией и другими противниками России во время европейского кризиса 1788—1791 гг.

30 апреля — 3 мая императрица провела в Кременчуге, который временно, до постройки Екатеринослава, выполнял функции главного города наместничества. Потемкин устроил торжественную встречу. Ведь здесь, собственно, начиналась главная часть путешествия — осмотр вверенных его попечению губерний. «Здесь я нашла треть прекрасной легкой конницы, той, про которую некоторые незнающие люди твердили доныне, будто она лишь считается на бумаге, а в самом деле ее нет,— пишет императрица 30 апреля в Москву генералу П. Д. Еропкину,— Однако же она действительно на лицо, а такова, как, может быть, еще никогда подобной не бывало, в чем прошу, разсказав любопытным, слаться на мое письмо, дабы перестали говорить неправду» [57]. О том же она пишет в Петербург главнокомандующему и генерал-губернатору графу Я. А. Брюсу. Шесть легкоконных полков — Сумской, Ахтырский, Изюмский, Харьковский, Павлоградский, Мариупольский (будущие знаменитые гусарские полки русской армии), баталион Екатеринославского гранодерского полка, Бугский егерский корпус, Екатеринославский кирасирский полк — части, сформированные в последние годы Потемкиным, удостоились высочайшего смотра. Отметим, что среди генералитета, встречавшего Екатерину в Кременчуге, были и генерал-аншеф Суворов, и генерал-майор Голенищев-Кутузов, командовавший бугскими егерями. И город, и жители, и войска очень понравились императрице и ее спутникам, среди которых были послы Франции, Великобритании, Священной Римской империи — граф Сегюр, Фиц-Герберт, граф Кобенцль. Почти ежедневно императрица пишет в Москву и в Петербург и во всех письмах звучит одна и та же нота: «Легко конные полки.... про которых покойный Панин и многие иныя старушонки говорили, что они только на бумаге, но вчерась я видела своими глазами, что те полки не карточные, но в самом деле прекрасные...» (1 мая, в Петербург Н.И. Салтыкову) [58]. «Чтоб видеть, что я не попусту имею доверенность к способностям фельдмаршала Князя Потемкина, надлежит приехать в его губернии, где все части устроены, как возможно лучше и порядочнее: войска, которые здесь, таковы, что даже чужестранные оныя хвалят неложно; города строятся, недоимок нет» (3 мая, в Петербург тому же Н. И. Салтыкову) [59].

7 мая, получив известие о том, что приехавший в Херсон император Иосиф отправился к ней навстречу, Екатерина сходит на берег и в четырехместной карете скачет к Новым Кайдакам. Встреча глав двух великих держав происходит в степи. Нет ни свиты, ни дипломатов — неизменных спутников коронованных особ. Все это так неожиданно, что Потемкин, готовивший встречу в Новых Кайдаках, не успел привезти повара и должен был сам готовить импровизированный обед вместе с помощником — германским принцем Карлом Генрихом Нассау-Зиген, известным искателем приключений, участником осады Гибралтара, генералом испанской и французской службы.

9 мая на месте, избранном Потемкиным для сооружения губернского города Екатеринослава, императрица закладывает церковь. Ей помогают Потемкин и австрийский император. Первый подает закладную плиту, второй кладет кирпичи на известковом растворе. Несколько часов спустя Екатерина и Иосиф (сохраняющий инкогнито под именем графа Фалькенштейна) смотрят с берега Днепра, как искуссные лоцманы-запорожцы проводят суда флотилии через ревущие Ненасытецкие пороги. Потемкин, Де Линь и Нассау-Зиген скрывают свое недовольство отказом императрицы позволить им лично участвовать на одном из судов в проходе через пороги. Флотилия успешно форсирует опасное место, но Екатерина и ее спутники продолжают путь сухим путем. 10 мая Потемкину жалуется Кайзер-флаг начальника над Черноморским флотом.

12 мая — торжественный въезд в Херсон. Салютуют пушки херсонской крепости. Салютуют войска. После торжественной литургии в соборной церкви Святой Великомученицы Екатерины (в которой четыре года спустя будет похоронен Потемкин) генералитет, херсонское дворянство и именитое херсонское гражданство во главе с Потемкиным встречают коронованных гостей у дворца. Вечером на торжественном приеме звучит музыка. Город иллюминирован. 13 мая на приеме присутствует Суворов. 14 мая гости посещают загородную дачу графа Безбородко — Белозерку. 15 мая Екатерина в морском флотском мундире и скромно одетый в простой армейский мундир граф Фалькенштейн присутствуют при торжественном спуске кораблей — 80-пушечного «Иосифа», 70-пушечного «Владимира» и 50-пущечного фрегата «Александр».

На большом званом обеде снова мы видим Суворова. Здесь же неаполитанский дипломат маркиз Галло, прибывшие из Константинополя Булгаков и интернунций (полномочный представитель Священной Римской империи при Блистательной Порте) Герберт, польский посол Мощинский, племянник короля Станислав Понятовский.