Читать онлайн «Война на море. Внимание рейдеры!». Страница 22

Начиная с осени 1941 года немецкие подводные лодки стали действовать и на Средиземном море, несмотря на то что здесь имелся многочисленный подводный флот Италии. Шансов на успех в условиях Средиземного моря было у немцев значительно меньше, чем в Атлантическом океане, так как судоходство противника здесь было минимальным, а самолеты западных союзников вели неослабное наблюдение за всем морем. В отличие от Первой мировой войны Средиземное море стало теперь для подводных лодок наиболее трудным театром военных действий.

В Атлантике между тем немцы продолжали совершенствовать групповую тактику подводных лодок, ибо при сложившейся здесь обстановке только такая тактика могла обеспечить немцам серьезные успехи. Как только одной из подводных лодок удавалось выследить вражеский конвой, командующий подводным флотом нацеливал на этот конвой все подводные лодки, действовавшие в данном районе. На обнаруженный конвой обрушивался удар за ударом. Некоторые подлодки, израсходовав торпеды или горючее, оказывались не в состоянии продолжать атаки; другие были вынуждены прекратить преследование, поскольку вражеские корабли охранения вынуждали их к длительному погружению. Тем не менее удары по конвою противника не прекращались, так как к месту боя подходили все новые и новые подводные лодки. В таких сражениях с конвоями противника немцам иногда удавалось уничтожать почти целиком крупные конвои, состоявшие из 30–40 судов.

Капитан-лейтенант Кречмер довел боевой счет потопленного им тоннажа противника до 313 тыс. т. Его подводная лодка уничтожила 3 вспомогательных крейсера и 2 эсминца противника. Весной 1941 года подводная лодка Кречмера была наконец обнаружена и потоплена английскими кораблями. Сам Кречмер вместе с большей частью своей мужественной команды был взят в плен. Его боевому товарищу капитан-лейтенанту Шепке подобное «счастье» не улыбнулось: примерно в то же самое время его лодка пошла ко дну вместе со всем экипажем. Шепке успел сообщить о потоплении судов общим водоизмещением 234 тыс. т. Третьей тяжелой потерей этого периода была для немецкого подводного флота гибель капитан-лейтенанта Прина. Весной 1941 года, участвуя в «битве за Атлантику», его подводная лодка была потоплена глубинными бомбами англичан.

В подводной войне особо отличились и другие командиры подводных лодок: капитан 2 ранга Виктор Шютце и капитан-лейтенанты Герберт Шульце, Либе и Эндрас. Каждый из них имел на боевом счету не менее 200 тыс. т потопленного тоннажа. Подводная лодка Эндраса была потоплена в самом начале 1942 года в Северной Атлантике, причем из ее экипажа не спасся никто.

Большого и несколько своеобразного успеха добился экипаж подводной лодки капитан-лейтенанта Бигалька, которому в начале 1941 года удалось торпедировать «Уникорн» — плавучую базу английских «летающих лодок». Примерно годом позже над этим талантливым командиром-подводником и его мужественным экипажем навеки сомкнулось море.

Летом 1941 года имел место весьма неприятный случай — немецкая подводная лодка, подвергшаяся ударам с воздуха, вышла на поверхность и капитулировала. Это был единственный случай за все время войны.

По мнению командования военно-морского флота, в рассматриваемый период немецкая авиация должна была уделить борьбе с английским торговым флотом значительно больше внимания, чем это было в действительности. Верховное главнокомандование немцев было настолько поглощено войной на континенте, что не сумело понять того, на что именно следует направить большее усилие.

Единственным самолетом, обладавшим радиусом действий, достаточным для того, чтобы в какой-то мере удовлетворить потребности подводного флота в отношении разведки над морем, был старый трансокеанский самолет общества «Люфтганза» (ФВ-200). Однако самолеты этого типа оказались совершенно беспомощными в борьбе с современными истребителями противника; потери их были настолько велики, что от них пришлось отказаться. Заменить ФВ-200 было нечем. Большие надежды возлагались немцами на самолет Хе-177, но потребовалось еще много времени для того, чтобы окончательно наладить их выпуск. Когда же самолеты появились, то первая партия была направлена не в распоряжение флота, а под Сталинград. В дальнейшем соотношение сил в воздухе становилось все более и более неблагоприятным для немцев, поэтому о выделении некоторых сил авиации для разведки над морем вообще не могло быть и речи.

Вскоре в борьбу на коммуникациях противника включился и только что отстроенный немецкий линкор «Бисмарк». В сопровождении тяжелого крейсера «Принц Ойген» и 3 эсминцев линкор вышел из Готенхафена. Соединением командовал сам адмирал Лютьенс. Из расшифрованной радиограммы британского адмиралтейства Лютьенсу стало ясно, что на этот раз противник знал о выходе немецкой эскадры в море. Командующий английским флотом метрополии адмирал Товэй утром 21 мая 1941 года получил, по-видимому, из Дании сообщение о том, что 2 крупных немецких корабля идут через Каттегат, держа курс на север. Английский адмирал немедленно усилил охранение Датского пролива и Фарерско-Исландского порога, а лондонское адмиралтейство организовало воздушную разведку Северного моря и прилегающих районов Ледовитого океана. Одному из высланных туда самолетов удалось добиться успеха: после полудня 21 мая он произвел аэрофотосъемку обоих немецких кораблей в тот момент, когда они находились в Гримстад-фьорде, южнее Бергена; при этом английский воздушный разведчик остался незамеченным. Оказалось, что стоянка кораблей в этом фьорде вызвана приказом штаба оперативного руководства войной на море и командования группы военно-морских сил «Запад». Очевидно, этот приказ был вызван тем соображением, что пребывание в Гримстад-фьорде в светлое время суток наилучшим образом предохранит немецкие корабли от обнаружения воздушной разведкой противника, чем движение в открытом море.

Поздним вечером 21 мая немецкая эскадра снова вышла в открытое море. На следующее утро все 3 эсминца сопровождения повернули обратно. Теперь немецкие тяжелые корабли были предоставлены целиком и полностью самим себе и в отношении дальней разведки, и в отношении защиты себя от всяких случайностей. У северного входа в Датский пролив погода резко меняется: туман почти исчезает; только в восточной части пролива, у самых берегов Исландии, над морем еще стелется небольшая дымка. Но воспользоваться ею в качестве прикрытия не так легко, потому что именно здесь находятся установленные англичанами обширные минные заграждения. Вечером 23 мая, когда немецкие корабли оставляют позади этот опасный район, слева от них в сумеречной мгле вырисовываются очертания английского тяжелого крейсера. Это «Суффолк». Через час к нему присоединяется другой корабль того же типа — «Норфолк». Оба английских корабля идут параллельными курсами с немецкой эскадрой, оставаясь, однако, за пределами огня артиллерии. Передав по радио донесение об обнаруженных ими немецких кораблях, они ждут подхода других английских кораблей. Ближайшими линкорами, действующими в этом районе, оказываются «Худ» и «Принс-оф-Уэльс»; английское соединение возглавляет вице-адмирал Холлэнд.