Читать онлайн «Алтай. Монголия. Китай. Тибет. Путешествия в Центральной Азии». Страница 35

Халат опоясывается бумажным цветным поясом, на котором висят ножны с ножом и огниво на ремешках или цепочках, а сзади за поясом втыкается трубка. Карманов у халатов не делают, а мелкие вещи, носимые при себе, например, табакерку, кисеты с табаком и тому подобное, монголы кладут за пазуху или за голенища, куда помещают иногда трубки и кошельки с серебром. В зимнее время монголы носят нагольные тулупы или халаты на бараньем меху, а в путешествиях при сильных холодах или ветрах надевают еще и поверх их козьи дохи.

Женщины носят узкие халаты с длинными рукавами и утолщениями на плечах. Халат застегивается на круглые металлические пуговицы, нашиваемые по прямой линии от подбородка вниз. Поверх халата они надевают короткие безрукавки. Волосы монгольские женщины разбивают на две пряди, смазывают их клеем и спускают их в виде двух плоских лентообразных локонов на грудь, сжимая эти локоны металлическими стяжками, или щемилками.

Локоны украшаются бляхами, кораллами и лентами, а на голову монголки надевают маленькую ермолку с тремя лопастями на краях и отверстием наверху. Монголки носят массивные, большей частью треугольные серьги с различными привесками, браслеты и кольца, а на шее – кораллы и бусы.

Мужчины и женщины обуваются в просторные кожаные сапоги, похожие на китайские, без каблуков, с широкими, но короткими голенищами и толстыми войлочными подошвами, прошитыми ремешком или дратвою. Зимой на ноги надевают войлочные чулки, выдающиеся из голенищ.

Головной убор у мужчин и женщин одинаков: коническая шапка с круглым мягким шишаком на верхушке и широкими, загнутыми кверху полями, отороченными снаружи мехом (лисьим, волчьим, рысьим) или плисом (у летних шапок). Зимою, в сильную стужу, монголы отворачивают их, защищая себе лоб, уши и затылок[17]. Сзади спускаются с шапки две малиновые или пунцовые ленты, длиною вершков в десять. Летом, в жары, монголы вместо шапок часто повязывают голову платком, узлом на затылок.

Скотоводство составляет, как известно, главное, основное занятие обитателей Монголии. Кроме рогатого скота, в этой стране пасутся огромные стада баранов, множество лошадей и верблюдов; водятся также в небольшом количестве и козы.

Монгольский рогатый скот довольно крупной породы. Кроме обыкновенного рогатого скота, в Монголии водятся еще сарлыки. Это потомки дикого быка – яка, живущего ныне на свободе в пустынях Тибета. От скрещивания сарлыков с обыкновенным рогатым скотом произошли помеси (хайныки и хайлыки), но потомки этих помесей недолговечны.

По наружному виду сарлыки очень похожи на дикого яка и разве немного уступают ему в величине. Они живут преимущественно в высоких, горных местностях Монголии: в Алтае, Хангае и Гентэйских горах, но в Гоби нам нигде не приходилось видеть их. Самки сарлыков дают густое и очень вкусное молоко, но мясо этих животных, по уверению пробовавших, грубо и не так вкусно, как обыкновенного рогатого скота. Акклиматизация сарлыков у нас в Алтае, Тарбагатае или Тянь-Шане была бы, по всей вероятности, возможна и принесла бы немало пользы, так как от них, кроме мяса, кож и молока, получают еще ценный волос и шерсть.

Монгольские лошади мелки и некрасивы. Короткое туловище с плоским тазом, слегка выпуклый лоб, длинный, пышный хвост и большие уши составляют отличительные их признаки. Они пугливы, а взятые прямо из табуна, малоезженные – дики; но все вообще очень выносливы и крайне неприхотливы на пищу, довольствуясь в пустыне такими жесткими растениями, которых наши лошади в рот не возьмут. Наружностью и ростом монгольские лошади уступают киргизским. Впрочем, в Восточной Монголии, поблизости Большого Хингана, водятся, как нам говорили, более крупные лошади, которых самим не приходилось видеть.

Нечего и говорить, что все монголы отличные наездники; даже монголки смело могут соперничать в верховой езде с лучшими европейскими берейторами, разумеется, не красотою посадки и знанием манежных тонкостей, а умением справляться с ретивым конем и способностью к продолжительным, неустанным переездам. Седла у монголов глубокие, с весьма широкими и высокими передними луками. С ленчика по обе стороны спускаются кожаные лопасти с узорами, оттиснутыми или набитыми красками. Массивные стремена с широкими подножками поднимаются так высоко, что всадник сидит на лошади с согнутыми чуть не под прямым углом ногами.

Тяжести монголы перевозят преимущественно вьючным способом на верблюдах, а телеги употребляются для этого реже, да и то почти исключительно в восточной, наиболее ровной, половине Монголии. Монгольские телеги – это первобытные двуколки с угловатыми колесами. Спицы и втулка колеса заменяются крестовиною, вставленною в обод. В замке крестовины проделано четырехугольное отверстие для укрепления оси, вертящейся, подобно вагонным осям, вместе с колесами. В телеги с тяжестями запрягают всегда быков, а лошади вовсе не знают упряжи.

На них, однако, возят иногда чиновников в китайских телегах, привязывая к оглоблям длинные поперечины, концы которых верховью монголы берут к себе на седла, прикрепляют и тянут таким образом экипаж. Важные сановники ездят большей частью в паланкинах, поддерживаемых на весу едущими с обеих сторон четырьмя верховыми посредством поперечин, прочно прикрепленных к двум продольным шестам, соединенным с крышею паланкина.

Верблюды в Монголии, так же как и в наших киргизских степях, двугорбые, хорошо обучены и очень привычны к продолжительным движениям под вьюками, в особенности в восточной половине страны, где ежегодно в течение осени и зимы многие тысячи их заняты перевозкою чая из Калгана в Кяхту.

Монгольские вьючные седла для верблюдов (хоманы) очень удобны, равно как и самые способы вьючки и развьючки, позволяющие выполнять ту и другую операцию быстро. Каждый из двух, приблизительно равных по весу грузов, предназначаемых на одного верблюда, монголы оплетают крест-накрест веревкою несколько раз, делая из нее по две петли наверху. При вьючке оба груза приподнимаются двумя рабочими и прикладываются к бокам лежачего (на животе с подогнутыми под себя ногами) верблюда, причем петли одного из грузов продеваются чрез противоположные им на другом грузе и потом чрез них просовывается палочка, удерживающая грузы на седле.

Для развьючки, когда верблюд будет уложен, стоит только выдернуть эту палочку, и оба груза тотчас же упадут на землю; но если не желают их потрясать, то поддерживают при вынутии палочки и опускают постепенно. Благодаря такой простоте вьючки и развьючки верблюдов, при монгольских караванах следует очень немного людей в качестве погонщиков: на 10 верблюдов полагается достаточно по одному рабочему, и они без затруднения справляются в пути.